Кому светит Большая Медведица

Мне ещё нет восемнадцати!

Он не видел её реакции, и быстро забыл о существовании самой девушки, но сейчас, глядя из окна на растянувшийся от двери автобуса до крыльца отеля людской поток, в памяти вдруг всплыла эта сцена. Тимур поймал себя на мысли, что ему нравится прокручивать их встречу снова и снова, и, стремясь избавиться от навязчивого продукта воображения, он опять набрал номер Аники. «Если после трёх раз никто не снимет трубку, я приглашу ту девушку в ресторан, - загадал он, - в конце концов, в её компании мне удастся скрасить время. Уже первый час, где же Аника?»

Все попытки дозвониться были безрезультатны, но Тимур не спешил спуститься вниз. Предстоящее знакомство вдруг стало таким реальным и пугающим, что он собрался было отказаться от него, но какой-то чёртик внутри прыгал и дёргал за струны, заставляя их диссонансом, но всё же звучать. Какофония чувств рождала какофонию мыслей. «Какой позор – бояться знакомства с девушкой! Ведь с моей стороны даже усилий прилагать не требуется. А вдруг эта девушка научит меня, как правильно вести себя с Аникой? Конечно, я никогда не был сторонником техники, но, по-моему, не так уж плохо быть техничным и артистичным одновременно. В конце концов, для чего ещё нужны проститутки?»

Он в нерешительности остановился перед зеркалом. На него смотрел строгий молодой человек в представительном костюме, и ни за что на свете нельзя было бы догадаться, что в голове этого полумальчика-полуюноши царит полный разброд.

«Так ты мужчина или нет?» - взыскательно поинтересовался Тимур у своего отображения. Утвердительно кивнув самому себе, он отправился вниз.

Пока он спускался, в голову пришла утешительная мысль о том, что девушка, возможно, уже ушла, и тогда он сможет спокойно, без борьбы тела и духа, вернуться в номер.

Но она была там. Она ещё издали увидела его, и решила никак не реагировать, помня о болезненной реплике мальчика. Тимур подошёл сам, натянуто улыбаясь и думая, что улыбается обворожительно. Он сказал первое, что пришло на ум:

Как Вас зовут?

Она окинула его снисходительным взглядом:

Я не интересуюсь малолетками. Это статья.

Тимур занял место рядом.

Конечно, легче окрестить малолеткой, чем научить человека жизни. Закон – самое удобное для этого прикрытие.

Она заинтересованно развернулась к нему и сказала уже совсем другим тоном:

По разговору ты как будто взрослый. Редкое сочетание находчивого ума и хорошенького лица.

Я хорошенький? – спросил Тимур.

Прежде он не задумывался над этим, но теперь ему хотелось знать, что вызывает в женщинах его внешность.

Ты похож на Маленького Принца, - рассмеялась девушка.

Тимур вспомнил этот персонаж и его автора, отважного лётчика и выдающегося гуманиста Антуана де Сент-Экзюпери. Ему подумалось, какая может быть связь между удивительным Маленьким Принцем и флиртом. Мысль эта зародила в его душе ощущение чего-то неправильного, и он, чтобы не сбиться с твёрдо намеченного пути, поспешил перевести разговор на другую тему:

Сходим в ресторан?

Лучше в бар, - предложила она, - ты ведь пьёшь?

В фильмах Тимур слышал «Ты ведь потребляешь спиртные напитки?» и ему нравилась именно такая постановка вопроса. От того, как спросила его девушка, Тимура слегка покоробило.

Я избалован высокими эстетическими формами, - пробормотал он себе под нос, но, оказавшись перед стойкой, окинул задумчивым взором блестящие разнокалиберные горлышки и произнёс с грустью, - в данном случае содержание не имеет значения.

Да ты философ! – снова рассмеялась девушка и заказала себе шампанское. Хорошо, что не виски, подумал Тимур. Этот напиток он почему-то считал мужским. – А ты что будешь? – по-свойски спросила его девушка.

Я? – Тимур заколебался, вспомнив о том, как нехорошо было ему в самолёте после угощения коллекционера. – Закажите мне минеральной воды.

Девушка недоумённо пожала плечами, но оставила свой жест без комментариев. Когда они в лифте поднимались в номер, она вдруг прильнула к мальчишке, обвила его шею руками и многообещающе проговорила:

Ты прав, алкоголь и учёба не совместимы.

Тимур несколько оторопел от её смелости и близости, а потому слова, сказанные ею, не имели значения. Он стоял, словно изваяние из цемента, только под цементом этим, несмотря на полную обездвиженность, бешено билось сердце и все нервы от напряжения вытянулись в струнку. Это было не сексуальное напряжение, а такое, какое обычно испытываешь при подъёме тяжестей. Когда двери лифта открылись, Тимур выскочил и нажал кнопку.

Извини! – успел сказать он изумлённому лицу, съедаемому половинками двери, и поспешно прошёл в свой номер. Он снова позвонил Анике, и когда ни первая, ни третья, ни восьмая попытки не увенчались успехом, вызвал такси и поехал к её дому. У него был искус попросить водителя проложить маршрут так, чтобы он мог краем глаза увидеть родной дом, но в последний момент Тимур передумал, посчитав это решение слабостью соскучившегося по семье мальчика. Он приехал в Петербург не для того, чтобы посмотреть на привычные места. Целью его поездки была Аника, и дорога к ней должна быть кратчайшей. На этот раз он должен был доехать до неё, подумалось Тимуру, когда он вспомнил аварию и причины, по которым она произошла. Разлука с девушкой до сих пор оставалась самым горьким последствием той сумасшедшей скорости. Поколебавшись, Тимур отдался на волю таксиста, но сердце его опережало цифры на счётчике. Когда машина остановилась напротив подъезда дома Аники, Тимур увидел, что окна на её этаже потушены. За пятнадцать минут она не могла вернуться и лечь спать, значит, её всё ещё нет. Напрасные звонки из гостиницы уже подготовили его к возможному разочарованию; отпустив такси, он поднялся на этаж с твёрдым намерением дождаться девушку, даже если для этого потребуется всю ночь простоять в подъезде. Но по мере того, как тянулись минуты, голову мальчишки начали посещать разные мысли: а вдруг Аника уехала куда-нибудь вместе с отцом (здоровье его в последнее время оставляло желать лучшего и врачи настаивали на смене климата)?; а вдруг она осталась ночевать в монтажной?; а вдруг она с неизвестным Тимуру поклонником?

Он поменял позу и принялся бороться с подобными мыслями. Это удавалось ему всё хуже и хуже: сказывались перелёт, напряжённое ожидание – как вдруг он услышал, что с первого этажа медленно тронулся лифт. Тимур поспешно поднялся на этаж выше. Сердце его громко билось.

Спустя несколько секунд он услышал голос Аники и шагнул было на ступеньку вниз, как вдруг остановился, озадаченный звуками. Если он слышит их, значит, она была не одна. С кем могла быть она так поздно? Неужели одно из самых худших предположений Тимура не было лишено основания? Он замер, прислушиваясь.

Уже поздно, - говорила кому-то Аника, - спасибо, что проводил.

Разве мог я позволить такой красивой девушке одной добираться домой в столь поздний час? – игриво возразил ей мужской голос, показавшийся Тимуру знакомым, но он не мог сразу вспомнить, кому он принадлежал.

А ты как теперь домой поедешь? – в голосе Аники ясно слышались заботливые нотки, и у Тимура сжалось сердце. – Метро уже закрылось, автобусы не ходят...

Поймаю машину, - невозмутимо ответил мужчина.

Если хочешь, можешь переночевать у меня, - предложила девушка, - я сегодня одна.

Аника, - голос мужчины стал серьёзным, - не стоит. Тимур не поймёт.

Он не узнает! – пылко возразила она. – Виталик, ты ведь знаешь, что я предлагаю тебе переночевать у меня не из-за какой-то личной симпатии. Почему ты всегда отвергаешь помощь друзей? – огорчённо добавила она.

Чтобы не быть в долгу, - жёстко ответил Виталик, - прости мою прямолинейность.

Ты всегда был таким, - снисходительно отозвалась девушка, - но ведь я и не утверждаю, что прямолинейность - плохой спутник мужчины.