Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Колокольчики Папагено
Шрифт:

– Яма девочки, глубокая яма, и я в ней сижу по самое горлышко.

– Выражайся яснее. – Наталия выпила свой коньяк и закурила, словно этим восполняя отсутствие ясности.

Наталья разглядывала на свет рюмку.

– Дача ушла с молотка за долги. Вещи продаю, предлагаю соседям. Объявлениями обклеила весь поселок. А вы, подруженьки, берите даром. Все отдаю. Дедово кресло, Орангутанга – все.

– И кто же ее приобрел, дачу-то? Кто покупатель? – Наталия уронила пепел на юбку и поспешно смахнула, словно это была оса, которая могла ужалить.

– Какая разница. Главное,

что с завтрашнего дня дача мне не принадлежит. Я здесь больше не хозяйка.

– Зато твой муж будет здесь хозяином, – неожиданно возвестила Натали с веселеньким легкомыслием.

Подруги слегка озаботились сказанным, но не настолько, чтобы придать ему серьезное значение.

– Ты это о чем? – спросили они в один голос, разом повернувшись к Натали.

– О том самом… – Та позволила себе этакий шаловливый жест – прищелкнула пальцами.

– Ну, и как это прикажешь понимать? Или ты на понимание не рассчитываешь? – Наталия повела осторожный допрос.

– Я в жизни все рассчитываю.

– Как это так? – Наталье стало жарко в ее балахоне, и она провела ладонью под тугим воротником.

– А вот так, дорогая. Дачу купила я. Купила и подарила ему. Пусть он здесь живет и постигает свой Божественный План.

– Как это ты купила? Ты, прости меня, нищая.

– А вот здесь ты ошибаешься, подруга. Твои данные безнадежно устарели. Я давно уже не нищая и все пытаюсь тебе это внушить. На это намекнуть. – Натали изобразила намек тем, что приставила к вискам пальцы, как козьи рожки. – Но ты у нас невнушаемая и суть намеков не улавливаешь. Ты слышишь только себя.

– Купила! Боже мой, купила! Это невероятно! Натали купила мою дачу! – Наталья должна была высказать это себе, чтобы затем обратиться к подруге: – Неужели ты разбогатела? На чем же, если не секрет? Или, как там это называется, коммерческая тайна?

– У меня заведение. – Натали придирчиво рассматривала выкрашенные в ядовито-зеленый цвет ногти. – Заведение по уборке квартир. С дополнительными услугами. Массаж и все такое. Ну, и помимо заведения еще кое-что посерьезнее. Не буду распространяться.

– Сидения для унитазов изготовляешь?

– Почти угадала. Только унитазы хрустальные, а сидения к ним золотые.

– Нет, я не верю. Это решительно невозможно. Тусенька, дай я на тебя посмотрю! – Наталья протянула руки к подруге, словно собираясь принять ее в свои материнские объятья. – Сознайся, что ты все придумала. Нафантазировала.

Натали изобразила из себя глупенькую.

– Я все придумала. Сознаюсь. Тебе от этого легче?

– Легче. Впрочем, не знаю. А если ты подарила ему, то как же я? Он меня теперь выгонит? И будет слоняться здесь один? Неприкаянный?

– Пусть он решает. Вообще присутствие женщин отныне здесь нежелательно. Но уж это пусть он… Если с Израилем все кончится успешно, то лет пять, а то и больше он еще проживет. За это время он должен успеть кое-что важное сделать.

– Но почему План? Почему непременно План? Пусть он пишет картины. Ведь он оставил на чистой палитре тюбик с краской. Он всегда так делает вечером, чтобы утром эту краску выдавить на палитру и с нее начать работать. Вот и на этот раз он

оставил. Оставил! Это кое-что значит. Он вернется к живописи, и я не буду ему мешать.

– А мне он признался, что не хочет больше вырезывать жучков. – После козьих рожек Натали теми же пальцами изобразила усики.

Наталье это ничего не объяснило, и она спросила:

– Каких это жучков?

– Ну, заниматься мелочами – бесконечной отделкой при отсутствии подлинной сути. Андрей вычитал это выражение у одного китайского поэта.

– Да ведь его живопись – это сама суть. Зимние пейзажи, дачные натюрморты, женские портреты…

– Вот именно. Андрей так и говорил: снова пейзаж, еще один натюрморт или женский портрет. И так без конца.

– А как же иначе? На то и живопись – она… – Наталья припомнила когда-то услышанную от мужа фразу – не выдерживает непосильную духовную нагрузку.

– Вот он и хочет ее бросить.

– Ради чего?

– Сколько можно повторять! Ради постижения Божественного Плана. Ради спасения души. Раз ему это явилось, то картины… Впрочем, не знаю. Я свою душу уже благополучно погубила, хотя Андрей меня успокаивает тем, что Иисус никому не отказывал в спасении, даже проституткам. Словом, все так сложно. До меня многое не доходит. Я ведь в школе совсем не училась – не то, что вы, отличницы.

– Вся наша учеба – вырезывание жучков, – сказала Наталия, все это время сама наливавшая себе коньяк.

Натали что-то покрутила, и в наушниках снова зазвучала музыка.

VIII

– Ну, а теперь послушайте меня, девы. – Наталия встала, пошатнулась (даже подломился каблук) и, восстанавливая равновесие, облокотилась о перила лестницы. – Все ваши планы и расчеты – мыльные пузыри. Забудьте о них. Андрей отбывает со мной в стольный град Киев. Адье!

– Ты шутишь? – с безнадежностью в голосе спросила Наталья, прекрасно помнившая, что подруга шутит крайне редко или вообще не шутит.

– У нас с ним все решено. Летим послезавтра. Могу назвать номер авиарейса.

– Час от часу не легче. А Израиль? Лечение? Натали же все устроила!

– Натали? Это ты у нас все устраиваешь, малышка? Давай чокнемся и поцелуемся. – Наталия нагнулась за рюмкой, при этом чуть не упала, но все же выпрямилась, хотя и без рюмки. – Нет, никакого Израиля. Он будет жить в той гостинице. В той самой – для него это крайне важно. Никакая дача, никакие щедрые благодеяния и пожертвования ему не нужны. Зря старалась, милая Натали. Не нужны, потому что для него весь мир – гостиница.

Натали взяла в одну руку свою рюмку, а в другую – рюмку подруги, соединила их с мелодичным звоном и из обеих выпила.

– Ага! Значит, он будет там жить и при этом лечиться днепровской водой? Набирать в бутылочку, пить и делать компрессы? – Натали в изнеможении закатила глаза, изображая, какое блаженство приносят компрессы на днепровской воде.

– Компрессы, компрессы… Компрессы любят бесы, – продекламировала Наталия с намеком на недавнее сочинительство Натальи. – Нет, он будет молиться, девы. Коленопреклоненно. В пещерах Лавры. У могил святых старцев. Это его, надеюсь, излечит.

Поделиться с друзьями: