Колючее счастье

– Мужчина, блин, – она выхватила косу, развернулась и вернула её на место – за спину. – В каком месте?

– Ещё раз показать?

Женька почувствовала, как щёки заливаются пылающим румянцем. Конечно, в суматохе она мало что «в том месте» рассмотрела. Но и этого хватило, чтобы понять, что Светик ещё какой мужчина!

– Давай так, – он сел перед ней на корточки и заглянул в глаза. – Хочешь, чтобы Кедр обратил на тебя внимание и пригласил на свидание – беспрекословно слушаешь Святослава Александровича. И делаешь всё, что он скажет.

– Ага. Разбежалась.

– Ну как хочешь. А предкам я и так собирался рассказать, – братец поднялся, явно намереваясь уйти.

Женя была уверена, что Светик блефует. Но всё равно окликнула, когда тот уже приблизился к выходу.

– Ладно, – выдохнула она, понимая, что это шанс, который нельзя упускать. – Я согласна.

Святослав, в свою очередь, не сомневался, что так и будет.

– И что я должна делать?

– Для начала пообещать, что родители ничего не узнают о фестивале, – он не преминул сразу же расставить точки над «и».

Женька закатила глаза.

– Само собой.

– Тогда по рукам? – Светик протянул ей свою лапу.

5

Евгения, больше для виду, конечно, ещё немного похмурилась, но вложила-таки свою руку в ладонь Славы.

Тот тут же схватил её, дёрнул, резким движением поднимая сводную сестру с кресла, и подвёл к большому зеркалу на дверце шкафа.

– А ну-ка, распусти волосы.

Женя послушно расплела косу, спускающуюся ниже лопаток.

– Вот так. Другое дело.

Светик даже помог ей, слегка пройдясь по чуть спутанным волосам пальцами, отчего по её спине побежали мурашки.

– Завтра пойдёшь в парикмахерскую – пусть обрежут.

– Совсем одурел?! – Женька резко развернулась, чтобы посмотреть сводному брату в глаза не в отражении, а вживую.

– Успокойся, систер! Ты же хочешь, чтобы операция «Бедный Йорик» прошла успешно?

– Чего?

– Операция «Бедный Йорик», говорю. Если тебе не нравится это название, давай поменяем, – лыбился Светик.

Клоун!

– Не паникуй, я же не говорю, что надо налысо побриться, – тем временем продолжил Слава. – Пусть будет по плечи. И форму пусть придадут, или как там это у вас называется. Покажут, как укладывать. И чтобы больше никаких кос – а то ты с ними совсем ботаник малолетний!

Она снова повернулась к зеркалу, чуть исподлобья глядя на своё отражение.

– Дальше. Косметикой пользоваться умеешь?

Женька пожала плечами.

– А чего не научишься?

– Да ну! – сморщила она нос.

– Да ну, – передразнил её новоявленный эксперт по соблазнению. – Давай-давай! Только боевой раскраски не надо! Но чуть-чуть можно, и даже нужно. И вообще, побольше всяких ваших женских штучек… То же самое с одеждой – поярче, покороче, пообтягивающей. Но тоже в разумных пределах – как шлюха не выряжайся! Но и вот это, – он ткнул пальцем в зеркало, показывая на свободный свитерок удобного покроя и немаркого серо-зелёного цвета, – не айс. Отца потряси, пусть денег подкинет – сходи прибарахлись. А я с Максом попробую чё-нить придумать. В школе к нему не подходи, рискуешь нарваться! Домой позову на неделе, может даже пару раз. Когда предков не будет. Посидим, поболтаем, чаёк попьём… Может и впечатлится твоим новым имиджем. А я ему потом намекну, что ты не прочь как-нибудь наедине пообщаться. Если сам не сообразит. Только не робей, веди себя естественней. Ты же умная девочка!

– И что б я без твоих советов делала?

– Ну… дело твоё. Но лучше, Жендос, не ерепенься, и всё будет окей, – Слава подмигнул сводной сестре в зеркало.

– Не называй меня так!

– Жендос? А я думал, тебе нравится, – заявил наглец, улыбаясь во все двадцать восемь. – Короче, не боись, систер. Но, если что, помни – я тебя предупреждал!

И он по-братски стукнул Женьку по плечу.

– Эй, поаккуратнее можно? – возмутилась та, потирая место хлопка.

– Всё. Давай, а то чувствую себя этим… как его… парикмахером лохматым…

– Зверевым что ли? – подсказала она.

– Ага, им самым. Фу, гадость какая… – Славу аж передёрнуло. – Мне срочно, просто жизненно необходимо вновь ощутить себя настоящим мужчиной, – он показушно напряг мышцы на руках и состряпал в зеркало выражение лица а-ля брутальный мачо.

Точно клоун!

– И только свежая орочья кровь поможет снова обрести мне веру в себя… Пойду стряхну пыль с залежавшегося без дела славного паладинского полуторника. Нордмар ждёт своего освободителя! – увлечённо нёс он какую-то чепуху, Женьке, не увлекающейся компьютерными играми, непонятную. – А ты обращайся, если что. За советом.

И ушёл, подмигнув на прощание и оставив её в одиночестве пялиться на свою озадаченную физиономию в зеркале.

– Загорская, ну ты даёшь! – Маринка ржала как лошадь, не обращая внимания на взгляды проходивших мимо людей.

Уроки закончились, и девчонки, наслаждаясь погожим деньком, пошли прогуляться в сквер неподалёку от школы, купили мороженого и уплетали его, сидя на скамейке, когда Евгения поведала подруге о случившемся накануне инциденте в комнате Святослава и договоре, который они с ним заключили после.

– Подавишься, – рыкнула она на Маринку, и та действительно стала откашливаться, поперхнувшись мороженым.

– Накаркала, блин! – отдышавшись, выговорила та Женьке, стучащей по её спине. – Всё нормально, хватит.

– Пойдём, воды возьмём…

– Да сиди, потом, – отмахнулась Марина.

– И что мне теперь делать? – вернулась к теме разговора Женя.

– Шутишь? Делай так, как говорит Серый! Такого сообщника ещё поискать – уж он-то знает Кедра, как облупленного.

– Но это же Светик! – скорчилась та.

– Блин, Загорская, ты так говоришь, будто это дядя Сеня, а не твой брат!

Дядя Сеня был местной знаменитостью – всем известным бомжом-алкоголиком, обитающим в их районе, не совсем «дружившим» с головой, хоть и до жути безобидным.

– Да какой он мне брат!

– Какой-никакой, а в обиду тебя не даст…

– Мы сейчас об одном и том же человеке говорим, Лисицына? – наморщила нос Женька.

– Дура ты, Загорская…

– Сама такая…

– Сама такая, – передразнила подругу Марина. – Не видишь элементарных вещей у себя под носом – зациклилась на своём Максиме. Стадный инстинкт в действии, чесслово! Вы, девки, как стадо баранов…