Конь в малине

Марсианин любовно взирал на наши игры со своего невидимого постамента.

Наконец его жена перепаковалась, я взял свою сумку, и мы покинули уютную берлогу.

Было уже темно. Многочисленные липы превращали двор в убежище для влюбленных – из темноты то и дело доносились тихие звуки поцелуев. Яна взяла меня за руку, и мы потопали в сторону залитого светом проспекта. Тут я опять пропустил первые попавшиеся тачки, но на этот раз остановил третью.

– К Светлановской площади!

Яна не удивилась перемене адреса, лишь молча прижалась к моему плечу, будто искала защиты от неведомой опасности. До чего же мужественная женщина!..

Через две минуты мы были возле Светлановской.

– Остановитесь на минутку. Надо забежать в одно место, неподалеку. Я быстро!

– Мне-то что! – отозвался водила. – Счетчик тикает. Можете и не спешить.

Быстрым шагом я дотопал до припаркованной «забавы», огляделся. Чувство тревоги помалкивало, и я забрался в салон. Вытащил из меченой сумки все оставшиеся причиндалы, кроме стерлинга, и переложил в чистую. Потом не удержался, достал искатель и проверил Янин подарок. Никаких жучков, разумеется, ни в запонках, ни в зажиме не обнаружилось, и я почувствовал, как щеки заливает краска стыда. Вернулся в такси с преувеличенно бодрым видом.

– Поехали!

Теперь адрес назвала Яна.

Мы пересекли площадь, нырнули под монорельсовую дорогу. Еще через пять минут Яна сказала:

– Остановитесь здесь, пожалуйста.

Я помог ей выбраться из салона, расплатился с водилой, и он, мигнув желтым поворотником, укатил.

– Вон мои окна, Максима. Темные, на четвертом этаже. Видишь?

Я остановился. Но смотрел вовсе не на окна. Возле подъезда стояла телефонная будка, она и привлекла мое внимание. Этой ночью частный детектив Максим Мезенцев еще в отпуске, но после ночи всегда наступает утро.

– Подожди-ка, – сказал я. – Мне опять нужна твоя помощь. – Я взял Яну за руку и подвел к таксофону. – Сейчас наберу номер, и ты возьмешь трубку. Спросишь Ингу. Скажешь, что конь в малине будет ждать ее завтра в три часа возле Медного Всадника. Запомнила?

– Да.

– Повтори.

Она повторила.

Я вошел в будку, набрал номер и передал трубку Яне.

– Алло! Будьте добры Ингу… Это неважно… Конь в малине просил передать, что будет завтра вас ждать, возле Медного Всадника, ровно в три.

Ингин вскрик услышал даже я. Тут же отобрал у Яны трубку, приложил к уху.

– Кто это? Кто говорит? Девушка, куда вы исчезли? Не молчите! Ответьте, девушка!

Я повесил трубку, и мы вошли в подъезд.

Мое новое обиталище оказалось однокомнатным и очень уютным.

– В последнее время тут жила семейная пара, – сказала Яна, показывая квартиру. – Но у них вот-вот должен родиться ребенок, и они решили перебраться в жилье побольше. Нравится?

– Лучшего и не придумаешь! По сравнению с меблирашками это хоромы… Сколько я тебе буду должен?

– Нисколько, Максима. – Яна пощупала висящее на стене полотенце, заглянула в шкафчики, открыла холодильник. – Пусто, лишь пачка чаю… Кто эта Инга?

– Наниматель, – почти не соврал я. – Женщина, на которую мне приходится сейчас работать.

– Молодая?

Я пожал плечами:

– Лет тридцати.

– Это она потеряла из-за тебя голову?

Я с трудом сдержал восклицание. Дьявол, у нас, детективов, хорошо развитая интуиция, но куда ей до женской в любовных вопросах!..

– Она так вскрикнула, – продолжала Яна. – Когда взяла трубку, у нее был совсем сонный голос. А теперь не будет спать до утра.

– Откуда ты знаешь?

– Знаю! Она тебя любит?

Я вновь пожал плечами.

– А ты ее?

Вместо ответа я сгреб Яну в охапку, заткнул поцелуем рот и принялся стаскивать с нее одежду. Увы, это было единственное, чем я мог ее отблагодарить. Она было выгнулась, уперлась кулачками мне в грудь, но я прижал ее спиной к стене, и на этом сопротивление прекратилось.

Здесь не нашлось двуспальной кровати – лишь диван-раскладушка, но мы вполне поместились. Моя благодарность Яне продолжалась долго и была не менее упоительной, чем вчера.

43

Утром я поднялся вместе с нею. Полуодетые, мы пили на кухне пустой чай и молчали. Яна то и дело посматривала в окно, за которым с криками летали чайки.

– Вообще-то я на работе сегодня отпросилась, – сказала она наконец, по-прежнему не глядя на меня.

– Прости, но мой незапланированный отпуск и так затянулся, – ответил я. – Мне отпроситься нельзя.

– Понимаю. – Яна вздохнула и включила телевизор.

С экрана смотрело залитое кровью лицо Сергея Бакланова.

Я вскочил, выронил чашку, она со звоном разбилась о стол.

Яна вскрикнула, зажала рот.

– …известного криминального журналиста было найдено вчера вечером, в половине одиннадцатого, – сказала дикторша. – Рядом находился труп мужчины, в котором опознали частного детектива Станислава Пучкова, известного в определенных кругах под кличкой Стас. Компетентные органы связывают убийство с профессиональной деятельностью Сергея Бакланова, но следствие намерено отработать и другие версии… А теперь о пожарах.

Я взял себя в руки, отправил в мусорное ведро осколки разбитой чашки. Потом выключил телевизор, снял с вешалки полотенце и принялся вытирать разлитый чай.

– Ты знал его? – спросила Яна дребезжащим голосом.

– Знал, – сказал я, не поднимая глаз – мне очень не хотелось, чтобы она обнаружила перед собой затравленного зверя.

– Я, наверное, должна уйти?

– Да, наверное. – Я выжал полотенце в раковину и снова принялся вытирать стол.

Яна со вздохом поднялась и перебралась в комнату. Было слышно, как она шуршит там одеждой. Потом она вновь появилась на кухне, постояла молча, теребя рукав.

– Ну все, пошла.

– Да, – сказал я. – Не звони сюда и не приходи, пока сам не позвоню.

– А позвонишь? – Ее голос дрожал от тревоги, и это была тревога за меня.

– Сумею – позвоню… А если нет…

– Знаю!.. Я сдала комнату незнакомому мужчине, которого встретила в метро. Такая вот легкомысленная особа Яна Пахомова, господин следователь…

Нет, до чего же мне повезло с этой женщиной! Дурак ты дурак, марсианин Глеб! Удрать от такой супруги за сотни миллионов миль… Я бы ей ноги мыл по вечерам!