Комедианты

Наконец, мы выбрались из болота. Под ногами было некое подобие дороги. Справа было заброшенное поле, слева – лесополоса, превращённая в полосу захоронения бытовых отходов.

– Фактически мы на финишной прямой, – сообщил мне Семён.

– Тихо! – приказал Юрий Тимофеевич.

Он по-собачьи начал нюхать воздух и крутить головой. Мы замерли, кто где был.

– Можешь выходить! – крикнул он в никуда.

Глава 14

Старенькие «Жигули» свернули с довольно-таки прилично асфальтированного шоссе, притормозив возле указателя «х. Красный» на участок повышенной травматизации с вызывающе издевательским названием дорога. Машина запрыгала на кочках, пару раз зацепив днищем особенно сильно торчащие глыбы засохшей земли, которые щедро наворотили тракторы и грузовики.

– Правда, что красный хэ, – пробурчал маленький лысый толстячок, похожий на отражённого в кривом зеркале знаменитого Вуди Аллена, сидящий за рулём «Жигулей».

Минут через тридцать ёрзанья с первой на вторую он подъехал к умирающему хутору, добрая четверть домов которого была бесхозной из-за его жутко неудачного географического положения.

Машина остановилась возле пятого (от начала улицы), довольно приличного дома.

– Вот блядь! – выругался Александр Сергеевич, наступив в самый центр свежей кучи коровьего дерьма. – А ещё главная улица.

Несмотря на то, что улица действительно была главной, названия её давно уже никто не помнил.

Войдя во двор, Александр Сергеевич первым делом вымыл под колонкой туфли (благо, вода здесь была постоянно), после чего без стука вошёл в дом. Ни заезжать во двор, ни запирать машину он не стал.

– Привет, Алёша, – крикнул он, входя.

– Здравствуйте. – Навстречу ему из чрева дома вышел крепкий молодой парень лет тридцати.

– Как ты тут? Не скучаешь? – спросил гость, садясь в старое, но удобное кресло.

– Что с ней?

Александр Сергеевич вздрогнул. Он так и не смог привыкнуть к тому, что Алексей мог вот так, сходу понять, в чём суть дела. К тому же он терпеть не мог предисловия и резал всегда, что называется, в лоб.

– Знаешь… её больше нет.

– Как?

– Бомба в автомобиле.

– Кто?

Она ехала на встречу с объектом, когда… В общем, её убили, а его похитили.

– И вы хотите…?

– Необходимо найти объект и ликвидировать похитителей. Мы не можем себе позволить оставлять безнаказанными подобные выпады против нас.

– Дайте мне тридцать минут.

– Хорошо.

Волк. Красивое, сильное, выносливое животное с высоко организованной нервной системой. Идеальный охотник, идеальный воин, способный конкурировать даже с таким биологическим монстром, как человек. Образ жизни семейный. Пары образуются надолго. Практически на всю жизнь. Живут волки стаями. Основу стаи составляют родители и дети этого года. Иногда к стае примыкают одинокие молодые волки. Количество волков в стае обычно не превышает 10–12 особей. Иногда, в трудные времена, несколько стай объединяются в большие сообщества, чтобы сообща противостоять невзгодам. Такие сообщества насчитывают до сорока с гаком волков. Подобные объединения существуют недолго. Как только жизнь становится лучше, волки вновь распределяются по стаям. Волков смело можно назвать домоседами. Если ничто их не гонит с обжитого места, они живут и охотятся в одном районе и не любят менять логово. Логовом им служат благоустроенные естественные убежища или норы других животных. Сами волки редко занимаются капитальным строительством, предпочитая уже готовое жилье. Возле логова ведут себя осторожно да и охотиться стараются в нескольких километрах от дома. Волк – ночное животное, но иногда бывает активен и днём. Во время охоты волки работают единой командой, четко разделяя обязанности. Общаются при помощи воя и языка жестов.

В мифологии волкам отводится особое место. В языческой Европе и у славян образ волка тесно связан с культом плодородия. Во время жатвы последний сноп часто посвящался волкам. Причём в разных местах к волку относились по-разному, проявляя от доброжелательного уважения до открытой неприязни. В шаманских практиках образ волка тесно связан с магией. Многие воины вместо кольчуг надевали на себя медвежьи или волчьи шкуры, перевоплощаясь во время битвы в зверя. Отсюда, наверно, и пошли легенды об оборотнях.

Он был легендарным волком. Настоящим матёрым зверем значительно крупнее овчарки. Семидесятикилограммовый красавец (обычно волки весят 32–50 килограмм) с опалённой мордой и простреленным ухом. Он умел обходить капканы, укрываться от пуль, обманывать охотников, а в голодное время мог на глазах у хозяев прямо со двора утащить невезучую собачонку…

– Я готов.

Он был в потрёпанных джинсах и старенькой футболке.

– Ты не запираешь? – спросил Александр Сергеевич, когда Алексей просто прикрыл дверь.

– Ко мне никто не залезет, а если залезут… – Он недобро усмехнулся. – Они меня здесь инстинктивно побаиваются.

– Здесь всё, – сказал Александр Сергеевич, протягивая ему папку.

– Мне не нужно.

– Ознакомься.

– Зачем? Меня интересуют совсем другие вещи.

А ведь он так и остался зверем! Дикий лесной волк в обличии человека. Говорящий, ходящий на задних лапах, умеющий читать и пользоваться ножом и вилкой и от этого ещё более страшный зверь. По спине Александра Сергеевича прошёл лёгкий холодок. Им нравится тешить себя тем, что они превратили его в человека, тогда как на самом деле… На самом деле он был созданной для охоты машиной, способной улавливать всё, даже этот страх. Александр Сергеевич почувствовал бессильную злобу. Чёрт! Как только Моргана с ним управлялась? Хотя, что тут удивительного? Моргана – женщина, самка, сука, одним словом. Одна из тех сук, что были отобраны, как и этот зверь. Поэтому они так легко и спелись.

– Сначала к нему, – сказал Алексей.

– Что?

– Я бы хотел заехать к Моргане, но, думаю, там уже ничего нет.

– Согласно…

– Поэтому едем к нему, – оборвал его Алексей.

Вот скотина! Ни слова лишнего. И ни малейшего намёка на то, что я тут перед ним как на ладони. Александр Сергеевич представил себя в виде таракана на бесконечной глади стола. Тараканом, над которым занесён для удара тапочек, и нет ни одной щели, чтобы… Это сравнение совсем не прибавило ему настроения.

– Нам лучше там не светиться.

– Нас никто не увидит.

Александр Сергеевич представил себе, как зверя пускают по его следу, и ему стало окончательно не по себе. Этот найдет где угодно и сделает всё, как надо. Спокойно, без суеты и лишних движений… Надо взять себя в руки, приказал он себе, чего-то я вдруг разнервничался в последнее время. Всё этот чёртов проект. Сколько уже людей погибло.

– Остановите здесь, – сказал Алексей, когда до дома объекта оставалось метров двести.

Александр Сергеевич послушно припарковал машину.

Алексей сложил руки на колени, закрыл глаза и начал слушать. Он постепенно сближал свои чувства до тех пор, пока они не превратились в единое целое, включающее в себя всё. Это суммарное, шестое чувство и должно было вывести его на след. Когда Алексей понял, что дорога чиста, он вышел из машины и пошёл вперёд немного по-индейски, пружинящей походкой. Он легко открыл дверь и вошёл в квартиру объекта. Обычная «хрущёвка». Ничего особенного. Холостяцкий бардак. Было видно, что квартира брошена в спешке. Он прошёлся по комнатам, зашёл на кухню, сел за стол…