Колоски

— Да-а, пожа-алуй, — согласился Вэйт. — Ри, друг мой! А скажи мне, пожалуйста, что мы пили такое сказочное? Ну, пожалуйста, ну, по секрету? — поинтересовался он, выбираясь наружу. — Я такого же закажу немедленно! Бочонков пять! Отличная вещь, до сих пор кривой, а голова болит — ну, прям, как у живого! Вот обидно только: не помню я, как мы тут гуляли! Хорошо нам было, да? — опять с восхищением огляделся он.

— Вэйт, не мельтеши, а? Устал я, как гоблин драный! Лучше мяса принеси. Жареного. Там есть, Роган нажарил. И вина — запить, там бутылки в ящиках, у дальней стены. — Вэйт и Йэльф переглянулись и исчезли в недрах холма

— И мне мяса! — хрипло и слабо вслед им вякнула Лиса, но, похоже, опоздала. Она пыталась сесть. Получалось плохо.

— Лисища, как ты? — вскочил и бросился к ней Роган. Пирамида из окороков опять развалилась.

— Меня кто-то жевал, — с глубоким убеждением сообщила Лиса. — А потом выплюнул. У меня болит всё. Нет, ты не понял. ВСЁ! Как ты эту процедуру перенёс — вообще не представляю. — Лиса опять завозилась, пытаясь сесть. Роган протянул ей руку. — Да я сейчас, сама я, сама, — бормотала Лиса. Роган сунул руку ей под нос и выжидательно посмотрел. Лиса тоже уставилась на его руку. Рука, как рука… И вдруг до неё дошло! Она расплылась в улыбке и схватилась за эту руку, и настроение взлетело до небес! Как же она забыла? Она теперь может взяться за любую руку, было бы желание! Роган усадил её спиной к стволу пальмы и присел рядом на корточки. Выглядел он законченным дикарём: набедренная повязка из шкуры хорошо сочеталась с извазюканной жареным мясом физиономией. — Ага, спасибо, — одарила его Лиса самой широкой своей улыбкой. — Знаешь, ощущение такое, будто отлежала всю себя: мурашки такие бегают, руки-ноги чувствую, но тушка как каменная. Как заржавела, чесслово! А где Дон?

— Моется, — неопределённо махнул рукой Роган. — И за водой я его послал. Принесёт. Если не забудет.

— А. Ага. А кто это там такой… разобранный?

— Не знаю, — потряс головой Роган. — Какой-то мужик, Дон его знает. И он, как раз, целый, это ящеричье мясо. Мы им эту тварь кормили. Оно же как? Вместо тебя одной вас двое вылупилось. Ага-ага! Мы втроём вокруг прыгали! Она сначала пополам поделилась, из одной ты вывалилась, и лежишь, вся никакая. А вторая ни гу-гу. Мы её — бумц! А она как поползёт! А я её мясом — шмяк! А она ползёт! А Дон сбегал, ещё мяса приволок, и тоже мясом её — бдыщщ, бдыщщ! А она всё жрёт и жрёт! А потом…

— Ты ещё погромче поори, а то там плохо слышно! — подошёл к ним Ри и тяжело опустился рядом. — И на фига я им тогда память правил? — кивнул он на бункер. — Болтайте поменьше, хорошо? И так будут вопросы, почему единственную Видящую обратили, и кто теперь будет решать, кто достоин, а кто нет. Надо, кстати подумать и решить, пока они спят, что им врать, чтобы правдоподобно звучало. А то вцепятся, докопаются, и кранты вашему Дону. Оно надо? А теперь объясни мне, будь ласкова, что это было? Откуда-то же взялось чужое ДНК? Ты была беременна? И не сказала?

— А… О-о-о! — поняла вдруг Лиса и схватилась за руку. Браслета не было. Она совсем забыла! Она надела его ещё тогда, после Госпиталя, и с тех пор не снимала, даже когда мылась. Это была единственная вещь, оставшаяся ей от Донни, которого она считала погибшим, чудом уцелевшая в том взрыве, потому что висела в кармашке на груди. После Госпиталя она обнаружила этот кармашек среди своих вещей. Сто раз промоченная и высохшая кожа задубела и покоробилась, но браслет внутри был цел, он пришёлся впору, и она стала носить его, думая, что это волосы Дона — до того, как он стал вампиром. За двенадцать лет она сжилась с браслетом так, что перестала его замечать. И в каплю заготовки шагнула с ним на руке. Позвольте! То есть, она двенадцать лет носила на руке браслет из волос совершенно незнакомого мужика? Упс, однако! Ну, Дон, ну, зараза! Убью! — Это был браслет из волос, — виновато сказала она. — Я его так давно ношу…

— Что забыла снять, — кивнул Ри. — И это я рассеянный? — саркастически поинтересовался он у макушки соседней пальмы.

Пальма и Лиса покраснели и ничего не ответили. Уже закат. Как быстро прошёл этот день! Совершенно сумасшедший день, но, вроде, всё закончилось не так уж плохо? Да ещё и опыт сам собой поставился, спонтанно, что называется. Совершенно ни к чему, оказывается, столько времени кормить заготовки, подгоняя их вес под оптимальный! Можно инициировать и докормить в процессе, и пищу при этом не надо обрабатывать! Это огромное облегчение! Так что всё хорошо. Да что там — отлично просто: был один дракон — стало пять. И все живы, даже Роган и Лиса, кажется, не успели выцвести за краткое время своего вампирства. Всё хорошо, только вот это щемящее чувство сиротства никак не проходит. Будто держал в руках тёплое, живое — и вдруг отобрали, и стало пусто и одиноко. Вот она, совсем рядом — но отдельно. Не его. И это только его беда, Лиса их связи никогда не чувствовала. Почувствовала бы, если бы стала драконом до того, как умерла, но… не судьба. Но, может, со временем пройдёт? И вообще — это он просто устал, и с непривычки. Слишком много народу.

— Ну… Извини, пожалуйста, — вздохнула Лиса. — Зато у тебя лишний дракон получился!

— Зато! А кто он — ты можешь сказать? Зато! Зато у нас теперь Видящей нет, — фыркнул Ри. — Или ты свой Дар сохранила? Как теперь отбирать-то будем? В драконы? Натащим дряни всякой — и начнётся весёля жизнь!

— Ну, что ж делать? Я же не виновата, что чуть не померла, — поправила сползающую шкуру Лиса, и тут же переключилась: — Слушай, а у тебя никаких тряпочек нет? Задолбала эта шкура! И есть хочется — аж пищит! Вы-то ели, а я-то смотрела! Вот поем — и сразу всё придумаю, чесслово! — пообещала Лиса.

— Тогда пошли внутрь, в сундуке посмотришь, может, что и подойдёт, там тряпья много всякого.

— В сундуке? А ты ж раньше мог, так — оппа! — изобразила Лиса взмах рукой. — И доставал!

— Да, там был богатый выбор всяких разных «оппа» в пределах досягаемости. Блага цивилизации.

— Так ты ты-ырил? — испытала Лиса искреннее разочарование.

— А ты что думала — из воздуха создавал? — понял Ри. — Нет, из воздуха только воздух достать можно. А материализацию не люблю, слишком нудно и трудоёмко. Но почему обязательно тырил? Просто… брал. А потом возвращал. Ну-у, если было, что возвращать… Но с такого расстояния не выйдет. Встать сможешь? — протянул ей руку Ри. — Роган, мясо соберёшь?

— А этот? — кивнул Роган на незнакомца на песке, всё ещё не пришедшего в себя.

— А что ему сделается? — пожал было плечами Ри, но передумал. Нехорошо. Это УЖЕ дракон и, хочет этого Ри, или нет — он в племени. — Тогда тащи Лису, а я этого возьму и мясо.

Лайм пришёл в себя рывком, будто его выдернули из сна, как из-под воды. Вокруг было очень светло, вкусно пахло жареным мясом, вином и какой-то химией (лаборатория?), под спиной — что-то довольно жёсткое, над головой потолок в каменных потёках, будто его выплавили, а не вырубили. А неподалёку с размахом гуляли благословенные. Пьянка была в разгаре. По крайней мере — уже пели, слаженно, с пьяной самоотдачей:

Если в драке сделал ноги, Друга не прикрыл спиной, Ты не пацифист убогий — Просто, братец, магия!

И хором подхватили: «Магия, магия! Вот такая магия!», и в ладоши в такт захлопали. И Дон с ними, его голос Лайм всегда узнает. Это куда это их занесло? И почему в голове такая каша? Он… Он… так, стоп. Дон его всё-таки поднял? Твою мать! Ведь просил же этого не делать! Сейчас отловлю и так отпинаю! Лайм резко сел — и пожалел. Голова попыталась продолжить движение вперёд, но шея оказалась против, позвонки хрустнули, челюсти клацнули. Да что ж такое? Голова более-менее соображает, а тело не слушается, всё непривычно дряблое, вялое. Он же просто сидит, а все мышцы трясутся от напряжения. И это Большой Палец Руки Короны! Мечник с пятисотлетним стажем! Это так и должно быть после поднятия? И голый, в чём мама родила. Дон, скотина! Хоть бы трусы на начальство натянул! Ладно, надо оглядеться.

У противоположной стены — стол, за столом компания. Два мужика, один дикарь и… женщина? Блин, чем вообще они тут занимаются? Пьяные, полуголые… Надеюсь, я в этом участия не принимал? Да ещё так, что об этом не помню? Ой, тьфу, нет, даже думать о таком не хочется. Непонятно. Замнём. Пьют из белых лабораторных тиглей, куски жареного мяса грудой лежат прямо на столешнице. В этот момент его крепко пнули в ногу и капризно пробормотали что-то вроде: «Да лежи ты спокойно, противный какой!» Ещё двое. Спят. Пьяные, выхлоп на метр. Одетые, между прочим. Вампиры — по ушам видно. Мелкие какие-то… Подростки?!! Их тоже подняли?!! Споили и подняли… Жнец Великий, куда я попал?! С кем Дон, дурак такой, связался?! И меня связал до кучи. Или… Это операция Руки Короны? Накрыли банду магов? Дон пытается войти в доверие? Да-а, чувствуется, вошёл капитально. И дверь за собой закрыл. И как отсюда выскребаться — непонятно. Не силовыми методами, это ясно. Оружия нет, голый, все мышцы — как кисель, шея голову не держит! Стоп, а мои-то уши? Блин, рука от слабости трясётся, не поднять… Да нет, нормальные уши, как были, так и есть, значит — не вампир, значит — не подняли. Тогда почему такое состояние? Последнее, что в памяти имеется — как с ювелиром разговаривал, насчёт подарка для Дона. И всё, обрыв. По голове дали так, что память отшибло? Когда? Где? Дон здесь ради меня? Ни-че-го не понимаю…