Коллектор

Я прыгнул в сторону окна, выставив руки с пистолетами, и в полете расстрелял их. Сквозь вспышки выстрелов я увидел, как кровь выплеснулась из их простреленных ребер и забрызгала белые рубашки.

Мое тело насквозь пробило окно, на кожаную куртку посыпались осколки. Я упал на стол и кувыркнулся в сторону, увернувшись от заряда дроби - столешницу разорвало в щепки. Я упал на спину и прямо с пола пустил две пули в парня с дробовиком. От ранений его раскрутило на месте, он выронил ружье и, схватившись за раны, упал на колени.

Я поймал дробовик и ударом приклада по голове отправил наемника спать. Тут же зазвучали выстрелы с улицы. Свинец раскрошил остатки оконной рамы и шкаф напротив, со звонким треском взорвались тарелки и бутылки.

Я прижался спиной к кирпичной стене, мои пистолеты выплюнули опустевшие магазины, чтобы принять новые, наполненные патронами. В комнату вбежали еще бандиты, и я за считанные секунды перестрелял их, резко двигаясь из стороны в сторону. Последнего я добил эффектным попаданием в макушку - с его головы слетела шляпа, и он, выпустив фонтан алой жидкости, упал оземь.

Вдруг, стрельба на улице стихла. Похоже, они перезаряжаются. Нельзя упускать момент - я тут же запрыгнул на подоконник и оттолкнулся от него, отправив себя в полет. Заставил ускоритель рефлексов работать, и нескольких моментов замедленного времени мне хватило, чтобы увидеть всех противников - они как раз поднимали пушки, явно не ожидали, что я так быстро выскочу с ответным ударом.

Два на асфальте, один на балконе напротив. Я навел стволы пистолетов, нажал на спусковые крючки, и ускоритель рефлексов отрубился. Зазвучали выстрелы, я приземлился на ноги, поднял взгляд и увидел, как все три наемника упали замертво. Тот, что стоял на балконе, вывалился за перила и своей тушей пробил крышу припаркованной машины.

Прозвучал громкий гудок режиссера, и на съемочной площадке включился свет.

– Готово!
– прозвучал довольный голос из динамиков.
– Всем спасибо за работу. Увидимся в понедельник!

Убитые мной люди начали вставать с мест, кряхтя и охая. Рабочий день подходил к концу, и каскадеры заметно утомились. Я подошел к одному из них и пожал ему руку, помогая встать.

– Я надеюсь, к этой сцене мы больше не вернемся, - сказал он мне.
– Спасибо. У меня уже спина болит, я сегодня раз двадцать стол под собой сломал.

– Что, первый день?
– я посмеялся над ним.
– Привыкай.

Через десять минут, когда все переоделись, мы с парнями вышли из павильона на свежий воздух, накинув теплые куртки. Снег хрустел под ботинками, стояла середина зимы. Еще не вечер, а небо уже потемнело. Все закурили, я задумался о своем.

– Э, Глеб, - прозвучало откуда-то сбоку.
– Глеб?

Да, точно. Глеб - это же я. Мое новое имя.

– Что?
– спросил я и затянулся, вдыхая синтетический табачный дым.

– Круто двигаешься, - каскадер с сигаретой в зубах показушно побоксировал, пуская кулаки по воздуху.
– Ха! Прямо как настоящий наемник. Давно уже работаешь тут?

– Уже почти год, - ответил я.
– А до этого я и правда был наемником. Убивал людей за деньги, человек сто замочил, не меньше. Сносил им бошки из вот такого здоровенного револьвера, - я отмерил ладонями размер “Анаконды”.
– Потом перешел дорогу корпоратам, повоевал с их спецназом, убил пару топ-менеджеров. Мне пришлось лечь на дно и устроиться каскадером. Шаришь?

– Реально?
– глаза парня чуть ли из орбит не вылезли.

– Реально?
– передразнил его я.
– Нет, конечно. Я всю жизнь на павильонах провел. Ладно, пацаны, давайте, до понедельника. Всем хороших выходных.

Я попрощался с каскадерами, пожал всем руки и пошел к парковке. Миновав арку с вывеской студии “Киносиб”, я дошел до своей машины, заваленной под слоем снега. Завел ее дистанционно через интерфейс и тут же залез в браузер, чтобы настроиться на волну оппозиционного интернет-радио. Тот решала, Фанат, еще год назад посоветовал мне слушать новости на этой станции каждый день. И я слушал.

Играла какая-то песня, под нее я счищал лед с лобового стекла.

Хороший выдался день, мы сняли всего одну сцену, зато очень яркую. Продюсер легко продаст ее в “Новый Мосфильм”, а уже там специалисты склеят нашу боевую сцену с каким-нибудь своим новым боевиком. Нацепят на мое лицо рожу какого-нибудь известного актера, тот соберет все овации критиков и зрителей, а мое имя затеряется в финальных титрах.

Впрочем, ничего страшного. Все равно имя - не мое. Я больше не Кирилл Андриевский, теперь я - Глеб Добрынин. Физиономию мне тоже поменяли, изменили слегка форму черепа, подкрутили лицевые мышцы, форму носа, губ и остальное по мелочи. То же самое случилось и с моей Машей. Она стала Настей Добрыниной.

Несмотря на всю ту ложь, что я вылил на нее за годы нашего брака. Несмотря на большую опасность для себя и ребенка... Она все же простила меня и приняла обратно.

Официально Андриевскй умер. Его убили наемники, работавшие на Фаната. На самом же деле, Фанат с большим удовольствием купил весь тот компромат, что я нарыл против руководства “ВСБ”. Видео с признаниями быстро перекупили богатые конкуренты банка, озолотив решалу. На эти деньги он профинансировал какое-то мутное дело с налетом на конвой, но прогорел на нем.

Впрочем, это уже не моя проблема. Главное, что при его поручительстве я смог сменить личность себе и Маше. К счастью, наша Саша еще слишком маленькая для переделки лица, ей просто сменили документы.

Я сел в машину и тронулся с места. Ведущий на радио как раз переходил к новостям.

“Только что нам стало известно о смерти Олега Гоффмана. Бывший генеральный директор “Всероссийского Сберегательного Банка” найден мертвым на дороге около своего дома. По предварительной версии следствия, он выпал в окно”.

Я невольно улыбнулся и добавил громкость, поворачивая руль на повороте.

“После вскрытия станет известно, был ли Гоффман в состоянии опьянения в момент своей смерти.

Отметим, “ВСБ” в последние месяцы переживает не лучшие времена. Из компании массово увольняются люди из всех корпоративных звеньев. Уходят как обычные клерки, так и руководители отделений. Акции банка просели до исторического минимума на биржевом рынке, правительство уже анонсировало пакет денежной помощи, чтобы сохранить позиции банка и вклады его клиентов.