Коллекция с пыльного чердака
Шрифт:
– Не надо никуда заходить! Вот и она, - радостно воскликнула Женя, увидев спускавшуюся к реке Марью Васильевну.
– Запарилась совсем, хочу освежиться перед обедом, примите меня в свою компанию?
– проговорила бабушка, усаживаясь на песок и снимая тапочки.
– Как хорошо, что ты пришла! Мы как раз о тебе говорили, - сообщила Женя, – хотели узнать, в каком доме жила прабабушка. Она ведь показывала его тебе, когда вы приезжали в Дубовку?
– Конечно, показывала. И окна своей квартиры на третьем этаже – это второй корпус. Но потом для сотрудников построили новый дом, а в старом разместили больных. Мы можем прогуляться, и я покажу вам тот дом, те окна, - предложила Марья Васильевна, довольная тем, что Миша с Женей проявляют такой интерес к истории своей семьи.
Покинув
– Вот эти окна, в самом центре третьего этажа, - указала бабушка наверх. – Я хорошо запомнила их, когда приезжала сюда в первый раз. Но тогда здесь жили сотрудники, и все выглядело боле привлекательно: на подоконниках стояли цветы, висели занавески и решеток не было.
Женя внимательно смотрела на окна, из которых когда-то ее прабабушка взирала на поросшие лесом холмы возле Дубовки. Миша тоже пристально разглядывал верхнюю часть дома, особенно чердачное окошко, прикидывая, каким образом можно проникнуть внутрь больничного корпуса. От размышлений «Шерлока Холмса» оторвала проходившая мимо девушка в белом халате с несколькими папками в руках, по-видимому, историями болезни. Она поднялась на крылечко второго корпуса, нажала на звонок, что-то сказала в домофон, затем тяжелая железная дверь открылась и снова захлопнулась, поглотив медсестру. Миша вздохнул: было ясно, что о намерении попасть на чердак психиатрической лечебницы придется забыть.
************************
Ночи в Дубовке были удивительно тихими, обычно в предрассветные часы не раздавалось ни звука, и даже собаки не нарушали покой спящего поселка. Но на этот раз что-то изменилось вокруг. Женя чувствовала странную перемену сквозь сон, однако никак не могла проснуться. Это было тревожное, мучительное состояние, когда сознаешь, что рядом происходит нечто очень важное, а вязкий сон сковывает по рукам и ногам, не позволяя шевельнуться. Шум усиливался, вместе с ним возрастала и тревога. Наконец, Жене удалось сбросить с себя сонные оковы, она села на кровать, прислушалась. Оказывается, ее разбудили жуткие вопли, доносившиеся со стороны больничного городка. В тишине были слышны голоса, какие-то странные крики, а потом все внезапно стихло. Женя моментально представила страшную картину – взбунтовавшимся пациентам лечебницы удалось вырваться на свободу, и теперь они разбегались во все стороны, сокрушая то, что попадалось на их пути. «Говорила же мама, что в Дубовке может быть опасно, - подумала она, ощущая какое-то странное равнодушие и не предпринимая ничего для своего спасения. – Почему я не прислушивалась к ее словам?!».
Вернувшаяся тишина оказалась страшнее шума. В эти мгновения за стенами домика могло происходить все, что угодно, в любой момент дверь ее комнаты мог распахнуть окончательно свихнувшийся от ощущения свободы безумец. Холодный ужас потихоньку наполнял душу. Громко тикали ходики… Зловещая тишина темной ночи стучала в виски беззвучными ударами… Губы пересохли, холодная струйка пота скользнула вдоль позвоночника…
Ожидание сделалось невыносимым. Только когда бездействие довело ее до полуобморочного состояния, перепуганная девочка отважилась встать и подошла к окну. Правда, оно выходило на холмы, а шум доносился с противоположной стороны, но все же в данной ситуации это был единственный источник информации, дающий представление о том, что творилось за стенами дома. Женя готова была увидеть самое страшное зрелище, но то, что открылось ее взору, превзошло худшие предположения – такое невероятное явление могло только пригрезится во сне. В первый момент девочке показалось, что за окном нет ничего кроме неба, усыпанного звездами, а потом она поняла, что видит перед собой не небо, а отлогий склон холма, на котором прямо среди травы покоилось бесчисленное множество звезд. Точнее светящихся фосфорическим светом огоньков… Понимая, что такого просто быть не может и, в тайне надеясь, что спит и видит кошмарный сон, Женя ущипнула себя за руку, однако пейзаж за окном
не изменился. Множество таинственных, неземных огней покрывали склон мерцающим ковром.Внезапно девочке пришла в голову мысль, что это светятся глаза огромной волчьей стаи, явившейся из соседнего леса. В гробовом молчании, похожие на серые тени хищники подкрались к поселку, окружив его тесным полукольцом. Их глаза горели холодным равнодушным огнем, а острые белоснежные клыки готовы были вот-вот вонзиться в человеческую плоть…
«Нет… Так не бывает, - думала Женя, пытаясь найти хоть какое-то разумное объяснение происходящему на склоне холма. – Такого просто быть не может! Столько волков не соберешь по всей России! И потом, летом они не опасны, зачем им нападать на поселок?!». Однако спокойнее девочке от таких мыслей не стало. Стоило ей отвергнуть одну версию, как на ум пришла другая, еще более жуткая и фантастическая. Что если случилось то, о чем снято столько фильмов и на Землю вторглись пришельцы из космоса? Вдруг они приземлились где-то поблизости, для начала испытав свое новое оружие на несчастных обитателях психушки, и теперь собирались уничтожить находившийся неподалеку город? А странные огоньки - это нечто вроде маяка, для зависшей где-то на орбите армады вражеских космических кораблей?
Женя стояла у окна, широко раскрытыми глазами взирая на сияющий холм. Потом, поборов оцепенение она в ужасе задернула штору, бросилась в постель и с головой укрылась одеялом – другого выхода из кошмарной ситуации она просто не видела. От страха пропал голос, как раньше случалось только во сне, и Женя не могла, да и вряд ли посмела бы позвать бабушку или Мишу, которые крепко спали, а может быть, уже погибли от рук кровожадных инопланетян…
*********************************
Девочка не заметила, как уснула, а когда открыла глаза, за распахнутым настежь окном сияло солнце, на склоне холма мирно паслись принадлежавшие бабе Даше козы. В комнату заглянула Марья Васильевна:
– Вставай, соня, умываться и завтракать. Посмотри, как хорошо кругом. Нет ничего лучше утра!
– Бабушка, сегодня ночью… – Женя умолкла на полуслове, сообразив, что о космических пришельцах говорить явно не стоило, ведь все были живы и здоровы, а значит, версия о нападении инопланетян оказалась ложной. – В общем, этой ночью почти к самому дому подходили волки, они могут напасть на коз – надо предупредить хозяйку.
– Какие волки? – улыбнулась бабушка. – Тебе опять страшный сон приснился? Нельзя эти глупые фильмы про вампиров смотреть, после них всякие глупости в голову лезут!
– Это не сон! Я, правда, видела множество светящихся глаз на склоне холма! Такое не могло пригрезиться, и вампиры здесь совершенно ни при чем! А со стороны больницы доносились какие-то странные крики.
– Все еще валяешься, лежебока? – в комнату вошел Миша, который уже успел сбегать к реке и искупаться перед завтраком.
– «Шерлок Холмс», помоги, - взмолилась сестренка. – Я действительно их видела, а бабушка мне не верит.
– Кого видела?
– Волков. Весь склон был усеян светящимися точками, так светятся глаза хищников.
– Так-так, посмотрим…
Брат выглянул в окно – по ту сторону заросшей птичьей гречишкой проселочной дороги, был виден пологий склон холма, похожий на ковер из желтых, красных, фиолетовых и белых цветов. Сено еще не скосили, и от цветов сладко пахло медом. Миша задумчиво смотрел на эту идиллическую картину, словно что-то вспоминая.
– Неплохо бы собрать букетик полевых цветов для дома, - вдруг произнес он. – И посмотреть на него в темноте.
Сначала Женя не поняла, о чем говорит брат, но потом стала догадываться.
– Так ты думаешь, это светлячки? – обрадовалась она, такому простому разрешению мучившего ее вопроса. – Маленькие зеленые существа, о которых писала прабабушка?
– Вероятно. Но надо еще получить экспериментальное подтверждение версии, провести следственный эксперимент, - улыбнулся довольный «Шерлок Холмс». – Пойдем собирать цветы.
Марья Васильевна направилась к выходу из комнаты, позвав за собой внуков. Миша уже собирался последовать за ней, но тут Женя вспомнила непонятный шум, разбудивший ее ночью: