Колючка
Шрифт:
Я прям охренел, когда нашёл на них шоколадную пасту, баррикады йогуртов и глазированных сырков. Сто лет такого не ел.
Но ещё больше охренел на следующее утро, когда квартиру накрыл убойный аромат жареной яичницы с беконом. А в обед окончально выпал в осадок от запаха свежесваренного рассольника.
Наверное, плита тоже в шоке. Её ж натурально лишили девственности, так как она отродясь не знала, что на ней может готовиться что-то ещё, кроме воды в чайнике, а тут такая гастрономическая оргия.
Как бы да, это реально круто, однако на появлении в
Ванная комната за СУТКИ превратилась в склад баночек, скляночек, тюбиков и пластиковых контейнеров со всякой хренотенью. Полка за зеркалом, в которой максимум что всегда лежало - презервативы, аптечка и запасное мыло, теперь едва закрывается.
На боковых полках картина не лучше: шампуни, гели для душа, кондиционеры, масло для тела, солевые бомбочки и прочая лабуда оттеснили мой одиноко стоящий в углу бутыль "два в одном".
На до того пустых стеновых крючках теперь болтается фен, об который я уже трижды плечом проехался и плюшевый ядрёно-оранжевый халат с мордой лисы.
В стакане обосновалась ещё одна зубная щётка.
Мда.
Стою на пороге, смотрю на всё это безобразие, с тоской вздыхаю и… закрываю дверь. Типа, не видно - значит, этого нет. Радует только то, что это временные неудобства.
В остальных частях квартиры, к счастью, дела обстоят немногим лучше, но присутствие постороннего за рекордно короткий срок угадывается теперь, блин, повсюду! Начиная с босоножек в коридоре и заканчивая…
– Мать твою, Саша!!!
– ору на всю квартиру, хватая раскалённую плойку, оставившую почерневшую вмятину на дэспэшной поверхности.
– Что такое?
– вопросительно высовываются из комнаты.
– Ты решила мне квартиру спалить?
– машу перед ней агрегатищем.
– Запаха не чувствуешь?
– Ой, забыла из розетки выключить, - торопливо забирают плойку, ойкая и дуя на пальцы.
Забыла она! А в следующий раз что забудет выключить? Новокупленный утюг? У неё, кажется, вообще фишка такая: забывать. Свет выключить в туалете. Режим лейки. Морозилку не до конца запереть.
– Далеко намылилась?
– недовольно оглядываю её внешний вид.
Чёрные джинсы и белая кофта с рукавами, открывающая плечи, мало похожа на пижаму. Как и подкрученные белобрысые завитушки смутно напоминают затянутую на сон грядущий гулю.
– В клуб. У меня вроде как свидание.
В клуб. Свидание.
– Какое ещё нахрен свидание?
– Обычное. Я вчера кое с кем познакомилась…
– И каковы шансы, что он не маньяк?
– Не знаю. На вид вроде ничего.
Супер. Сутки в городе и уже на стрелку собралась с первым встречным.
– Раздевайся. Свидание отменяется.
– Это шутка?
– Похоже, что я шучу? Забыла правило: отбой в одиннадцать. А сейчас сколько время? Я подскажу: начало одиннадцатого. Сомневаюсь, что за сорок семь минут получится полноценное свидание, так что переноси его на дневное время.
Горошек недобро щурится.
– Ты издеваешься?
–
Нет. Я за тебя отвечаю.Мне потом что говорить её матери, когда она вернется домой с брюхом? И её, и своей. Обе же с меня три шкуры спустят. За то, что не углядел.
– Ты много на себя берёшь. Я и сама за себя могу ответить.
– Не думаю. Раз уже уши развесила.
Саня начинает злиться, забавно пунцовея пятнами.
– Если ничего не знаешь, просто молчи. Сам-то куда собрался?
– окидывают взглядом меня.
Ну как бы да, я тоже одной ногой на пороге.
– По делам.
Суббота, сезон гонок в самом разгаре. Старт первого заезда через час, но орги уже там, поэтому слегка задерживаюсь. Имею привилегию на правах "учредителя".
– То есть, у тебя могут быть "дела" в это время суток, а у меня нет?
– Именно.
– Двойные стандарты, не находишь?
Возможно. Но где её потом искать?
Требовательно протягиваю ладонь.
– Ключи.
Запасные. Те самые, что я сам ей дал буквально вчера вечером.
– Зачем?
– Чтобы не вздумала улизнуть тайком.
– Я и не собираюсь "тайком". Я уйду в открытую. И не надо строить из себя строгого папочку. Тебе не идёт.
Понеслась езда по кочкам.
– Ключи. А то "папочка" достанет ремень.
– Нет, - упрямо скрещивают руки на груди.
– Ладно. Сам найду.
Обвожу взглядом коридор, но на видном месте лежат только три моих связки: от хаты, мотоцикла и Хаммера. Зато висит женская сумочка на длинной цепочке.
Саня прослеживает траекторию и кидается наперерез, первой вытаскивая связку.
Вытаскивает и прячет за спину.
– Что за детский сад, малявка?
– уже тоже начинаю злиться.
– Кто бы говорил.
– Ради тебя стараюсь, бестолочь. Спасибо потом ещё скажешь.
– А как же совершение ошибок ради роста личности?
– Ну, если внеплановый перепихон в общественном сортире клуба для тебя - рост личности, тогда конечно.
– Богатый опыт?
Язва. Пусть и недалеко ушла от истины.
– Ключи.
– Нет.
– Иначе силой заберу.
– Попробуй, - связку прячут под кофту. В смысле буквально под кофту. Засовывая в лифчик. Спасибо, что он хотя бы сейчас на ней.
Скептически изгибаю бровь, всем видом спрашивая: ты серьёзно?
– Слушай, у меня нет времени с тобой тут забавляться.
– Так и езжай, куда собирался. Но если тебе прям неймётся контролировать каждый мой шаг, можешь, так и быть, взять меня с собой.
О, да. Ей вот прям на сборище сорвиголов, у которых вентили от адреналина срывает, самое место.
Нет уж.
Что клуб, что сходки стритрейсеров - одна помойка, где хорошеньким юным девочкам совершенно не место. Сожрут и не подавятся, будь она хоть трижды кусачая и с характером.
– Не, не вариант, - отрицательно качаю головой.
– Не вариант - это тухнуть в четырёх стенах. Девятнадцать лет тухла под надзором. Как же вы уже не поймёте: я свободы хочу! Дышать хочу, а не отчитываться за каждый шаг.