Компьютерра PDA 27.03.2010-02.04.2010
Шрифт:
Фэйделл с самого начала руководил разработкой плеера iPod, а потом успел приложить руку и к созданию iPhone. Именно iPod в своё время позволил Apple окончательно подняться с колен после трудностей девяностых годов, а iPhone на глазах превращается в самый коммерчески успешный продуктом компании.
Судьба привела Фэйделла в Купертино по чистой случайности. Изначально прототип iPod предназначался вовсе не для Apple. Около десяти лет назад компания Фэйделла Fuse разрабатывала прототип музыкального плеера на основе миниатюрного жёсткого диска. Чтобы преодолеть финансовые трудности, с которыми столкнулась компания, Фэйделл стал искать дополнительные
В феврале 2001 года Фэйделл стал работать на Apple на контрактной основе. Он координировал разработку iPod и определял стратегию компании на музыкальном рынке. В апреле того же года, Фэйделл перешёл в штат Apple и начал руководить подразделением, занимающимся iPod и специальными проектами, а впоследствии стал и старшим вице-президентом компании.
В будущем Фэйделл не намерен конкурировать с Apple и планирует сосредоточиться на работе с компаниями, пропагандирующими "зелёные" технологии. "Я хочу рассказывать своим детям и внукам истории не только об iPod или iPhone," - говорит он. Впрочем, Джобс говорит, что Фэйдел не разрывал своих отношений с Apple и будет работать с компанией, по словам её гендиректора, "в новом качестве". Несмотря на это, из Apple уволилась и жена Фэйдела, Даниэль Ламбер, заведовавшая отделом кадров.
Место Фэйдела займёт Марк Пейпермейстер, бывший сотрудник IBM. Правда, сначала ему нужно разобраться с судебным иском его бывшего работодателя, который утверждает, что его присутствие в Apple позволит компании Стива Джобса получить несправедливое преимущество, так как тот знаком с некими производственными тайнами IBM.
Кафедра Ваннаха: Тайна индийской ИТ-индустрии
Автор: Ваннах Михаил
Опубликовано 01 апреля 2010 года
То, что производить софт похвально и прибыльно, в наше время знают все. Очень многие догадываются и о том, что его очень неплохо и экспортировать. Тут-то всё ясно – в области программного обеспечения расходы на тиражирование продукции минимальны, и чем большую долю глобального рынка ты захватил и удержал, тем большую отдачу принесут тебе и твоим инвесторам. Знаете, тут без всяких преступлений (ну, если не считать вслед за Прудоном что "собственность есть кража") можно получать куда больше марксовых 300%. Ну, прикиньте, состоялся бы феномен Билла Гейтса без всемирных продаж? Итак, взглянем на сухую цифирь.
Вот объёмы годового экспорта программного обеспечения, названные осенью прошлого года на мероприятиях российской инновационной недели в Санкт-Петербурге. Относятся они к 2008 году. Вот группа быстрорастущих стран, так называемая БРИК. Бразилия – 2,2 миллиарда долларов, Россия – 2,6 миллиарда долларов, Китай – 4-6 миллиарда долларов, Индия – 40 миллиардов долларов. Ну что же, на фоне Бразилии, превосходящей нас по населению, и ещё сильней – по населению трудоспособному, Россия выглядит не совсем плохо, хоть и несколько обидно для бывшей сверхдержавы. Но и Китай, превосходящий нас по людским ресурсам больше, чем на порядок, тоже не выглядит ушедшим в глобальный отрыв.
Другое дело – Индия. Пусть она и включает в свою статистику результаты IPO, то есть прикладывает к чистой выручке ещё и инвестиции. Но даже если ограничиться голым экспортом, он все равно составит 20 гигабаксов. Много! Много больше, чем у нас. В чём тут дело?
Может дело в том, что Индия – страна древней культуры, претендующая на авторство множества открытий, в том числе и математического нуля? Увы, цена былым заслугам в мире хайтека близка к нулю бухгалтерскому, тут надо бежать со всех ног, даже чтобы просто оставаться на месте.
Специфическая, в духе "Протестантской этики и духа капитализма", духовность? (Представительница отечественных сумчатых, челноков начала 1990-х, потёршись в тамошнем храме, в экстазе рассуждала потом об о@#$%ной духовности...) Ну да, с духовностью на Индостане всё в порядке, при выходе из небоскреба из нержавейки и зеркального стекла в лицо бьёт дух столь густой, что сравнить его можно лишь с последствиями забрасывания пачки дрожжей... Так что давайте ограничиваться явлениями имманентного мира.
Образование? Ну да, тут уже горячее. Из высокого уровня образования нашего населения
исходят и представители власти, провозглашающие модернизацию, и левые публицисты, мечтающие о Советской революции. Вроде бы оно так и есть – вот близлежащая харчевня с подачей бизнес-ланчей. У барменши – высшее юридическое, коллега Цицерона и Кони, но простой "русский флаг", слоистый коктейль из водки, голубого кюрасо и гренадина, сделать не умеет. А подавальщицы – дипломированные экономисты (их с законниками в городе осьмнадцать тыщ на бирже труда). По словам владельца заведения в анкетах профессию пишут гордо – "афициант"... Ну а в ИТ как? Вот бывший техникум бытового обслуживания. В нём учат программистов (sic!). Вот практика – паяльниками разбирают старинный телевизор на припой. На вопрос, почему не подставить лоток и не взять промышленный фен преподаватель растерянно молчит...А в Бхарате ситуация получше-то будет. Прежде всего, из-за языкового многообразия этой страны. Родной, "племенной" язык, для индийцев скорее второй. "Язык межнационального общения" – было в советские времена такое понятие - там английский. Тяжелое наследие британского колониализма, знаете ли. И в результате любой сколько-нибудь прилежный школьник знает его на очень приличном уровне. Нет, переоценивать их процент к миллиарду индийцев не стоит – но в губернском городе аналогичными языковыми знаниями располагают в этих возрастах несколько десятков, вряд ли несколько сотен, детей. Родители которых вложили немелкие по провинциальным меркам деньги и потратили ещё больше интеллектуальных ресурсов для выбора преподавателей. (Без последнего условия деньги будут истрачены впустую.) А теперь давайте вспомним – на каком языке выдаются задания на аутсорсинг софта? На каком языке ведутся рабочие переговоры, устные и письменные... Вот-вот. И при одном и том же знании проблем технических, математики и алгоритмических языков, конкурентное преимущество будет иметь тот, кто лучше лопочет по-аглицки...
Ещё одна деталь. Ну, все знают, что мировые фармаконцерны закрывают глаза на производство дженериков в Индии. И создается впечатление, что нечто подобное имеет место и в издании специальных книг. Купить их можно много-много дешевле, чем в Калифорнии (Не говоря уже, чем у нас...). Практически сразу после выхода в свет. (Нечто подобное имело место у нас в 1950-е, но в нашем случае требовался съедающий время перевод...)
Наличие у нас в стране нескольких факультетов точных наук, выпускающих специалистов на уровне первых трех дюжин мировых университетов, равно как и многочисленные победы наших ребят на соревнованиях по программированию, ситуацию в значительном масштабе изменить не могут. Ну, самые большие деньги выпускникам в сфере точных наук, по наблюдениям автора предлагают не за работу по специальности, а в отечественной финансовой сфере. Несколько ниже по доходности стоит работа в международных корпорациях. И вот если алгоритм и сделал русский парень, воплощать его массовым кодированием будут, скорее всего, индусы. Почему же?
Обратимся к сборнику интервью Станислава Лема "Так говорил... Лем". Пан Станислав возмущался дороговизной XXI века, вспоминая, что перед Второй мировой на армейских сборах покупал у крестьянок котелок лесных ягод за мелкую монетку. Почему? Да потому, что большая часть населения Польши жило практически натуральным хозяйством, где совсем другая цена времени (низкая) и деньгам (высокая)... Так вот, 70% населения Индии, а это где-то 1,2 миллиарда человек, живет в сельских районах. В этом причина поражающей всех гостей этой страны дешевизны товаров – манго и креветок – да услуг. А индийский ИТ-специалист – разрабатывая софт на экспорт или занимаясь аутсорсинговым администрированием баз данных – за смешные по американским или отечественным масштабам деньги может обеспечить себе вполне приличный уровень жизни. Вот переписка других писателей, Стругацких. В 1966 году Борис Натанович с удивлением пишет брату, что в стране есть первый космонавт и первая АЭС, но нет возможности найти няньку. Так блюминги с домнами и оказались построены за счет того, что сельское население, поставлявшее нянек, оказалось безвозвратно втянутым в сферу индустриального производства. А в Индии няньки в изобилии! Именно это – вкупе с лучшей, чем в России интеграцией в мировой рынок, ведь кроме языка у британцев были унаследованы и коммерческие связи – и дает этой стране те преимущества, которых у нас не будет никогда. Российской ИТ-индустрии предстоит искать свои, совсем оригинальные пути. Для захвата своей доли на мировом рынке.