Комбинации реалий

— Мадам Помфри! — Гермиона возмущенно посмотрела на собеседницу.

— А что? — женщина пожала плечами. — Знаете ли, это не я прогуливала все занятия с Малфоем, а потом шла к Хагриду и просила разрешение на разведение единорогов. Это же… это же зоофилия, между прочим.

— Гарри не это имел ввиду, — буркнула волшебница, тоже вспомнив инцидент двухгодовалой давности.

— Уж я-то знаю, кого он там имел, — кивнула Помфри в сторону одиноко стоящего у окна шкафчика, — у меня в тот день весь запас вазелина пропал. А его, знаете ли, было очень сложно достать!

— Это еще почему? — недоуменно спросила девушка. — Он же в каждой аптеке…

— Потому что его покупал профессор Снейп, — коротко отрезала целительница. — И больше я вам ничего не скажу — спросите у него сами.

Гермиона ничего не ответила – лишь недоуменно кивнула, подумав про себя, что это не Школа Волшебства – а дурдом какой-то.

Взяв рюкзак с вещами, девушка направилась к выходу, думая о чем-то своем. Она была настолько увлечена мыслями, что даже про друзей, затаившихся в шкафу, забыла. Избавившись, наконец, от своего заточения в больничном крыле, она скорее направилась – нет, нет, не в гостиную Гриффиндора – а в библиотеку. В ночь перед выпиской ей приснилось нечто странное… Такое странное, что Гермиона, обычно не запоминающая сны, этот зафиксировала в мельчайших деталях. И очень, очень хотела разобрать увиденное по полочкам.

Каменные стены…

Причудливые фигуры людей, вырезанные из камня…

Огромная одноглазая статуя из мрамора…

И ярко-рыжие волосы, от цвета которых становилось дурно.

Задумавшись, девушка и не заметила, как переступила порог библиотеки. Мадам Пинс строго зыркнула в ее сторону, но, узнав в девушке Грейнджер, сменила гнев на милость и ничего не сказала по поводу того, где следует сейчас быть Гермионе. Да Гермиона и сама понимала, что ей нужно идти на занятия, но…

Эти рыжие волосы не давали ей покоя.

====== 13. Омут Памяти ======

На следующий день у Гермионы Грейнджер образовалось три проблемы.

Первые две вели себя очень странно, капали на мозги через левое и правое ухо одновременно, категорически отказываясь говорить друг с другом. Первая нервно хихикала, видя ни разу не смешные картинки в книге, где Гермиона искала хоть какую-то информацию по насущной проблеме, второй каждые десять минут выбегал курить и возвращался, окутанный облачком сизого сладковатого дыма, странно улыбаясь, но не глядя на рыжеволосую ни одним глазом.

Третья же проблема покоилась себе в бутылочке из-под огневиски, серебрилась, переливалась на свету и ни разу не говорила Гермионе, что же ей, мать его, делать. Ну, то есть, наша умная, начитанная Грейнджер знала, что воспоминания просматривать можно и все такое, достаточно только было иметь под рукой Омут Памяти… древний такой артефакт, который хранился в кабинете директора.

Но только доступ к вышеупомянутому кабинету был ограничен. Ограничен – от слова совсем.

И Гермиона знала, что Мак-Гонагалл, пускай даже (не приведи Господь!) осведомленная об их с Драко и Джинни расследовании, не пустит их внутрь. Она и сама-то туда не заходила.

Этого Гермиона совсем уж не понимала. А кто тогда вытирает пыль с портретов и поливает любимый кактус Дамблдора? Фоукс?

— А может, ты скажешь ей что-нибудь невинное? — предположила Джинни, глядя на подругу. — Мол, потеряла я на третьем курсе свою девственность, вот, хочу вспомнить, где она, а вот и мысли мои.

Гермиона нахмурилась, смахнула волосы со лба, который от умственного напряжения покрылся испариной, и сквозь зубы протянула:

— Малфой, отойди. Видишь, на нее твое дурманное облако пагубно действует?

— Грейнджер, а ты такая правильная даже когда с Поттером спишь, м? — беззлобно протянул Драко, расслабленно откинувшись на спинку стула.

— Между прочим… — начала было девушка, но, увидев иронично приподнятые брови собеседника, запнулась. — И как вы с Гарри сошлись, не понимаю. Вы же две противоположности…

Драко хмыкнул, вспомнив пьяного Поттера верхом на не менее трезвой Лаванде, изображающих при этом скакуна и всадника на ипподроме. Собственно, девушка очень органично подыгрывала, пару раз вставая на дыбы и получая шпорами по боку.

— И в самом деле, сам удивляюсь.

— Так что насчет нашей проблемы? Нам же нужно как-то просмотреть воспоминание, — Джинни искоса взглянула на расслабленного Малфоя, который на нее внимания вообще не обращал. И, казалось бы, радуйся, но вот на душе было слегка паскудно.

— Я думаю, — Гермиона вздохнула. — Может, у вас есть какие предложения?

Малфой кивнул.

— Предлагаю пытки.

— Драко, — Грейнджер усмехнулась, покачав головой. — Пожалей пожилую женщину.

— Да ты посмотри на него – это же эсэсовец вылитый! — Уизли фыркнула, неопределенно махнув в сторону парня. — Слизеринец, одним словом.

— Вообще, у меня есть метла, а окно у Мак-Гонагалл наверняка открывается хорошим ударом ноги, — не отреагировав на слова Джинни, спокойно продолжил Малфой. — Вот только есть и тут одна загвоздочка.

— Какая? — Гермиона даже забыла, что такое вторжение в кабинет директора – явное нарушение школьных правил.

— Устал я, — зевнул Малфой, глядя на девушку с ухмылкой. — Предлагаю немного отдохнуть. Гермиона, не хочешь удовлетворить скромное желание уставшего слизеринца?

— Спать я с тобой не буду, пусть твои желания удовлетворяет твоя правая девушка, — Грейнджер, ухватившись за слово «удовлетворить», произнесла это и тут же поняла, как это было поспешно.

— Ясно, — кивнул Малфой. — А говорят еще, что это я – похотливый извращенец. Сделаешь мне чайку? А я пока придумаю, как разбить защитное заклинание, висящее на окне. Оно не поддается магии, но вот грубая физическая сила…

— Когда не работает магия, ты всегда все берешь грубой физической силой? — поддела Уизли, все-таки не сдержавшись и заговорив с парнем. Драко фыркнул, лениво переведя взгляд на Джинни.

— Очередная тайная фантазия?

— Не суди по себе, извращенец.

— О, что ты, как я могу? Куда мне до нашей девственной чистоты и… м-м-м, Уизли, скажи, может, тебе действительно нравятся большие и волосатые…

— Малфой!!!

— …тарантулы? — Драко тихо засмеялся, смотря за тем, как Джинни, сжимая и разжимая кулаки, смотрит на него со злостью.

— Просто обожаю их, Малфой, — прошипела она. — Гермиона, ты уже сделала для него чаек?

Грейнджер неопределенно махнула рукой. Горячий и ароматный чаек был практически готов, но Гермионе казалось, что Малфой начинает немного хуеть. А что будет дальше? Свежепрожаренная яишенка? Теплое времяпровождение слизеринца в компании двух обнаженных девушек?