Концессия 3

– Хорошо, омбре… сейчас, только с мыслями соберусь…

– Что, тяжко? – притворно посочувствовал Вова. – Главаря своего вини, что самоустранился. У него-то, как я понимаю, язык подвешен неплохо?

– Давай, Анхель! – уже посильнее ткнул своего соседа кулачищем Пончо. – Сам знаешь, не моё это!

– Вот вы уроды! – снова не сдержался тот. – Чуть прессанули, и вы уже в штаны наделали! Не видите, что ли, они хотят нас из схемы убрать, а сами бабла срубят!

– Тем более рассказывай, - ожил вдруг Алехандро. – У нас теперь интерес… взаимный. Ни им без нас не обойтись, ни нам без них.

– Совсем сбрендил?! Говорю же – обойдутся!

– Это они так думают, Анхель.

– Я сказал – на хер!.. – встрял было я в разборку, но Вова на меня шикнул и сделал зверское лицо, на миг отвернувшись от униженной четвёрки.

Пришлось заткнуться, потому что в таких делах я напарнику доверяю. А он, по всему судя, почуял одну из своих многочисленных схем, способных принести немалый барыш. Опять же, отказаться я всегда успею. Да и не убудет с меня, если хотя бы выслушаю.

– В общем, в Порто-Либеро раз в год проводится турнир новичков, он же турнир «тёмных лошадок», - нехотя заговорил Анхель. – Так-то турнир как турнир, но у него, амигос, - всё сильнее креп его голос, - есть две особенности, которые отличают «лошадок» от остальных регулярных мероприятий. Первая – к участию допускаются исключительно новички, нигде до того не светившиеся. В смысле, в турнирах Порто-Либеро под эгидой Лиги, ну и в Мэйнпорте до кучи. По сути, это люди с улицы, которые решили попытать счастья. Соответственно, и выступить в «тёмных лошадках» можно единственный раз за карьеру, потому что после этого турнира ты уже к данной категории не относишься. Поэтому, как вы можете догадаться, амигос, уровень участников… как бы это поточнее?..

– Рандомный? – подсказал я.

– Э-э-э?.. – напрягся докладчик.

– Профессор хочет сказать «случайный», - любезно пояснил Вова. – От околонулевого до суперпрофи, то бишь как нарвёшься. Оттого и «тёмные лошадки»? – вопросительно уставился он на Анхеля.

– Угу, - кивнул тот. – В общем, суть вы уловили. Алехандро – победитель прошлогоднего турнира.

– Этот-то?! – недоверчиво кивнул я на болезного отбойщика. – Что-то не похоже… или в прошлом году у всех был околонулевой уровень?

– Алехандро крутой боец! – вступился за подельника Пончо. – Троих-четверых, таких как мы с Пабло, раскидает на раз! Ему ещё два боя выиграть, и он в первую категорию бойцовской лиги перейдёт! А знаешь, сколько в «единичке» всего бойцов?! Тридцать! На весь Порто-Либеро!

Ого! А почему я его так легко отделал, причём дважды? Видимо, эффект неожиданности сказался, всё-таки у меня не самое распространённое амплуа боксёра-контрпанчера. С другой стороны, можно сделать кое-какие выводы о подготовке основной массы участников… это если не нарвёшься на кого-нибудь уровня Игараси-сама! «Тёмные лошадки» такие «тёмные»! Опять же, можно вспомнить известную присказку про «каковы шансы встретить в тёмной подворотне зимней ночью мастера кунг-фу, отдавшего своему искусству тридцать лет жизни?» В общем, и хочется, и колется, но, обжёгшись на молоке, на воду дую.

– И вы, значит, впечатлённые молниеносной расправой Профа над вашим чудо-бойцом…

– Дважды.

– Что, Проф? А, точно! Короче, под впечатлением вы немедленно смекнули, как его можно использовать с пущей выгодой? – вперил Вова тяжёлый взгляд в Анхеля. – Могли хотя бы поинтересоваться, а нам оно на кой? У нас, вообще-то, несколько иные планы на жизнь, если вы до сих пор не поняли.

– Так мы и интересуемся! – опешил предводитель побитой четвёрки. – И достаточно вежливо! А вы сразу быковать начали!

– Так надо было толком объяснять, а не ставить перед фактом! – парировал Вова. – Профессор такого не любит. Сказали бы, мол, пацаны, есть тема – можно поднять много бабла. Восемьдесят процентов выигрыша со ставки плюс призовой фонд вам.

– И чё, вы бы согласились? – пропустил мимо ушей чудовищно завышенную процентную ставку Анхель.

– Ну, как минимум сразу бы вас слать не стали, - хмыкнул я. – И вам бы не пришлось огребать.

– А ещё, я так понимаю, - встрял Вова, - против восьмидесяти процентов и призового фонда принципиальных возражений нет?

– Чего?! – наконец, осознал всю глубину Вовиной «щедрости» Анхель. – Вы охрене… в смысле, серьёзно?!

– Вполне, - одарил мой напарник оппонента лучезарной улыбкой. – А что, какие-то проблемы?

– Конечно! Может, восемь процентов, амиго?

– Восемьдесят один, - отрезал Вова. – Ваши целых девятнадцать процентов! На большее вы, если честно, не наработаете. И Профессор не станет ложиться в финале. Это его принципиальная позиция. Ведь так, Проф?

– Так, - подтвердил я. – Специально не лягу. Однако не кажется ли вам, коллега Вольдемар, что мы, э-э-э, бежим впереди паровоза?

– В смысле?

– Коллега Анхель ещё не успел поведать нам о второй особенности турнира, - напомнил я. – А мы жаждем подробностей!

– А, точно! – опомнился предводитель визитеров. – Вторая особенность выходит из первой. Поскольку состав участников подбирается так, что никто не может предугадать исход поединков, а ещё ни у кого нет возможности оказывать на бойцов давление, результат всегда, кхм…

– Рандомен?

– Да, Генри. И в этом главный интерес тотализатора. Все остальные турниры подконтрольны группировкам «лос атлетас», поэтому на них люди реально делают деньги. Тот шепнул этому, этот шепнул тому… и понеслась. А в «тёмных лошадках» на первом месте азарт и адреналин. И возможность пощекотать нервы. За это его многие серьёзные люди и ценят, - закончил рассказ Анхель.

– А чтобы азарт был сильнее, полагаю, ставки изначально завышены? – задумчиво хмыкнул Вова. – Если не секрет, то сколько? Я имею в виду, входной порог?

– Минимальная ставка – тридцать.

– Тридцать чего, амиго? Корпоративных марок? Рублей? Юаней?

– Тридцать тысяч либеро, - предельно конкретизировал цену Анхель.

– Э-э-э… курс у нас один к семи, - прикинул Вова, - стало быть, четыре с четвертью… ну, плюс-минус, тысячи корпоративных… нехило!

– И это для обычного тотализатора, - внёс ещё больше сумятицы Анхель. – Когда ставят на исход конкретного боя. И для первого круга. А дальше каждый раз ставка удваивается.

– То есть растёт в геометрической прогрессии со знаменателем два? – педантично уточнил я.

– Генри, ты давай, по-человечески выражайся! – взмолился Анхель.

– Я в смысле, что в первом раунде тридцать кусков, во втором шестьдесят, в третьем сто двадцать и так далее.

– А… ну да. Только в финале утраивается, чтобы мелкую сошку отсечь.

– Фига се! – удивился Вова. – А в полуфинале сто двадцать косарей, получается, для многих доступная сумма?

– Ну, десятка три желающих, как правило, находится, - пожал плечами Анхель. – Я в прошлом году работал помощником букмекера на «тёмных лошадках», тогда примерно так и было.

– А в финале? – невольно заинтересовался я.

– Ну, человек десять… триста шестьдесят кусков это триста шестьдесят кусков, на дороге не валяются. Но зато их при удаче можно удвоить! – мечтательно прищурился предводитель визитёров.

Так вот оно в чём дело! А что, схема верная – если точно знать, что я лягу, то гарантированно не пролетишь со ставкой, а там минимум вернёшь свои и захапаешь сколько-то сверху. Вот только есть один скользкий момент…

– Анхель, а с чего ты решил, что ставки разделятся примерно пополам? А если будет явный фаворит, и все поставят на него?