Колыбель для ласточки

Действительно удачно. Только Саша помнила, как Ваня прикрывал дверь.

— Темновато. Видишь рубильник?

Пошарила рукой, нашла. Вспыхнул свет. Недостаточно яркий, но рабочий.

— «Колыбелька» моя… — довольно произнёс профессор, зашёл за шкаф, положил пистолет на пол, наклонился.

Александра осматривалась по сторонам, пытаясь понять затею Вани.

— Сюда, — приказал Светилов. — Мои деньги — твоя свобода.

Послушно прошла следом, но не перестала шарить взглядом по подвалу. Заметила Nikon со снятым объективом. Значит, была права.

Профессор пошатнулся, выругался, упал на колени. Она думала, он ляжет на пол и сдастся боли, но Светилов продолжал упорно стремиться к деньгам. На полу было что-то прямоугольное. Оно пряталось под грязной тряпкой.

— Это «Колыбель для ласточки», — стянул тряпку, вытер пот со лба.

Саша увидела сейф небольшой, сантиметров 14 на 19, удивилась: в такой крохе особо много не спрячешь.

Светилов набрал 0345, и Александра вспомнила время, когда звенел колокольчик на стойке администратора. Профессор повернул ручку. Сейф тихо открылся.

— Это называется нереальное богатство, — произнёс, всё больше бледнея. Вытащил первую стопку кредиток на разные имена, покрутил возле Сашиного лица биткоином. — Ты представляешь, сколько здесь? Я и сам не представляю. Всё это время мои денежки спали, — медленно растянул улыбку, — лежали словно в колыбели. Но пришло время проснутьсяь и обогатить меня.

— Почему в колыбели?

— Потому что раньше здесь стояла кроватка Вероники, — распихал кредитки, биткоины по карманам. — Давид как свою ненаглядную дочь называл? Ласточкой. Отсюда и пошло. Но что-то ты много знаешь, — внезапно потянулся к её шее. — Видимо, придётся получить заслуги посмертно.

Она даже не поняла, как он, ослабевший и потерявший столько крови, повалил её на пол и стал душить? Чем сейчас ей могла помочь камера? Попыталась спихнуть его. Но куда там. Вцепилась ногтями в лицо.

Светилов зарычал, отпустил больную руку и ею же ударил.

Из губы пошла кровь.

— Что не убивает, делает сильнее, — прошептал профессор и поднял здоровую руку для нового удара.

— Не трогай её!

Профессор замер. В него целились из пистолета.

— Медленно встань и повернись лицом к стене.

— Хорошо-хорошо, — легко согласился Светилов, поднялся и ногой ударил Сашу в лицо. Почти. Промахнулся на пару миллиметров. Выпущенная управленцем пуля оказалась быстрее.

— Твою ж… — едва слышно произнёс профессор. — Моя нога…

Саша ещё пыталась понять, почему Светилова не убили, а её уже поднимали и выводили из подвала. У летней беседки стоял Ваня и пара управленцев.

— Что это было?

— Позже объясню, — пообещал друг и бросился обнимать Сашу. — Чёрт, Сашка, ты такая дурёха.

Она вырвалась из его объятий и повернулась к подвалу: выводили профессора.

— И вы это так оставите? Он же… — обратилась к управленцам. — У него же связи. Для него в тюрьме нет дверей! Что же вы делаете?

Никто ничего не ответил, а Ваня вновь обнял её и прошептал:

— Так надо, поверь. Только так и надо.

Глава 46

Иван и Александра вошли в кабинет Рукавицы.

— Я рад, что всё обошлось.

— Правда? — последовал удар.

Саша остолбенела, глядя на то, как Ваня трясёт рукой, а Владимир Андреевич вытирает кровь из разбитой губы.

— Что происходит? Ваня, ты с ума сошёл?

Он не обратил внимание на её вопрос, обратился к Рукавице:

— А если бы они не успели? Если бы она…

— Если ты обо мне, то я здесь!

— Ты сам согласился на риск. В тебе проснулся мужчина?

— Что вы сказали?

— Резников, все знают, какой ты мягкотелый. Чего обижаться?

— Какое вы право…

— Вы два дятла!

Посмотрели на Александру.

— Услышали? Вспомнили обо мне? Отлично. Объясните, что здесь происходит? — подошла к столу, вытащила сигарету из пачки, поднесла к губам.

— С каких пор…

— Я не курю, — ответила она Рукавице, радуясь, что всё же перевела мужское внимание на себя. — Чья идея была затеять весь этот спектакль? И в чём, собственно, он состоял?

Владимир Андреевич забрал свои сигареты, подошёл к окну, открыл его и закурил.

— Не один ты, Ваня, нервничал, — признался, выдыхая дым. — Мы с Селивёрстовой, пускай, и не друзья, но… чёртовы управленцы…

— Так это был их план? Зачем их вообще позвали? Сами бы не управились?

— Светилов не рядовой подонок, если ты ещё не поняла. И ты должна быть благодарна. Один из них спас тебе жизнь.

— Я бы и без него справилась. Вы хоть знаете, какие в Управлении обо мне распространяют слухи?

Кивнул.

— Болезненная правда — самый неприятный слух. Но когда это тебя волновало?

— Вы правы. Меня не волнуют сплетни. Но всё-таки в чём был план? Помимо того, чтобы записать наш разговор на диктофон брошенного Ваней телефона. — Обняла себя за плечи, не сумев сдержать эмоции. — А если бы он зазвонил, если бы Светилов заметил, если бы…

— Тише-тише… — Иван прижал подругу к себе. — Всё позади.

— Так в чём гениальность управленцев? Я не понимаю! — она продолжала возмущаться, но из объятий не убегала. — И ты был с ними заодно?

Кивнул. Думал, оттолкнёт, но она лишь впилась ногтями ему в поясницу.

— Не мучай парня. Сегодня он стал мужиком.

— Да что вы такое…

— Резников, я снижаю градус серьёзности. Успокойся. В общем, Саша, так. Когда Светилов прислал видео с угрозой, я связался с управленцами. Оказывается, они давно пасли профессора. В помощи не отказали, свои тёрки, выехали в посёлок. Но перед этим сказали, что нашли компромат у Сафьяловой. Кстати, она очнулась, когда явился человек Светилова.

— Она в порядке?

— Мои люди успели. Всё хорошо. Представляешь, — хмыкнул, — псы Светиловские всё перерыли, даже кафель сняли, а в духовку не заглянули. Свой нетбук Сафьялова завернула в полиэтилен и положила на противень, а сверху набросала разломанной выпечки и заложила края компа хлебом. Ты знала, что она печёт? — докурил сигарету.

Александра помотала головой.

— Она ещё слишком слаба. Но завтра-послезавтра скажет код. Так что Светилов у нас в кармане.

— Об этом мне и сообщил Владимир Андреевич, — продолжил Иван.