Коммод. Шаг в бездну

— Ты уверен, Квинт?

— Мне так кажется, Бебий! — Лет внезапно повеселел и во весь голос крикнул. — И я не подонок, государь!

— Ладно, — Коммод обречено махнул рукой, — ты не подонок.

— И не хитрюга!..

Бебий вновь решительно остановил намечавшуюся перепалку.

— Что будем делать, государь? — спросил он. — Нельзя терять ни минуты. Либо мы Перенниса, либо он нас.

— Я не знаю, Лонг. Если у тебя есть план, действуй! Будешь вознагражден. Вспомни, чем ты обязан моему отцу, мне. Никого не щади. Я посижу без Вирдумария. Страшно, Бебий, но можешь на меня рассчитывать. В случае чего буду защищать Марцию. Живым я им не дамся. Обязываю тебя, убей Перенниса. Убей негодяя. Сегодня, завтра, через год, через десять лет, но убей его. Своим наследником назначаю Пертинакса. Нет, лучше Септимия Севeра. Запомнили? Такова была воля отца. Я напишу бумагу. Она будет у Тертулла.

Лонг, Лет и Вирдумарий тем же путем выбрались из дворца. За то время что шли через залы, полные подозрительно посматривавших на них преторианцев, словом не перемолвились. Только оказавшись за крепостной стеной, ограждавшей Палатинский холм со стороны Тибра, встретившись с мавританцами, похожими на жуткие безличные фигуры жителей Baratrum (Преисподней) выползавшими из мрака, Бебий решил подробнее расспросить Лета.

— Почему ты решил, что Переннис прячется у этой… как ее?

— Тимофеи, — подсказал Квинт и горячо добавил. — Прикинь, Бебий, есть у меня один знакомый сингулярий. Человек верный и не трепло — три года назад передал Тигидию, отправленному в Аквитанию, весточку, мол, быть тебе префектом претория. С той поры он попал в милость к Тигидию. Этот всадник в разговоре со мной раза два упомянул, что без Тимофеи Тигидий жить не может. Прикипел, говорит, сердцем и проводит у нее все ночи. Это с одной стороны. С другой, дом свиданий на Авентине место тихое, неприметное. Третье, в последние три месяца Тимофея больше не принимает гостей. Всем вежливо отказывает. Мне тоже. Ссылается на обет, который она поклялась выполнить. Мол, Исида дала ей знамение. Вот еще что — все подруги Тимофеи, подрабатывавшие в этом доме, выехали из Рима, и никто их больше не видел. Полагаю, охраны с Тигидием раз два и обчелся, иначе Клеандр давным — давно разнюхал, где прячется предатель.

— Ты сможешь проникнуть в дом, не поднимая шума? Проверить, там ли он?

Лет зло рассмеялся.

— Ты полагаешь, Тигидий простак? Если его там нет, я смогу проникнуть в дом, а если он там прячется, то…

— Нет, Тигидий не простак, но и он клюнет на известие — цезарь призывает его стать соправителем.

— Ты с ума сошел! — не удержался от вскрика Квинт. — Коммод ни слова не сказал об этом.

— И не надо. Пусть этот разговор останется между нами.

Лет задумчиво покачал головой.

— Конечно, это хорошая приманка…

— Вот так и давай действовать. Постучишь, если спросят, потребуешь Тигидия. Если его там нет, спросишь, где его искать.

— Договорились, — засмеялся Лет. — А ты, оказывается, хитрюга, Бебий! Настоящий подонок. Между нами, Бебий, тебе бы быть цезарем, тогда я спал бы спокойно.

— Цезарь — это не должность, а судьба. Менее всего ее выбор зависит от достоинств человека, но об этом позже, а сейчас вперед.

Особняк отыскали быстро. Снаружи охраны не оказалось. Чернокожие солдаты без шума окружили строение, спрятанное в глубине квартала, за пропилеями. Им было приказано убивать всех, кто попытается выскочить из окон. Подобравшись к порогу, Лет помедлил, потом тяжело вздохнул и рукоятью меча постучал в створку. За спиной возвышался Вирдумарий. Рядом в темноте притаился Бебий.

Из-за двери послышался испуганный женский голосок.

— Кто?

— Я, Лет. Мне хозяйку.

— Хозяйка занята.

— С хозяином?

Из-за двери не ответили.

— Что молчишь? — рявкнул Лет.

— Заткнись, трибун, — донеслось изнутри. На этот раз ответил мужчина. — Что у тебя?

— Известие от императора.

— Нельзя подождать до утра?

— Это ты, Теренций? — прижавшись к двери, спросил Лет. — Слова императора могу передать только с глазу на глаз.

— Ты один?

— Нет, со мной Вирдумарий.

Наступила тишина. Прошло несколько минут. Наконец из-за двери донеслось.

— Хорошо, ты войдешь, германец останется во дворе.

— Согласен.

Бебий слегка шлепнул Лета по плечу, тот чуть отодвинулся в сторону. Вирдумарий подался вперед, приготовился. Когда на той стороне закончилось звяканье отодвигаемых засовов, и створка чуть приоткрылась, телохранитель с силой рванул дверь на себя.

От такого мощного рывка Теренций, успевший стать декурионом преторианцев, вылетел на улицу. Здесь его тут же скрутили мавританцы, которым было строго — настрого приказано не шуметь, действовать тихо, кулаками. Оружием не звякать, применять его только в том случае, если не будет иного выхода или начнется свалка.

Лет, Вирдумарий, Бебий ворвались в прихожую. Их появление оказалось настолько неожиданным, что ни сидевший в вестибюле центурион, ни два могучего роста преторианца не успели выхватить мечи. Преторианцев сразили Вирдумарий и Лет, а Бебий ударом кулака лишил чувств центуриона. Глаза у молоденькой привратницы, стоявшей возле арочного входа на лестницу, расширились, она успела ойкнуть. На ее вскрик на верхнюю площадку выбежал преторианец и ту же, схватившись за горло, упал и покатился вниз по ступеням. Один из вбежавших в вестибюль мавританцев пустил в него стрелу из кавалерийского арбалета.

Между тем ошеломленный Вирдумарий оцепенел, не в силах отвести взгляд от срамных картин, развешанных по стенам вестибюля. Игры женщины с самцом — оленем заставили его разинуть рот.

— Наверх! — указал Лет.

В том же порядке нападавшие устремились верх по лестнице. В главном зале расположились еще двое солдат. Эти успели выхватить оружие, но тут же пали под ударами Лета и Вирдумария.

Далее ворвались в левый коридор, заглянули в триклиний, в спальню, где на огромном душистом ложе стояла на коленях молодая, красивая, с распущенными волосами женщина. Она прижимала простынь к груди и оторопело глядела на ворвавшихся воинов. Лет указал на нее мечом и крикнул.

— Это Тимофея!

Затем первым выскочил из спальни и махнул рукой.

— Вниз!

Всей группой они бросились к узкой лестнице, ведущей в нижнюю часть особняка.

Всего какого-то мгновения не хватило Переннису, чтобы добежать до терм и воспользоваться запасным выходом. Они догнали Тигидия возле бассейна. Тот с отчаяния, как был завернут в белое покрывало, так и прыгнул в воду. Водоем был скромный, его, скорее, можно было назвать большой ванной. Стенки и пол были выложены белым мрамором, в углах скульптурные группы — амур, поражающие стрелами наяд.

Окруженный со всех сторон Переннис не спеша выпрямился в полный рост. Вода доходила ему до груди.

— Вот и все, Тигидий, — обратился к нему Бебий. — Выходи, будь мужчиной.

Тот не обратил на легата — пропретора внимания, глянул на Квинта.

— И ты, Лет?

— Я исполняю свой долг.

— А когда соглашался ограбить Фуфидия, тоже исполнял долг? Или когда позволил сбежать Матерну?

— Это теперь не имеет значения, Тигидий, — предупредил его Бебий. — Лет сегодня доказал свою верность императору.

— Мне жалко тебя, Бебий, — засмеялся Переннис. — По всем статьям прекрасный полководец, но дурак. Неужели ты полагаешь, что сегодняшняя ночь пройдет для тебя даром? Неужели тебе непонятно, следующим, кого лишат головы, будешь ты? Неужели ты до сих пор веришь нашему Геркулесу, в котором нет ничего не то, что от отца, но и от человека. Тем более от бога.

— И это не поможет. Умри как воин. Сейчас не время пророчествовать.

Тигидий кивнул и начал по воде приближаться к ступеням, ведущим бассейна. При этом торопливо договорил.