Коммандос Четвертого Рейха (Они называют меня наемником - 3)

– Нет, даже наоборот - удалился, честно говоря, заметил усталым голосом Фрост.
– Балсама у них нет, и они даже не знают, где он. Интересовались у меня и по этому поводу, вежливо так... А если уж они не знают, я вообще без понятия, кто это может знать.

– По данным полиции, бандиты, напавшие на вас в аэропорту Чикаго американские нацисты. Те, кто хотел убить вас в парижской гостинице - тоже нацисты, судя по нашим подтвержденным источникам. Но мы не обладаем никакими сведениями о личности или принадлежности тех, кто совершил нападение на автомобиль и похитил профессора. Возможно, это были не нацисты.

– А как же свастика, ненависть к евреям, жестокое отсечение пальца? Я думал, что нет сомнений в том, что Балсам захвачен именно ими.

– Увы, - немного помолчав, вздохнул Фушар, теперь мы не можем так утверждать. Да простит меня мадемуазель за такие подробности, но отрезанные органы действительно принадлежали Балсаму. И вот тут-то и выяснился один чрезвычайно интересный факт, узнав о котором я решил, что нам поможет мадемуазель Столлмэн. И правда, мы с ней разными путями пришли к одинаковым выводам.

– И что же это такое?
– спросил заинтригованный капитан, бросив быстрый взгляд на сидящую рядом подругу.

– Фрост, - ответила та почти шепотом, - дело в том, что профессор умирает, он неизлечимо болен раком. Есть неопровержимое медицинское заключение о распространении метастаз и о поражении кровеносной системы. Жить ему осталось считанные месяцы, а то и недели.

– О, черт, - не мог поверить в услышанное Хэнк.
– Да как вы узнали об этом?

– Мадемуазель, - стал объяснять француз, - перерыла все медицинские документы, относящиеся к состоянию его здоровья и лечению за многие годы жизни. А мы обнаружили это случайно, во время проведения анализа крови присланного пальца. Мы ведь получили еще два пальца - последний вчера - и новые результаты подтверждают полученные ранее.

Капитан задумчиво отхлебнул кофе, не обращая внимание на его чересчур горький привкус.

– Вероятно, те, кто его похитил, не знали, что он умирает, - заметил он с отсутствующим видом, о чем-то размышляя.

– Есть и другое предположение, - возразил ему инспектор.

– Что? И какое же?
– встрепенулся Фрост.

– Существует возможность того, что наш бедный профессор Балсам находится в сговоре с похитителями и желает сам заполучить выкуп или часть его. Если поверить этой гипотезе, то можно допустить и то, что он добровольно расстается с пальцами. Кстати, они - с его левой руки, а Балсам - правша.

– Вот это вряд ли. Это все равно, что сказать, будто я согласился, чтобы мне вырвали левый глаз, потому что я лучше вижу правым, - насмешливо заметил Хэнк.

– Ладно, я приведу вам один пример. Насколько я понял, вы и мадемуазель Столлмэн... э-э-э... как бы это сказать...

– Любим друг друга, - пришел ему на помощь Фрост, улыбнувшись и подняв бровь.

– Ну да. Неужели бы вы не отдали свой глаз взамен на ее жизнь, если бы случилась такая печальная необходимость? Насколько я знаю ваш характер, в этом не может быть сомнений.

Капитан на секунду задумался над словами Фушара, взглянул на Бесс единственным глазом и сжал ее руку. Повернувшись к инспектору, он негромко спросил:

– Вы думаете, что Балсам настолько сильно кого-то любит, что согласен ради этого расстаться со всем?

– Может любит, а может и ненавидит... Они молча допили кофе и Фрост узнал еще несколько небезынтересных фактов, о которых он и не догадывался. Оказывается, у профессора нет дочери - Шейла Балсам в действительности является агентом Моссад и ее настоящее имя Марита Литски. А Сюртэ стало следить за Бесс сразу после того, как Хэнк получил от нее телеграмму французы предположили, что если они потеряют след капитана, он все равно свяжется с нею. Так и произошло.

– А почему вы позволяете израильской разведке действовать таким образом? задал он вопрос инспектору.

– Ну, она является секретной службой дружественного Франции государства. Кроме того, они об этом, правда не догадываются, через них я получаю информацию о нацистском движении в нашей стране. В моем отделе постоянно не хватает людей... Своим-то офицерам я доверяю полностью, но что касается других подразделений французской полиции... Боюсь, что в них могли проникнуть даже некоторые из тех нацистов, которых мы разыскиваем. Как только я начинаю какую-нибудь широкомасштабную операцию по поимке руководителей неонацистского движения, с привлечением всей полиции, как те исчезают из поля зрения и залегают на дно - видимо, кто-то им сообщает о начавшейся на них охоте. А я не хочу, чтобы все эти новоявленные фашисты ушли в подполье - это будет хуже, чем то положение, которое сложилось сейчас. Поэтому и приходится использовать Моссад. Я знаю, что где-то в нашей полиции работает нацистский агент, но пока занят другим.

– Давайте вернемся к моему первоначальному вопросу, - сказал капитан, - о чем вы хотите меня попросить?

– Ничего сложного, - улыбнулся Фушар, - не сравнить с тем подвигом, который вы совершили, спасая ту молодую леди - как ее звали, Фелисити?
– из рук кровожадных индейцев-черепах.

Фрост рассмеялся, а Бесс едва не хватил удар.

– Что? Погодите, каких индейцев, каких черепах?

– Он стал расспрашивать, где я потерял глаз, - начал объяснять Хэнк, затем просто махнул рукой, - ну, ты сама понимаешь...

– Значит, уже пошли индейцы с черепахами, - заметила девушка голосом, в котором сквозила и насмешка, и отвращение.

– Ну, так что дальше, - поторопил капитан инспектора.

– Участники конференции, перед которыми должен был выступать профессор Балсам, собрали десять миллионов и приобрели на них бриллианты, как того требуют похитители.

Выкуп будет передан послезавтра утром. Если я привлеку на выполнение этой операции одного из своих офицеров, то существует вероятность, что об этом станет известно нацистам, или террористам, или кто там удерживает Балсама. Я хочу, чтобы вы находились вблизи места передачи выкупа - это должно произойти в одном лесу, - а затем проследили за тем, кто его получит. Я дам вам... как же звучит та фраза, которую вы, американцы, позаимствовали из нашего языка... да, карт бланш, так вот, я дам вам карт бланш на любые действия, которые приведут к обнаружению их укрытия. А сразу после этого за дело примется мой отдел по борьбе с терроризмом и поможет вам.

– А что, если Балсама уже хлопнули?

– Убили? Мы знаем, как действовать в таких случаях, хотя, я думаю, этого не произойдет. Вы же являетесь профессиональным солдатом, имеете опыт войны в джунглях, так что слежка за бандитом в лесистой болотистой местности вряд ли окажется сложной для вас. Там в различных местах будут находиться всякие транспортные средства, на тот случай, если они вам понадобятся. Вам выдадут радиопередатчик, и с нами можно будет поддерживать постоянную связь.

– А если они задумают удрать по воздуху?
– спросил Фрост.

– Мы вызовем вертолеты для преследования. Даже если мы потеряем кого-то из своих, будет шанс, пусть небольшой, освободить Балсама живым. Выкуп будет уплачен настоящими бриллиантами, коллеги профессора настояли на этом со всей решимостью. Хорошо хоть согласились с. необходимостью отследить, куда этот выкуп проследует.

– Ладно, - решительно заявил капитан, - уговорили. Попробую, что в моих силах...

– Вот и отлично. Значит, можете вылететь в Париж завтра после обеда, инспектор сделал широкий жест и улыбнулся сначала Фросту, затем Бесс.
– До того времени можете быть свободны.