Коминтерн и мировая революция. 1919-1943

Эти два случая представляют собой хороший пример, показывающий желание СССР использовать даже военную силу с целью расширения границ социализма (как это практиковалось в СССР), если риск казался не очень серьезным. Введение войск в Польшу не представляло почти никакого риска, так как немцы стремились поддерживать восстановленные отношения, согласно недавно заключенному договору. Ожидалось, что победа в войне с Финляндией будет одержана легко и она станет государством-сателлитом. Хотя было понятно, что возникли бы серьезные проблемы, если СССР попытался бы полностью лишить Финляндию независимости, поэтому правительство Куусинена было распущено. Конечно, экспансия со стороны СССР западных территорий в 1939 – 1940 годах не была единственной целью расширения границ «социализма». Очевидно, немаловажным фактором был фактор безопасности.

Некоторые противоречия, как могло показаться, существуют между постоянно повторяемыми Коминтерном характеристиками СССР как государства оплота мира и военной активностью советских вооруженных сил в Польше и Финляндии. Однако при каждом удобном случае Коминтерн рисовал СССР как восстановителя мира и порядка. В Польше ввод советских войск покончил с «анархией» и обеспечил закон и порядок для населения. В Финляндии советские военные действия, согласно Коминтерну, оказались результатом невыносимых провокаций со стороны финских войск.

Что касается отношения Коминтерна к ВКП(б) и СССР, можно отметить, что Коминтерн продолжал говорить о вдохновляющей и дидактической ценности опыта ВКП(б) и Советского Союза. Так же, как обычно, Коминтерн постоянно превозносил роль Сталина как главного теоретика международного коммунистического движения.

Модель стратегии и такики

В материалах Коминтерна военных лет существовал негласный запрет на использование в коммунистическом словаре более воинственных и «революционных» выражений, так что в результате у любого создается впечатление о некоторой уклончивости или недостатке силы. Постоянное использование Коминтерном агрессивных слов и лозунгов в предшествовавшие периоды придавало определенную остроту и ясность идеям по сравнению с приглушенным тоном заявлений во время «второй империалистической войны». Не только тон и язык заявлений оставались расплывчатыми, что затрудняло их понимание, но и их содержание практически сводилось к провоцированию войны. Кажется неправильным отождествлять их со словом «теория». Становится чрезвычайно трудным вывести из этих разрозненных заявлений какую-либо последовательную теорию о мировой революции.

Чтобы объяснить это изменение, мы еще раз должны сослаться на советскую внешнюю политику и на самую важную проблему того времени – отношения с Германией. Сближение этих двух стран считалось временно выгодным для СССР и требовало не только замалчивания своих крайних антифашистских взглядов в предшествующий период, но также смягчения таких главных тем, как классовая борьба и мировая революция. Типичным в духе новых заявлений Коминтерна представляется часто повторяемый и довольно сдержанный лозунг «Мир, дружба, хлеб!».

Проблема состоит в следующем: означает ли отсутствие откровенных агрессивных заявлений, которые ранее делал Коминтерн относительно своих конечных целей, что он больше не ставил перед собой эти цели? Мы можем рассмотреть лишь одну конечную цель, а именно сохранение и дальнейшее расширение коммунистической системы. Говорится ли в материалах Коминтерна этого периода об отказе от этих целей или нет?

Пытаясь ответить на этот вопрос, необходимо сначала описать в общих чертах главные направления коммунистической стратегии в этот период. Оправданием этой стратегии послужило заявление Коминтерна о том, что коммунисты были преданы своими союзниками по единому и народному фронту. Это «предательство», то есть поддержка, оказываемая социал-демократами и другими партиями военным усилиям в отдельных капиталистических странах, сделало невозможным продолжение народного фронта сверху. Новая линия 1939 – 1941 годов призвала к созданию единого и народного фронтов снизу. Димитров говорил, что в нынешней ситуации единство рабочего класса может и должно быть достигнуто снизу, на основе развития движения самих рабочих масс и в решительной борьбе против предательства главных лидеров социал-демократических партий¹⁴. Яростная атака на социал-демократию и замалчивание сущности фашизма являются основными направлениями стратегии и тактики этого периода.

Какова же должна быть ближайшая цель народного фронта снизу? Первоначально борьба против империалистической войны. Как же эта борьба с войной должна стать победоносной? Димитров отвечал, что рабочий класс призван положить конец войне по-своему, в своих собственных интересах, в интересах всего трудящегося человечества и, таким образом, разрушить раз и навсегда главные причины, дающие начало империалистическим войнам¹⁵.

Фраза эта довольно туманная. Возможно, миссия, возложенная на пролетариат, призывала его к разрушению до основания капиталистической системы. Фраза «по-своему» могла бы означать единственно приемлемый для коммунистов способ – пролетарскую революцию. Под фразой «разрушение главных причин войны» можно понимать свержение капитализма с помощью революции под руководством коммунистов.

Эти призывы выражают конечные цели коммунистического движения, и подтверждение их в этот период Димитровым, хотя и в завуалированной форме, чрезвычайно важно. Другие свидетельства подтверждают это. В начале войны Коммунистическая партия Великобритании с необычайной откровенностью призывала рабочий класс к окончанию войны, свержению буржуазии и созданию социалистического общества¹⁶.

Эта модель стратегии в течение нескольких последующих лет предусматривала создание борющихся против войны народных фронтов, правительств народного фронта и «демократических государств нового типа», включая ограниченную социальную реформу. Как эти цели соотносятся с целью мировой революции?

Программа, принятая в Англии Народным конгрессом, состоявшимся в январе 1941 года, дает план действия «новой демократии». Это программа из восьми пунктов, включающая такие скромные цели, как увеличение заработной платы и улучшение социального обеспечения, системы противовоздушной обороны, «восстановление» прав профсоюзов, а также осуществление таких радикальных целей, как национализация банков, земли, транспорта и крупной промышленности, предоставление свободы Индии и другим колониям, установление дружеских отношений с СССР и создание национального правительства, по-настоящему представлявшего интересы «трудящегося населения»¹⁷. Последний пункт вызывает вопрос: могло ли какое-либо другое правительство, не находящееся под контролем коммунистов, по-настоящему представлять интересы «трудящихся» в соответствии с доктринами Коминтерна?

Еще одна типичная программа – так называемое Временное народное правительство Финляндии. Пункты этой программы похожи на приведенные выше, за исключением договора о взаимной помощи с СССР и народной армии. Ограничивал ли Коминтерн свою деятельность в Финляндии лишь созданием народного правительства и принятием программы? Или финские коммунисты с течением времени расширили бы цели программы и двинулись по пути социализма и коммунизма? Манифест коммунистической партии Финляндии, выпущенный в декабре 1939 года после образования правительства Куусинена, дает нам ответ: новое правительство должно было стать только первым шагом на пути продвижения к главным целям полного социального преобразования, которое в конечном итоге уничтожит капитализм и классовое деление¹⁸.

Если читатель все еще не полностью убежден, что Коминтерн сохранил свои главные революционные цели в этот период, тогда пусть он ознакомится с двумя чрезвычайно ценными исследованиями Коммунистической партии Франции в первые годы Второй мировой войны, проведенными А. Росси¹⁹. Пусть он прочитает главу «Социальная революция и национальное освобождение» во второй работе, в которой Росси, тщательно изучивший французскую коммунистическую литературу этого периода, показывает, что партия связывала непосредственную борьбу за национальное освобождение с конечными, неизменными целями социальной революции.

«До июня 1941 года французские коммунисты намерены захватить власть в виши. (Виши – общепринятое название фашистского коллаборационистского режима во Франции в июле 1940 – августе 1944 года, в период ее оккупации фашистскими войсками. Названо по городу Виши, где обосновалось правительство А.Ф. Петена. – Примеч. пер.). Затем подождать, пока СССР в мирное время добьется своей цели по подготовке к войне и сможет диктовать свои требования измученным войной воюющим сторонам и, таким образом, «расширить границы социализма» вплоть до того дня, когда Франция тоже окажется в этих границах. Внезапное нападение Гитлера на СССР нарушает этот план, но не меняет долгосрочных целей партии»²⁰.