Колян. Дилогия

Стояли ящики с консервами, которые Колян вряд ли осмелился бы попробовать после полувекового заточения продуктов в подземелье.

Со скрежетом отлетали крышки деревянных ящиков и с каждой секундой Коля все яснее понимал — это настоящее сокровище, то, о чем мечтают копатели и никогда не находят. За исключением некоторых, о которых ходят легенды, но которых никто никогда не видел. Вероятно потому, что их уже давно нет в живых… по понятным причинам. У нас не любят слишком успешных… Нашел — отдай.

В одних ящиках лежали ряды «шмайссеров» в смазке — они блестели, как будто только что вышли с конвейера. В других — немецкие карабины, цинки с патронами. В дальнем углу Колян увидел несколько ящиков явно советского производства. Вскрыл один из них — в свете фонаря блестели автоматы ППШ.

В одном из ящиков лежали три винтовки Мосина с креплениями для оптических прицелов. Он пошарился в ящике рядом и обнаружил заботливо укрытые прицелы — в чехлах, замотанные в промасленную дерюгу. Рядом лежало несколько цинков с патронами к трехлинейке.

Ряды блестящих остроносых патронов приятно его удивили — сохран великолепный. Промасленные патроны, лежавшие в картонных пачках, ничуть не пострадали от времени. По крайней мере, внешне.

Колян определил — бронебойные. Со стальным сердечником. А вот трассирующие… Вот бронебойно- зажигательные… Отличный арсенал. Пригодится. Очень, очень пригодится…

Но главного он никак не мог найти. Того, из-за чего стоило все это начинать. Он жаждал увидеть блеск золота.

Колян продолжил разбирать груду ящиков, покрытый с ног до головы поднявшейся пылью.

Наконец он увидел несколько ящиков с немецкой «курицей», заваленных — нарочно или случайно — дряхлым барахлом.

Раскидав ветхие тюки, он скинул цинки с патронами и поддел гвоздодером серо–зеленую крышку одного ящика. Крышка легко отскочила, как будто и не была прибита. Коля посветил налобным фонарем, вглядываясь внутрь, и замер…

Минут пять он тупо смотрел в ящик, не веря своим глазам, что вот оно, чудо, ради которого погибло столько людей и чуть не отправился на тот свет он сам!

В ящике грудой лежали кольца, перстни, цепочки, часы, брошки, монеты… Драгоценности отражали луч фонаря, и камни на них переливались белыми, красными, голубыми и зелеными всполохами.

Коля попытался сдвинуть ящик с места и не смог — слишком тяжелый. Рядом стоял еще один такой ящик, чуть поодаль — еще и еще. Всего четыре…

«По сто кило в каждом, не меньше! — прикинул Колян. — Как раз те самые четыреста килограмм рыжья!»

Его вдруг затрясло — одно дело мечтать, представлять, и другое — видеть ЭТО воочию…

«Тут на десятки миллионов. И не рублей. И брюлики есть, и еще какие-то камешки!»

Коля поднял одни часы, карманные часы с цепочкой, и повернул их, чтобы прочитать выгравированную надпись «Аарону Моисеевичу от сослуживцев на добрую память».

Колян понял — это ценности, отнятые у евреев немцами при их уничтожении.

Вскрыл еще ящик — то же самое.

Третий содержал такое, что Коляна замутило — золотые зубы, коронки, мосты!

«Суки, с трупов, походу, рвали…»

Четвертый ящик содержал такие же украшения, как и первые два.

Колян нашел в комнате кусок брезента, горстями свалил на него небольшую груду драгоценностей, взял брезент за концы и двинулся с тяжелым узлом наверх. Выбравшись, подошел к машине, открыл заднюю дверь и высыпал содержимое прямо на пол «Жука».

Снова спустился вниз, набрал драгоценностей — снова наверх… Высыпал… Вниз… Вверх… Вниз… Вверх… Он уже потерял счет ходкам, когда три ящика опустели.

Откинул крышку четвертого… Секунду поколебался: «Стремно как то… Зубы с трупов… Хммм… Да ладно! Заберу. Не здесь же оставлять — лучше пожертвую на упокой души Лешего. Или в детдом. Хозяевам-то уже все равно, а нам нет! Мы живы пока»

С отвращением он стал насыпать коронки и зубы в брезент и снова заметался челноком вверх–вниз.

Наконец и этот ящик опустел. Коля покурил возле машины, глядя на груду сокровищ на полу УАЗа. Картина не то, чтобы захватывала дух — она ввергала в шок, глаза не верили тому, что они видели.

Коля докурил, бросил взгляд внутрь, потом пошел к избушке и выломал в углу две доски, оторвав их от топчана. Отправился к машине, примерился, сделал что-то вроде ограждений–бортиков у порогов машины, как делают дачники в погребах, чтобы насыпать туда картошку. Разровнял драгоценности ровным слоем, накрыл брезентом и забросал барахлом, которое до этого вытащил из машины — палаткой, канистрами — всем, что тащил с собой в экспедицию. Теперь было видно, что машина забита вещами, но что именно там лежит — рассмотреть было невозможно. Осталось только вооружиться.

Спустившись в схрон, он отложил в сторону два небольших ящика с «колотушками», снайперскую винтовку, и нагреб в брезентовую сумку, найденную на нарах, несколько десятков пачек патрон — бронебойных, зажигательных, отложил пару шмайссеров, набрал патронов и к ним.

Отложил в сторону пулемет «MG-34» — громоздко, не войну же вести, в самом деле. Потом снова взял «метлу» в руки, подержал, подумал — «А какого черта?! Сгодится!» — и тоже забрал, поставив к стене у выхода, чтобы захватить, когда пойдет наверх.

Нашлись и два запасных ствола — стволы у МГ быстро приходят в негодность от перегрева — это Коля знал по своему опыту. Копаное оружие нередко было в нормальном рабочем состоянии, как и МГ, найденный в засыпанном блиндаже.

В углу он нашел ящик с пистолетами ТТ — патронов к ним было много еще и потому, что патроны ТТ и ППШ идентичны. Отложил еще и ППШ, пару ТТ, нагреб патронов… Хмыкнул, оглядев внушительную гору приготовленного к выносу вооружения. Подумал и добавил найденные в углу две противотанковые мины, здоровенные, как кастрюли. Ящик с взрывателями к ним он нашел рядом. Вздохнул и, крякнув, попер все это наверх, взяв «стволы» в охапку, как дрова.

Еще часа полтора он таскал и укладывал все это вооружение в машину, распределяя по углам салона — пришлось снова выгрузить барахло из «Жука» чтобы уложить оружие на драгоценности.

Вернувшись в схрон, он осторожно восстановил обе ловушки — на всякий случай… Выйдя из тайника, Колян включил лебедку на разматывание и осторожно опустил щит на вход в подземелье. Щит мягко и тяжело лег на место, как будто никогда с него не поднимался. Поисковик отцепил трос, смотал его и стал забрасывать яму землей. Аккуратная укладка дерна заняла у него около часа. Он огляделся по сторонам, приметил сухие ветки и упавшие ели и стал таскать их, наваливая на место раскопа, чтобы замаскировать его от шаловливых глаз конкурентов.