Командировка во Вселенную

– Они умрут? – Элеонора, как заевший проигрыватель, снова повторила свой похожий на заклинание вопрос. Виктор знал, что на самом деле ее интересует жизнь только одного человека на корабле – Жака.

– Есть вариант, но, боюсь, он вам не понравится, – пробормотал однорукий.

– Ты говорил то же самое перед тем, как мы начали нырять в дерьмо, – заметил Виктор и сел на пол, прямо в лужу крови. Ноги совсем не держали его, а испачкаться он уже не боялся.

– Когда человек находится в состоянии комы, – Дэн решил не реагировать на едкую реплику, – его легко погрузить в сходное с комой состояние анабиоза.

– У нас нет анабиозных камер. – Элеонора уже неплохо выучила, что есть на «Эльсидоре», а чего на ней нет и быть не может.

– У нас есть холодильник. – Дэн потер повязку на ноге и поморщился от боли. – Сегодня был тяжелый день, идите умываться, переодеваться и спать. А то мы все сейчас похожи на клоунов, побывавших в гестапо.

– Я пойду к Жаку. – Элеонора повернулась и вышла из рубки.

– А я останусь здесь. – Виктор заложил ногу за ногу и прислонился к утыканной мертвыми переключателями стене. – Дэн, как ты считаешь, эта планета обитаема?

– Узнаем утром. Если тут есть хоть какая-то цивилизация, завтра мы увидим толпы любопытных журналистов, ученых и военных. Как бы не пришлось отстреливаться.

– Может, они нам помогут?

– Это не Земля, Витя. Никто нам не поможет. – Голос Дэна стал безразличным.

Из троих землян он больше всех болтался по Галактике и лучше Элеоноры и Виктора представлял истинное положение вещей. Дэн не питал иллюзий относительно будущего. Планета, на которой они оказались, не занесена в реестры, а значит, во-первых – здесь нет разумных существ, а если и есть, они еще не додумались даже до радио. Во-вторых, сюда никто и никогда не прилетит. Работорговцам и вольным добытчикам гравитрона вполне хватает уже разведанных неосвоенных планет, и никто не станет тратить деньги на поиск новых. Попавшим сюда людям суждено остаться в этом мире навсегда.

Размышляя обо всех этих очень нерадостных вещах, Дэн незаметно для себя заснул, и он был единственным на корабле, кто спал в эту ночь обычным человеческим сном.

Густые сумерки далекого мира окутали дымящиеся обломки корабля. Тяжелые тучи пришли с моря и закрыли небо от горизонта до горизонта. Пошел дождь. Лежащая недалеко от побережья «Эльсидора» долго не хотела признавать свою принадлежность к этой планете. Раскаленный корпус отказывался вступать в контакт с прозрачной влагой. Дождевые струи шипели и испарялись, отвергнутые горячей обшивкой. Груда искореженного металла, в которую превратился звездолет, окутывалась облачками пара. Казалось, это душа корабля покидает свое пристанище, чтобы отправиться в путешествие по бескрайним просторам Галактики без обременительного тела.

Элеонора всю ночь проплакала над Жаком. Умом она понимала, что любимого уже не воскресить, но отказывалась в это верить. Пока он еще жив, пока удается уловить редкие удары сердца и нечастое поверхностное дыхание, она будет надеяться, и никто не посмеет отнять у нее эту призрачную надежду. Не важно, что сейчас Жак где-то далеко, с ним нельзя поговорить и к нему страшно прижиматься, его тело стало холодным и твердым, но он всё равно вернется к ней. Глотая слезы, Элеонора поклялась, что сделает всё возможное и невозможное для спасения любимого. Она умоляла господа вернуть ей Жака и готова была для этого на всё, даже продать душу дьяволу.

Виктор тоже не мог спать. Он всю ночь слушал, как стучит дождь по обшивке корабля и грохочет гром в небесах чужой планеты. После Тарока и Земли это был третий мир, в котором ему довелось очутиться. Завтра он увидит другое, неземное небо, солнце, бывшее для него раньше просто звездой. Вдохнет другой воздух и пройдется по иной земле. Со времен великих географических открытий это счастье было доступно очень немногим.

Дэн проснулся, когда бортовые часы показывали утро, а за продырявленной во многих местах обшивкой «Эльсидоры» только начал заниматься нежно-розовый рассвет. Сварганив легкий завтрак из растворимых продуктов, он разыскал одежду для себя и Виктора и вызвал по громкой связи Элю. Дэн надеялся, что совместный завтрак добавит оптимизма его друзьям. Насчет Вити он не очень беспокоился, но состояние Эльки… Она пришла с красными от слез и недосыпания глазами и, едва притронувшись к своей порции, отодвинула тарелку.

– Ну-ка ешь сейчас же, нам понадобится много сил сегодня. – Дэн строго постучал ложкой по столу.

– Спасибо, отец родной, не хочется. – Элеонора кисло улыбнулась. – Лучше посмотри, что у меня есть.

Она протянула Дэну маленький блестящий медальончик на тоненькой гравитронной цепочке.

– Жак подарил? – Дэн с видом знатока и ценителя прекрасного взял украшение и приблизил его к своему носу. – Неплохо! Пульт управления яхтой. К сожалению, он нам не пригодится.

– Почему?! – В голосе Элеоноры послышалось разочарование. – Жак мне говорил, что с помощью этой игрушки можно вызвать космическую яхту, где бы я ни находилась. Мы вызовем яхту, слетаем за нужным оборудованием, врачом и воскресим Жака вместе с остальными.

Дэн отрицательно покачал головой.

– Детка, без антенны твой кораблик можно позвать, только если он болтается на орбите, а для того, чтобы вызвать его с Зена… Он ведь на Зене, не так ли?

Элеонора кивнула.

– Вот чтобы достать его оттуда, нужна хорошая гравитационная антенна.

– На «Эльсидоре» ее нет? – упавшим голосом спросила Элеонора.

– Нет. Это довольно дорогая игрушка. С ее помощью можно разговаривать со всей Галактикой. Жак собирался купить ее после нападения на Тарок.

– А заменить ее можно? – поинтересовался Виктор.

– Молодец, мыслишь по-русски! Конечно, можно. Представь себе пирамиду Хеопса, это и есть примитивная гравитационная антенна без использования чудесных свойств гравитрона.

– Прекрасно, осталось только найти несколько тысяч невольников, которые лет за сорок нам ее построят! – подвела итог Элька. – А что ты говорил насчет холодильника?

Дэн осторожно отхлебнул горячий бульон из большой белой кружки.

– На «Эльсидоре» есть прекрасная морозильная установка. За две минуты дает абсолютный ноль по всему объему. Этого вполне достаточно, чтобы избежать кристаллизации воды и разрушения клеток замораживаемого организма. Машинка очень хорошая: встроенный ядерный реактор, гарантия на пять тысяч лет непрерывной работы, все трубки и провода – золотые. Делалось это чудо для полетов к другим галактикам на ракете с химическим двигателем. – Дэн принялся вылавливать из остатков бульона кусочки засушенных овощей. – Хозяин выменял этот холодильник на поломанный луппер. Удачная была сделка. Мы хранили в нем мясо, и оно никогда не портилось.

– Жак – не мясо! – обиделась Элеонора.

– В философском смысле, безусловно, не мясо, но в медицинском…

– Пошел ты знаешь куда?

– Уже иду. Ты дослушай, прежде чем посылать. Однажды я совершенно случайно запер в этом холодильнике своего кота. Он забрался туда, когда я доставал продукты для камбуза, а этот хитрюга, пока я не видел, полез тырить рыбу. Температура там была не очень низкая, я ее довел до плюс пяти, перед тем как открыть дверь. А когда закрывал, не заметил внутри кота, и он замерз с селедочной головой в зубах. Заморозился дотвердокаменного состояния, хоть на полочку ставь в виде сувенира. Симпатичная скульптурка получилась, натуралистическая. Яуж думал: конец кошаку – отправился он в свой кошачий рай. Ан нет! Доктор откачал. Так что, я думаю, и с ребятами выйдет то же самое. Если, конечно…

– Доктор мог бы нам сейчас помочь? – прервала Элеонора разглагольствования однорукого.

– Без вопросов! Только его самого перед этим надо оживить.

– Может, попробуем? – неуверенно спросил Виктор.

Дэн пододвинул к себе нетронутую Элькину миску и вопросительно поднял брови. Элеонора кивнула, и он занялся поглощением второй порции жиденькой корабельной похлебки.

– Попробовать, конечно, можно, и в медпункте наверняка есть все необходимые препараты, – прочавкал Дэн, стирая культей суп с подбородка. – Но я не знаю, какие именно лекарства нужно применять, а в гридерских справочниках сам черт мозги вывихнет. По-моему, рисковать не стоит – угробим айболита.