Колонист

Тут снова на канале появилась Вика:

– Что у вас там вообще происходит? Какое еще отравление?

Леля мрачно сидела на тумбочке для инвентаря и молча взирала, как я выбираюсь из скафандра и, параллельно, препираюсь по рации:

– Суда бегом. Все на месте объясню, пока некогда.

– Да посто...
– я оборвал связь.

– Теперь ты, Май. Вспомнила?

– Кажется, надо сделать вентиляцию легких. Это если дыхания нет. Еще можно кислородную маску поставить. И убедиться что дыхание ничего не стесняет: расстегнуть или снять верхнюю одежду. Можно рот открыть и ложкой там или еще чем горло держать открытым.

Леля мрачно заявила:

– Счаз! Обойдемся без искуственного дыхания. Не видите что ли: дыхание нормальное!
– она демонстративно сделала несколько глубоких вдохов-выдохов.

– О! Ты смотри! Дышит!
– "удивился" я.
– Май, давай, вылезай уже из скафандра и ведем ее в зал для совещаний.

– Не ведете, а несете. На руках. Я без сознания, между прочим.
– опять вставила свое слово Леля.

– А раз без сознания, то лежи и молчи.

– Молчу-молчу!
– всплеснула она руками. Потом легла на пол и скрестила руки на груди.
– Ну? Спасайте меня уже. А то умру ведь.

– Давай, понесли ее. Берись за руки.

Леля повисла кулем и, видимо, тихонько сквозь зубы материлась.

– Фигня получается. Май, лучше я сам ее понесу, а ты пока беги вниз, захвати в пищеблоке аптечку и жди нас в зале.

– А это все где?

– Этажом ниже, не потеряешься. Там таблички висят.

Май умчалась, а я подхватил Лелю на руки и потопал вслед за ней. Леля обхватила меня руками за щею и зашипела на ухо:

– А теперь кое-кто объяснит мне, что за цирк он тут затеял.

Я остановился:

– Нет. Это ты мне сейчас объяснишь. Что. Ты. Себе. Позволяешь. Я думал, ты уже достаточно позвзрослела, для того чтобы позволять себе такие выходки.

– Ты вообще о чем?

– Ты или веди себя прилично, или, хотя бы, не на людях устраивай концерты.

– ...

– Поняла меня?

– А сам-то!

Позади снова зашумел компрессор в тамбуре.

– Так. Пора уже идти. А то нас сейчас потеряют. Вон уже Вика прибежала. В общем, чтобы никаких больше... короче, веди себя прилично! Как серьезная девушка, а не как маленький, неразумный ребенок! На нас люди смотрят. И относиться к нам будут соответственно.

Леля насупилась и начала дергаться:

– Пусти!

Она спрыгнула на пол и молча пошла вниз.

– Ты поняла меня?

– Да поняла, поняла.

– Ну и не дуйся тогда. И веди себя прилично, посторонние люди все же смотрят.

– Да уж не дура.

Мда. как-то грубо получилось. Ну да ладно. Может так дойдет. А то, с тех пор, как мы обрели в центре подготовки некоторую уверенность в завтрашнем дне и определенную самостоятельность, мы как будто впали в детство, когда родители были еще живы. Как будто вернулись на несколько лет назад. Мы точно так же начали подначивать друг друга, ссориться и мириться по нескольку раз на дню, творить что попало... Но ведь детство уже кончилось! Нет его! Нет родителей, которые, если что, прикроют, подскажут, простят в конце-концов (вспомнить, хотя-бы тот же "гуано-фонтан", когда мы спустили в био-отстойник жилого дома пачку дрожжей). Я догнал сестру:

– Лель, ты прости если слишком грубо получилось... Но сейчас нам нельзя вести себя как маленькие дети. Нас только двое и осталось. И тут мы находимся только до тех пор, пока нас принимают всерьез.

– Да знаю я все... Просто... Не знаю, почему так получается. Ладно. Пошли уже - потом еще поговорим.

Мы прошли в зал для совещаний, где нас ждала Май с уже открытой аптечкой. Видя ее недоуменный взгляд, я сразу же пояснил:

– Леле стало лучше. Сказалось то, что наружняя атмосфера очень "похожа" на земную. На этот раз повезло.

При этих словах в зал вбежала Виктория:

– Что случилось? Никто не пострадал?

– У нас был выход человека без скафандра на поверхность. Хорошо, я и Май - рядом оказались. Кстати, Вика познакомься, это Хоанг... эээ...

– Хоанг Ким Май, младший сержант военно-космических сил.
– Подсказала она, привстала из-за стола и сделала полупоклон.

– Да, спасибо Май. Она с Еленой будет работать с суперкомпьютером. А это, Викторя Бредун, прости не знаю как по отчеству.

– Это не важно.

– Ну и ладно. Она наш главный архитектор. Все что ты видишь вокруг - придумано в ее группе.

Вика, в свою очередь, кивнула головой и спросила:

– Так можно по-подробнее, что произошло и откуда такая спешка?

– Да в общем-то спешить уже никуда не надо - все обошлось. Леля, ну то есть Елена, смогла пройти через шлюз без откачки внешней атмосферы и контроля скафандра. Снаружи ее встретели мы и успели занести обратно.

Сказать, что Вика была "сильно озадачена", это значит очень мягко сказать:

– А уже разве что-то поменялась? Ну вроде как была какая-то негласная договоренность, что Лена может скафандром не пользоваться, пока не будет оффициального сброса с "орбиты"?

– Нет! И я скажу почему. Сейчас у нас, во-первых, здоровенная дыра в автоматике безопасности. Любой может запросто войти и выйти, полностью игнорируя правила шлюзования! Да там не то что без скафандра пройти можно, там сейчас можно разом и внешнюю и внутреннюю дверь открыть!

Леля не удержалась от шпильки:

– Нельзя. Эту функцию я не отключала. Поэтому, кстати, так долго и выходила.

– Не важно. Важно то, что в условиях колонии на новой планете такая возможность не должна быть доступна в принципе! Ведь так?
– Я вопросительно посмотрел на Май. Та неуверенно кивнула.
– И во-вторых. Вторая задача - вскрытие различных недостатков опытным путем. В частности, по итогам сегодняшнего эксперимента, я хочу отметить, что у нас не предусмотрены: аптечка внутри и снаружи тамбура. Кислородная маска - аналогично. Да и вообще, медецинское обеспечение у нас оставляет желать лучшего. Просто представтье, что это произошло на самом деле. И что Леля.
– Кивок головой в ее сторону.
– Лежит сейчас с сожженными легкими.