Колокол

– Да, и не один раз!

– Какова Ваша наработка?

– Две недели, - опешив ответил Второй Советник.

– Две недели, - Валерий Федорович усмехнулся, - а у многих из них десятки столетий!

– Но все же...

– Снимаем этот вопрос. Исключить из протокола!

– Согласен, - сказал Первый Советник, - разбирать каждое нарушение бессмысленно, тем более что, - он полистал папку, - большинство из них носят формальный характер и могут быть трактованы иначе.

– Но программа четко отслеживает каждое нарушение согласно Правилам, - воскликнул поднявшийся с места инспектор, - она оценивает действия инженеров беспристрастно.

– Вопрос снят, сядьте на место. Елена Андреевна, ответьте, пожалуйста, на следующий вопрос, как бы вы могли охарактеризовать вашего коллегу, Олега Евгеньевича?
– Первый Советник внимательно посмотрел на Елену Андреевну.

– Олег мой друг, он всегда приходил на помощь. Он обладает уникальным чутьем, каждый из нас выполнял свою задачу, не всегда верно, но мы все делаем ошибки.

– Это понятно, что вы защищаете своего товарища. Но только вот он нарушил одно из основных Правил работы в поле Эксперимента, - он процитировал, - "не вступать в прямые контакты с моделями, приводящие к образованию гибридных объектов".

Елена молчала. Она имела свое мнение по этому поводу. Сколько вечеров мы с ней спорили, я пытался убедить ее, чтобы он поняла Олега, Рашида. Я смотрел на нее, мои губы шептали ей: "Говори правду, говори правду". Она увидела мой знак. Она посмотрела на Олега, а потом на Рашида, они сидели чуть дальше от нас. Рашид глазами сказал ей: "Да", Олег чуть кивнул головой.

– Я не раз ставила этот вопрос на наших собраниях. Такое поведение недопустимо и я считаю это грубым нарушением Правил.

– То есть Вы подтверждаете виновность ваших товарищей?
– живо спросил Второй Советник.

– Нет! Нет!
– воскликнула она.

– Но Вы только что сказали, что...

Да что вы понимаете, вы все!
– она обвела глазами коллегию, - что вы понимаете в том, как чувствует себя человек там? Вы не смеете, вы... вы!

Она расплакалась и выбежала из зала. Я встал и вышел за ней.

– Я, конечно, все понимаю, но это уже слишком. Я требую вынести ей предупреждение, - вскричал Второй Советник.

– Прекратите, - отрезал его Третий Советник, - объявляю перерыв до двух часов дня.

Перерыв был не долгий, не более часа, но для нас он длился бесконечно. Мы сидели пили чай, когда к нам на кухню зашел Третий Советник.

– Как Вы себя чувствуете, Елена Андреевна?

– Спасибо, уже лучше. Простите меня, Валерий Федорович, не знаю, что на меня нашло. Такое больше не повторится!
– спешно проговорила Елена.

– Ничего в этом страшного я не вижу. Вы человек, и должны поступать как человек. Я рад, что у Вас, Николай, такая дружная команда. Это очень важно в нашей работе. Не стоит считать мои слова поддержкой, свое решения я еще не принял.

– Я все понимаю, Валерий Федорович, - ответил я ему, - спасибо Вам за добрые слова, команда у нас действительно добрая сложилась.

Он кивнул и вышел их кухни.

Я сидел и обдумывал его слова. Валерий Федорович никогда не говорил просто, всегда следовало искать в его речах какой-либо подтекст. Из задумчивости меня вырвал Агафон.

– Скоро начало, пора.

– Да, - согласились все и начали собираться.

– Николай, ты идешь?
– спросил меня Рашид.

– Да, через минуту.

Все вышли, и я остался один на кухне. "Что же хотел сказать этот старый лис, или может это были просто ободряющие слова? Нет, нет, нет, тут что-то иное". Я сидел в задумчивости, и тут вспомнил про конверт Оксаны. Я вытащил его из внутреннего кармана пиджака. Конверт не был запечатан. Я открыл его и вытащил небольшой лист бумаги, сложенный пополам.

"Никогда не забывайте будущего. Вы всегда нам так говорили.

Мы верим в будущее миров.

Всегда ваши,

Оксана, Катерина, Ольга, Ирина".

"Никогда не забывайте будущего - я улыбнулся - запомнили все-таки балбески".

Спрятав конверт в кармане, я встал и пошел в зал.

Заседание еще не началось, коллегия тихо переговаривалась. Инспектор сиял как начищенный самовар. Матвей Федорович в чем-то убеждал Олега, но тот лишь качал отрицательно головой. Увидев меня, он жестом показал мне на Олега. Я подошел к ним.

– В чем вопрос?

– Он не хочет сглаживать углы, тут надо гибкость проявить, а он привык идти напролом!

– Олег, послушай Матвея Федоровича, он у нас корифей в борьбе с коридорами.

– Николай, ты сам знаешь, что тут не может быть разночтений. Моя позиция неизменна.

– Наша позиция ни в чем не отличается от твоей, но гордыня, Олег, гордыня... подумай, чтобы победить, надо принимать правила игры, если ты не можешь изменить их.

– Начинаем заседание, провозгласил секретарь коллегии, и все начали рассаживаться по местам.

– Итак, - продолжил заседание Первый Советник, - мы прослушали доклад группы Кузнецова, прослушали протокол нарушений выявленных надзорным инспектором. В целом ситуация ясная, предлагаю поставить два основных вопроса на голосование. Есть возражения?

Члены коллегии промолчали.

– Раз возражений нет, то вопрос первый: исключение группы Кузнецова из Эксперимента вследствие допущенных нарушений, передача проекта группе Лю Сина, - неодобрительный гул прошелся по залу.

– Тишина в зале, - призвал секретарь.

– Ну и вопрос второй, это начало работ по завершению Эксперимента. Как вы знаете, уже через два года корабли достигнут планеты, а информации, накопленной за более чем двадцать лет Эксперимента более чем достаточно. Прошу начать голосование.

Секретарь раздал членам коллегии бюллетени. Третий Советник поднялся со своего места и, подняв вверх бюллетень, обратился к коллегии.

– Я попрошу вас, коллеги, повременить с голосованием, - члены коллегии с интересом смотрели на него, - мы выслушали подготовленные доклады обеих сторон, скажем так, стороны обвинения, - он показал на инспектора и Второго Советника, - и стороны защиты, - он показал жестом Матвею Федоровичу, и тот привстал на месте.