Комната 24

Откуда у него мой номер? Вот странный типчик. Сначала не принимает на работу, потом вдруг резко принимает. Определился бы уже.

Успокоенная душем, прослушавшая входящие сообщения, я рухнула в теплую постельку. Сон накатил сразу.

Шум моря. Буйки на горизонте маячат ярко-красными пятнами. Я оглянулась вокруг. Сильный ветер разметал волосы. На мне какое-то деревенское платье. Фасон прошлого века. Середины. В маленький цветочек. А-ля колхоз. Странно, что картинка при этом не черно-белая. Наоборот, цвета яркие, слегка золотящиеся – как обычно во сне.

Я стояла почти на краю каменистого обрыва. Позади выжженная солнцем сухая трава. Вдали виднелся стройный маятник. Людей вокруг – ноль. Так тихо и спокойно. Только море беседует с ветром. Интересно, о чем?

Перед сном я не наглоталась успокоительных или снотворных, но в самом сне спокойствие накатывало мощными волнами, такими же, какими пенистое море обрушивалось о подножие обрыва.

И музыка вдали. Такая плавная, переливчатая. Пианино. Очень звучно и трагично. Умиротворенно.

Толком не проснулась, а уже схватила альбом и карандаш, которые всегда лежали у изголовья кровати. Быстренько, пока память свежа, зарисовала сон. Вышло три рисунка с разных ракурсов.

Остатки эйфории развеялись. Карандаш и альбом вернулись на место. Вот теперь я проснулась.

Три часа дня.

До работы уйма времени!

Шесть часов вечера.

Неужели я сегодня опять работаю? За что мне такое наказание.

Как же быстро летит время. Вот я только вернулась с работы. И вот я. Опять иду туда. Но на этот раз сложнее. Сперва трамвай, потом маршрутка. Наконец-то метро. Надо срочно разработать лучший и кротчайший вариант, иначе так не наездишься.

– Как добралась с утра? – Первым делом спросил Тёма.

– Нормально, а что?

– Ну взрыв же был.

– Я проехала раньше.

– Повезло.

– Ага.

Я привычно осмотрела рабочее место. Ко мне направлялась Альбина, отклонив чей-то звонок по мобильному.

– Сегодня без инцидентов, надеюсь? – Слегка надменно, значит, хозяюшка в хорошем настроении. Супер.

– Разумеется, - широкая улыбка в подтверждение.

– Если, конечно, сестрица не заявится с любовником, - прошептал на ухо Тёма, за что получил локтем в бок. – Ой.

– Все будет хорошо, - серьезно заверила Альбину.

– Рада слышать. К тому же, Даня придет сегодня опять.

– Даня?

– Да. Не расслабляйтесь!

Куда уж теперь.

Шесть утра – не час-пик. Я возвращалась домой, уставшая, как черт. В голове еще шум: крики посетителей, Давид за вертушкой, виртуозно сочиняет что-то новое. Кажется, даже грудная клетка все еще подрагивала от мощных битов. В такие моменты по-настоящему понимаешь – пора менять работу. Да, это больше не вопрос. Это факт. И мама зудит о том же. Но на что менять?

– Ты должна была согласится, когда этот – как его? Даниил Аркадьевич – предложил тебе работу снова, - говорила она накануне вечером.

– Мне не нужны подачки, мам, - уперлась я. – И потом, он изменил решение не из-за моих работ, а из-за характера. Если им не нужны мои работы, то не нужна и я. И точка на этом, хватит мусолить тему – я устала уже.

Хлопнув дверью, я стремглав понеслась в клуб. Из-за нашей перепалки сильно опаздывала.

А вот теперь опять возвращалась. Надеюсь, мама уже остыла.

Взгляд на наручные часы. Без пятнадцати семь. Супер. Магазины еще будут закрыты. Хотя… Пока доберусь перекладными.

В вагоне я была одна. В вагоне слева – печальная женщина и сонный маленький мальчик, которого она поднимала на выход. Справа – двое мужчин на разных скамьях, сидели сгорбившись, спали. Поезд остановился и я приготовилась выйти. Но подняться толком не успела, как двери резко захлопнулись и состав тронулся дальше.

Что за черт?

Там же впереди взорванная станция!

Наверное, мне это приснилось. Поезд остановился, я вышла на привычный перрон. Оглянулась. Женщина тащила малыша за собой, он плелся крайне вяло. Один из спящих мужчин, по ходу дела, проснулся и успел выскочить из вагона, пока двери не сомкнулись. Кроме нас – ранних пташек – больше никого не было, даже станционного смотрителя.

Дома мама уже не спала, но и не нервничала.

– Знаешь, - сказала я, стягивая куртку – она промокла от дожде-снега, - с нашей станцией все в порядке.

– А что – должно было быть не в порядке?

Я изумленно на нее уставилась.

– Вчера же был взрыв.

– Взрыв? – Ужаснулась мама, и потянулась к моему лбу, - впервые об этом слышу.

Я отстранилась, не было у меня горячки. И не пьяна я!

– Да? – Слабо откликнулась и набрала больше воздуха в легкие, - значит, мне приснилось.

На что мама типично беззлобно усмехнулась:

– Ты уже спишь на работе?

За это она получила легкий толчок бок о бок.

3

– Твоя сестра опять здесь, - шепнул Тёма.

– Не называй ее так, - автоматически отреагировала я и глянула по направлению его взгляда.

Дарья Валерьевна входила в «К2» с новым неизвестным мужиком. Вроде бы оба в деловых костюмах, но лицо у нее – чистая потаскуха. Ненависть змеей поднялась внутри. Я такой родственницы не достойна. По ее мнению, мы с мамой – так, незаметные эпизоды из жизни.

– Самое главное – карьера, - как-то заявила она, - и от того, как ты умеешь говорить, будет зависеть твой профессиональный рост.

И вечно ее мерзкое слащавое выражение лица. Смотрит на мужика, как крыса на кусок халявного сыра. Меня аж передернуло.

– Ты же знаешь, - зашептал Тёма на ухо, - если бы это было в наших силах, она не могла бы сюда входить.

Милый друг, милый Тёма – всегда поддержит, всегда рассмешит, выслушает и высушит слезы. Я согласно кивнула. Петька задорно подмигнул – сестрица с хахалем сели за его столик. Что ж, она знает «хлебные места» (двусмысленно – знаю, но чертовски забавно).

– Кажется, - вновь подал голос Тёма, при этом не отрываясь от работы, - у тебя появилась новая проблема.