Комсомольская любовь

– Андрюш, открой холодильник, там выбери, что тебе больше нравится.

Окинув взглядом ровные ряды бутылок с яркими этикетками, я понял, что мне нравится абсолютно всё. Но застеснявшись, выбрал старую знакомую - «Сибирскую» водку. После «Столичной» экспортного варианта она была гораздо жёжче и, выпив стопку, я почувствовал, что уже конкретно пьян. Я украдкой осмотрел всех сидящих за столом, и с удовольствием отметил, что я такой не один. У Митеньки слипались глаза, а лица женщин раскраснелись, и язычки у них явно заплетались.

Музыке, рвущейся из динамиков «Панасоника», я даже и названия не знал, это было что-то громкое и серьёзное. Митенька слушал, прикрыв глаза, а женщины о чём-то пошептавшись, вышли из-за стола и нырнули в ванную комнату.

– Это кто так орёт? – растормошив почти заснувшего друга, поинтересовался я.

– Ты чё?! Это же «Кисс»! – Митенька очнулся и допил из своей рюмки.
– У этого комсомольского вожака все концерты есть.

– Так ты что, тоже в курсе кто у неё муж? – я налил нам с Митенькой по-новой.

– Да мы с ней поболтали немного, - друг виновато развёл руками.
– Я спросил, откуда такое богатство. Вот она и рассказала.

– Слышь, Митяй, - я пододвинулся ближе, - она, ну, Вика эта, вроде на меня глаз положила. Чего делать-то, а?

– А чего с бабами делают, - осклабился Митенька, - чё, не знаешь, что ли?

– Да, кипишно как-то, - я пожал плечами и стал искать сигареты.
– Не хочу приключений на свою жопу найти.

– Да не ссы, - друг подал мне открытую пачку, - мужинёк всё равно до утра не появится. А в случае чего к нам через балкон нырнёшь, у нас балконы совмещённые, – у Митеньки иногда получалось сострить.

– Ага! – я непроизвольно поёжился.
– Охота цирковые трюки на высоте шестого этажа выделывать!

– Ну, не знаю, - Митенька прикурил сам и протянул зажигалку мне, - я бы на твоём месте не раздумывал.

– Ну, что, мальчики, вы без нас не скучали? – на кухню женщины вернулись посвежевшими.
– Митенька, давай нам что-нибудь другое поставь.

Друг поменял кассету, и Вика протянула мне руку, предлагая встать.

– Я тоже хочу танцевать, - пропела она.

Когда я обнял женщину, то сразу понял, что пропал окончательно. Вика обняла меня за шею, а сама вся как бы растеклась по мне. Я чувствовал её упругую грудь, мягкий животик и жаркие бёдра. Она легонько царапала своими острыми ухоженными ноготками мою шею, а её губки стали нежно касаться моей щеки. Я тут же подумал о том, что к Митеньке и Ленусику я зашёл по дороге домой, возвращаясь после пятидневного зависания в общаге. Мне очень не хотелось встречаться со своей разъярённой матерью, и потому купив на последние деньги бутылку «Лимонной» я позорно решил отсидеться у друзей до темноты, чтобы у моей маман времени для чтения нотаций оставался минимум. Соответственно, после такого загула я был не брит, не менял пять дней ни бельё, ни рубашку, да что там, я зубы-то почистил за эти дни всего пару раз. А тут рядом такая женщина! Но, то ли она ничего этого не замечала, то ли ей было на всё наплевать.

Звонок в дверь раздался, когда мы уже с ней целовались. Я позорно вздрогнул, а Вика с чуть насмешливой улыбкой отстранилась от меня и прошептала:

– Не волнуйся, Андрюшенька, он не приедет.

Потом она поправила причёску и решительно двинулась в прихожую. Я сел за стол, и немного дрожащими руками налил себе водки. Ленусик и Митенька целовались напропалую, и, похоже, даже не услышали звонка. Я выпил рюмку и стал прислушиваться к еле слышным голосам Вики и того кто пришёл, потом закурил сигарету и пнул Митеньку под столом ногой:

– Эй, друзья! Пришёл кто-то, харэ сосаться.

Они нехотя прервали своё занятия и посмотрели на меня ничего не понимающими глазами.

– Кто пришёл? – совсем уже разомлевшая Ленусик вытащила сигарету из пачки и сунула её в рот обратной стороной.

– Не знаю, - я перевернул её сигарету и поднёс зажигалку.

– Муж из командировки вернулся, - захихикал Митенька.

– Сейчас исключать из комсомола нас будет, за «аморалку».

– Мудак ты! – лично мне было не до смеха.
– Охуеть, как смешно!

Я услышал, как захлопнулась дверь, а через минуту на кухню вошла Вика.

– Соседи! Вас там домой требуют, - пропела женщина.
– Ленусик, Оленька никак не засыпает. Елизавета Семёновна очень сердиться.

– Во, блин, нигде покоя нет! – Ленусик даже не попыталась встать.

– Ладно, давай на посошок, да пойдём байки-бабайки, - Митенька стал с силой тереть глаза.

Вика сама разлила водку. Потом Ленусик начала ныть, что ей не дают как следует отдохнуть, и Митеньке пришлось силой вытаскивать её из-за стола. Вика достала из своего великолепного холодильника плитку шоколада и две бутылочки «колы», и настойчиво уговаривала Ленусика взять это всё с собой. Я в этой суете участия не принимал, сидел и курил. Как-то само собой подразумевалось, что я останусь здесь.

Когда мои друзья ушли, Вика вернулась на кухню и села напротив меня.

– А ты останешься? – тихо спросила она.

– А ты этого хочешь? – «А ты сам этого хочешь?»

– Да, - просто ответила женщина и закурила сигарету.

– Водка кончилась, - сказал я, надо же было что-то сказать.

– Ты хочешь выпить? – Вика задумчиво смотрела на меня, сигарета в её пальцах немного подрагивала.

– Не знаю. А ты?

– Давай выпьем шампанского. Посмотри в холодильнике, на полке, должна быть бутылка.

Я вынул холодную бутылку: «Хм, «Брют», я и не пил такого!».

Вика достала из шкафчика над столом фужеры на длинной ножке и поставила их на стол. Я содрал фольгу, открутил проволоку и попытался открыть тихо, без хлопка. Но руки не слушались, пробка вылетела, и шампанское брызнуло во все стороны. Мы засмеялись, и я наполнил фужеры. Отпив пару глотков, я непроизвольно поморщился и отставил фужер.

– Что, студенты вашего института предпочитают водку? – Вика улыбнулась и тоже поставила недопитый фужер.

– Наш институт «водочным» называют, может, слышала? – я снова потянулся к пачке сигарет.

– Андрюш, хватит курить. Это на мужском здоровье плохо сказывается, - женщина отобрала у меня сигарету.
– Я пойду в душ. А ты если хочешь выпей ещё, там в дверке, по-моему, початая бутылка виски стоит. Любишь виски?

Вот так всё запросто: «Я пойду в душ».

– Конечно, - кивнул я головой, про виски зная лишь то, что этот буржуйский напиток почему-то надо употреблять с какой-то там «содовой».

Вика поцеловала меня, чуть прикоснувшись губами к щеке, и прошла в ванную комнату. Когда послышался шум воды, я достал это чёртово виски, допил шампанское и налил зарубежное зелье прямо в фужер. Кассета щёлкнула и отключилась, трогать импортный магнитофон я не решился и потому остался сидеть в тишине.

 Я сидел и думал. Почему-то в голову лезли мысли о матери, которая наверняка себе места не находит, последний раз я звонил домой из общаги пару дней назад. Я тогда был в хламину пьяный, и на все её крики и просьбы вернуться домой отвечал лишь глупым хихиканьем. К тому же вокруг меня толпилась целая банда моих собутыльников, которые комментировали моё общение с матерью дурацкими шуточками. Потом совсем уж не к месту вспомнился недоделанный курсовой проект, и то, что последний срок сдачи давно прошёл. И тут же появились мысли о том, что моя обувь осталась в квартире Митеньки, и что даже если придётся спасаться бегством, то мне предстоит прогулка босиком. Я помотал головой, пытаясь отогнать весь этот бред и начать думать только о женщине, которая сейчас плещется под душем.