Колонисты. Хруст. Дилогия

– Склад не работает по техническим причинам, – сообщил он мне. Причем вроде бы нейтральная фраза в его исполнении звучала так, будто бы он меня в задницу послал.

– В курсе, – ответил я, – я к мистеру Гринбергу.

– Э… – растерялся бодигард, – можете проходить. Ваши друзья подождут тут.

– Они тоже к мистеру Гринбергу, – ответил я. Интересно, попытка пропустить только меня исходит от самого охранника или это распоряжение Гринберга? И чего он хочет этим добиться? Решил, что если я буду один, то на меня будет проще надавить и сбить цену за трофеи? А вот хрен!

– Мне сказано пропустить главу охотничьей артели, – набычился охранник, – ни про кого другого речи не было.

– Ну ладно, – пожал я плечами, – эта встреча нужна Гринбергу, а не мне…

Я развернулся и двинулся на выход.

– Стой, – окликнул меня второй охранник, наклонивший голову вбок и вслушивающийся в наушник, торчащий у него из уха, – можете проходить…все трое.

Я кивнул и направился вглубь помещения, следом за мной шли Литвин и Шендр.

– А-а-а! Вот и наши охотнички! – радостно поприветствовал меня Гринберг. – Ну-с, и шо, молодой человек, ви таки мне скажете? Только не надо слезно плакать, будто бы вы чего-то там не смогли…

– Да и не собирался, – усмехнулся я, – все уже есть и готово к передаче. Как мы договаривались и строго в срок.

Я специально добавил последнюю фразу, надеясь увидеть хоть какую-то реакцию на его лице. Но нет, он и ухом не повел.

– Та-а-акс, и шо мы имеем? – это вопрос уже адресовался Толянычу.

Тот молча достал один из наших тюков со шкурами и положил на стол.

Гринберг брезгливо двумя пальцами развязал веревки и разложил шкуру на столе.

– М-да…и опять все в дырках. Ви шо, не можете попасть, к примеру, в глаз? Или в ухо? Зачем же так портить товар? – деланно возмутился он.

Ну вот, начались торги, как я и ожидал.

– Качество добытых нами шкур в прошлый раз вас устраивало, – начал было я, – эти ничем не отличаются.

– Так я ж и не спорю, – хмыкнул Гринберг, – такие же – все в дырках. И как с этими людями можно делать деньги? О, Яхве…

Он страдальчески сложил руки в просительном жесте и посмотрел на потолок, словно ожидая от него ответа.

– Как говорил старый Певзнер (это наш мудрый ребе), – сказал Гринберг, а затем доверительно понизил тон, – «Изя! Шо ты хочешь от людей? Скажи им сразу, или они будут не туда думать».

– Изя - это вы? – поинтересовался Литвин.

– Нет, с чего ви себе это выдумали? – возмутился Гринберг.

– Ну, вы ведь сами сказали: «ребе говорил»…

– И шо?

– Ну…я решил, что это говорил ребе вам… – сбился Литвин.

– Если бы он говорил это мне, я бы так и сказал: «ребе говорил мне». Но я сказал: «ребе говорил Изе». Так шо ви делаете странность на ровном месте?

– Так, а кто тогда этот Изя? – вмешался Шендр.

– А я откуда знаю? – возмутился Гринберг. – Если вам так интересно – идите к старому Певзнеру и спрашивайте, какому Изе, шо и зачем он рассказывал.

И Шендр и Литвин ошалело смотрели на Гринберга, вынесшего им мозг своим спичем.

– Вернемся к нашим делам, – я ожидал чего-то подобного, поэтому просто пропустил весь этот словесный поток мимо ушей.
– Вы будете оплачивать шкуры?

– Ой, вэй! – запричитал Гринберг. – Шо вы сразу о шекелях? Старый больной человек пытается до вас донести, шо можно было уже таки научиться делать все правильно. А шо на деле? Мы все также имеем дырявые шкуры!

– На какие договаривались, такие и добыли. Как только сможем добыть трофеи лучшего качества, тогда можно будет обсуждать и новую цену.

– То есть ви будете учиться за мой счет, а затем еще заставите платить больше? – возмутился Гринберг. – Не я ли, видит отец наш, дал в ваши руки инструмент, не я ли направил вас? И вот такая благодарность…

– Так вы будете оплачивать товар или нет? – мне надоели эти танцы с бубном, и я пошел в лобовую.

Гринберг тяжело вздохнул, почесал щеку и вкрадчиво произнес:

– А шо мне делать, если ви не даете никакого выбора, – он словно бы задумался, а затем спросил, – а скажите-ка мне, медведя ви тоже смогли достать?

– Как договаривались, – кивнул я, а Толяныч отдал шкуру Гринбергу.

– И шо мы тут видим? – расстелив шкуру медведя поверх волчьей и внимательно рассмотрев ее, спросил Гринберг. – Таки, очень хороший товар. Ни тебе дырок, ни брака. Я доволен. Но, знаете шо?

– Что?

– Почему у меня такое ощущение, шо ви меня обманываете, и эта шкура попала в ваши руки не сразу с медведя?

– Что ее добыл кто-то другой? – усмехнулся я.

– Ви совершенно точно меня поняли.

– Вполне возможно.

– А ви знаете, недавно пропали люди, которые просто феноменально делали свое дело, – сказал Гринберг, – и ми таки выяснили, шо с ними стало.

Я вежливо промолчал, напрочь игнорируя намек, что я должен задать вопрос.

– Их таки убили какие-то поцы, – закончил Гринберг, – убили и ограбили. Бедный мальчик, переживший эту бойню, смог описать нападавших. И знаете шо?

– Что? – в этот раз я решил ему подыграть, дабы не тянуть эту комедию.

– Эти поцы, как рассказывает мальчик, внешне очень похожи на вас.

– Колонистов много. Все мы на одно лицо. Особенно те, кто из клон-центров, – пожал я плечами.

– И ви уверены, шо не нападали на моих людей?

– Точно уверен, – ответил я, – нам только банды встречались. Вот одна, к примеру, была нанята некой странной личностью. Кстати, по описанию, которое мы получили от лидера той банды, вот прям вылитый вы!

– Шо вы говорите!!! – всплеснул руками Гринберг.

Я кивнул.

– Надеюсь, никто из ваших не пострадал?

– Нет, обошлось, – ответил я.

– Слава богу, а то я уже начал переживать!

– Не стоит, – успокоил я его, – так снова вернемся к нашим делам. Вот волчьи шкуры, вот медвежья. Все как договаривались. Так?

Гринберг кивнул.

– Значит, пора закрывать наш контракт? – предложил я.

– Конечно, какие могут быть вопросы, – приторно улыбнулся Гринберг.
– Вот только скажите, а не вам ли удалось добыть шкуру белого волка?

– Какого еще белого волка? – я сделал удивленное лицо. Впрочем, и действительно, удивлен был – откуда этот пройдоха успел пронюхать о том, что мы добыли шкуру белого волка (которая, к слову, лежала в тюках с самыми лучшими шкурами, отобранными в наши личные запасы).