Командор навсегда

Когда пришел Ахмат, мы осмотрели нападавших и мои догадки оказались верными. Их было четверо, то есть тот же принцип формирования боевых групп из сработанных квадов, то есть четверок, – прошлый отряд состоял из 16 бойцов. Это отличалось от обычных армейских подразделений из 6, 12, 24, 50 и 100 человек.

– На них те же черные плащи! – перевернул один из трупов сержант. – Смотри, легкая кожаная броня, мечи, маленькие арбалеты. Это не воины, это убийцы. С таким снаряжением можно воевать только из засады…

– Да, – я был согласен с рирцем, – у Античной империи есть такие же?

– Нет, – Ахмат говорил уверенно, – я не видел ничего подобного. У нас есть тяжелая штурмовая пехота, стрелки, пушкари, тяжелая кавалерия, ну и конная разведка. Есть отдельные отряды с узкой специализацией типа абордажной команды или строителей передвижных башен для штурма крепостей. Но специальных отрядов, нападающих из засады, у нас нет…

…Утром мы осмотрели хозяйственную палатку, в которой лежало всё для земляных работ: лопаты, кирки, тележки. Действительно, оказался небольшой запас пороховых шашек, используемых, по словам Ахмата, при строительстве шахт и подземных сооружений. Рабы, которые оказались самыми обычными жителями Лармии, от пастухов и крестьян до рыбаков и портных, ничего вразумительного нам пояснить не могли. Что файцы собирались копать, куда их вели, они не ведали. Удалось только узнать, что их было два отряда и первый уже ушел в сторону гор вчера утром с большой группой рабов. В его составе было четыре обоза, а значит, двигаться они могли только по дорогам.

– Нужно идти к перевалу! – я, в отличии от рирцев, ориентировался на местности. – Наверняка они будут расчищать перевал или разгребать завалы, чтобы достать снаряжение и оружие погибших там штурмовиков.

Иван, наш лекарь и проводник, был со мной согласен. А вот Ахмат задумчиво смотрел на палатку с лопатами:

– Командор, они не смогут разобрать завалы из глыб этим барахлом…

– Но в любом случае тут дорога в горы одна, – после слов сержанта меня тоже начали терзать сомнения по поводу цели файского отряда. – Если они сойдут с дороги раньше, то мы увидим следы.

Пятерых бойцов, которые еще не до конца восстановились после старых ранений, мы отправили вместе с освобожденными жителями в Рыбную пристань. Часть бывших рабов умели ходить под парусами, и мы надеялись, что они смогут доставить нас до Приморского форта на двух баркасах, которые были пришвартованы в поселке рыбаков.

А мы с здоровыми гвардейцами рванули по старой дороге к перевалу, ожидая сложный и изнурительный переход. Погода была солнечная, но жара ушла, и была надежда нагнать файцев на следующий день, если будем двигаться быстрым шагом. Тягловые лошади из обоза для кавалерии не годились, мы отправили их вместе с нашим вторым отрядом на север. По дороге к пристани наши раненые должны были спрятать груз в лесу в подходящем месте, а лошадей отпустить на дальних пастбищах. Лопаты и тележки могли пригодиться в будущем, когда я буду искать Грейлав. Даже порадовался такой удачной добыче, ведь в складской палатке было практически все необходимое для полноценной археологической экспедиции. Почему-то в тот момент я не задумался, зачем такой инструмент врагам. Хотя все было очевидно.

Файский отряд мы догнали гораздо раньше, чем предполагали. Уже к вечеру наткнулись на их замыкающий дозор из шестерки всадников. Дорога была плохой и, видимо, они двигались очень медленно. За два дня они прошли около тридцати километров – повозки не могли быстрее. Мы же «пробежали» это расстояние всего за восемь часов, причем с привалами. Атаковать решили с ходу, не дожидаясь, пока враг встанет лагерем на ночь.

Рирцы бесшумно сняли из арбалетов дозор и, оседлав трофейных скакунов, внезапным ударом зарубили алебардами файских воинов, шедших в хвосте обоза. Потом наша шестерка сделала вид, что отступила, обнаружив два десятка конных врагов, приближающихся с головы колонны. Файцы кинулись в погоню и выскочили на замаскированные позиции стрелков. Два залпа из основных и резервных арбалетов «положили» всю конницу врага. Полчаса мы ловили, а затем пытались успокоить лошадей. Теперь весь отряд был на боевых конях. А из уцелевших трех десятков врагов остались только пехотинцы, из них всего шестеро были стрелками.

Надо отдать должное этим файцам: за рабов они не прятались, как живой щит не использовали, скорее даже наоборот, старались скрыть их за повозками. Мои гвардейцы атаковали со стороны поляны, резко сближаясь, стреляли с предельного расстояния, а затем уходили из зоны досягаемости вражеских арбалетов. Потом бойцы спешивались, перезаряжали арбалеты и снова по команде выезжали на позиции для стрельбы.

Начинающиеся сумерки играли нам на руку: обоз был хорошо освещен факелами, а мы нападали на фоне темного леса. За час все файцы были уничтожены, у нас же только один гвардеец получил ранение в руку, да погибли три лошади от смертельных попаданий арбалетных болтов между листами брони.

В обозе было пять десятков жителей Лармии, которых пригнали на все те же земляные работы, в повозках были лопаты, кирки, тележки.

Из трофеев не было ничего особенного: опять деньги, крохи опыта, обычное оружие и доспехи. Мои бойцы больше всего радовались двум дюжинам боевых коней, все-таки для кавалерии стать пехотой крайне неприятное событие.

– Смотри, что это? – Ахмат, дербанивший подсумок у лошади командира файского отряда, протянул мне кожаный свиток.

Это оказалась карта части Северной провинции с несколькими отметками. Грёбушки-воробушки! Отметки были выставлены в местах будущих вертикальных шахт, а подписи на антийском языке гласили: «Заводы Грейлава», «Порт Грейлава», «Центр Грейлава»…

Но поразило меня другое, у каждой точки стояло обозначение на английском – Point 7, Point 8 и так далее до 12. Во-первых, надписи на английском языке наводили на мысль, что раскопки проводят не файцы, а пришельцы. Во-вторых, где первые шесть точек? Наверняка на том берегу реки и, скорее всего, там уже в полный рост идут раскопки. И тут впервые за все время пребывания на Антии я почувствовал себя в цейтноте. Действовать нужно было быстро!

Часть Третья. Deus ex machina. Бог из машины.

– ГДЕ ОНА? – я кричал в побледневшее лицо капитана секретной службы, держа его за грудки и приподняв над землей. Секретчик был при смерти, осколки вспороли ему живот и посекли ноги, все тело ниже груди представляло собой кровавое месиво. Мог ли он говорить в таком состоянии? Я и не думал об этом, мне нужны были ответы.

За спиной пылал особняк Секретной службы Приморского форта. Мои гвардейцы пытались ликвидировать пожар, но почти безуспешно. Тушить огонь рирцы не умели, а вот расстрелять это строение из двух массивных корабельных двадцатичетырехфунтовых пушек получилось отменно. Зеваки, которые собрались при нашей подготовке к штурму, разбежались по окрестным переулкам после первых же выстрелов и теперь испуганно выглядывали из-за углов.

– Помогайте тушить! – крикнул я им и отбросил умирающего капитана в сторону наших лекарей. Откуда силы-то у меня столько? Он пролетел четыре метра и упал прямо под ноги медикам, занятым лечением двух наших бойцов, попавших под выстрелы из арбалетов секретчиков.

– Где лейтенант? – я оглянулся в поисках второго выжившего офицера.

Мужчину средних лет в окровавленной одежде я нашел связанным у баррикады, за которой мы прятали своих стрелков. Он сидел, уткнув голову в колени. Рядом с ним стоял Ирса Риз и что-то ему говорил. Я подошел быстрым шагом и, схватив за плечи, резко поставил на ноги.

– Где она? – от моего резкого возгласа офицер вздрогнул. Смотрел секретчик в землю, избегая прямого взгляда глаза в глаза.

– В форте Сиртос, – он ответил хриплым тихим голосом. – Думаю, что там, больше негде…

Я отбросил его в сторону и резко повернулся к Ирсе.

– Сформируйте два отряда гвардии и будьте готовы выдвинуться через два дня. Как этот сортир тушить закончите, Майорана ко мне!

– Сортир? – удивленно переспросил сержант.

– Да, как потушите, то сделайте из этого здания общественный туалет… ну или помойку…