Концессия. Дилогия

И тут у здоровяка реально снесло крышу: он решительно шагнул вперёд, навис надо мной этакой глыбищей, опершись обеими руками на столешницу, вперил в меня злобный взгляд налитых кровью зенок и зарычал:

— Я! Тебя! Ур-р-р-рою!

Чёрт! Вот теперь вспомнил… и хлыщеватого, точно так же нависшего вчера, и третьего, который аккурат в этот момент попытался дать мне бутылкой по голове… ну и ещё парочку типов, вступивших в баталию несколькими секундами позже. Ну вот чего им неймётся?! Я же никого не трогаю, спокойно пью пиво… которого, между прочим, уже почти и не осталось. Да и хмель улетучился, как всегда при появлении опасности. Уроды! Весь вечер насмарку. Этак теперь ещё литра четыре придётся высосать, чтобы хоть чуть-чуть забыться… ладно, сами напросились.

Аккуратно поставив перед собой кружку, я резко выбил из-под амбала руки, и тот с размаху приложился физиономией о столешницу, едва не разломав ту ко всем чертям. Шлепок получился смачный, да ещё и что-то хрустнуло — скорее всего, нос незадачливого Санчо. Впрочем, хруст для окружающих прошёл почти незамеченным, потерявшись на фоне звона кружки, которой я приголубил громилу по черепу. Ёмкость вполне ожидаемо разбилась, но цели своей я достиг — Санчо вырубился моментально и качественно. Что и сыграло со мной злую шутку: его дружки расправой не впечатлились, посчитав её лишь временным моим успехом, и решили выиграть для амбала несколько драгоценных секунд. То есть попросту набросились на меня с кулаками. Н-да… некоторых жизнь ничему не учит.

Понеслась, что ли?.. С грохотом опрокинулся уроненный стул, но ещё до его падения я, едва оказавшись на ногах, швырнул в хлыщеватого ручку от кружки. Которую, оказывается, так и сжимал в ладони всё это время. Тот от неожиданности запнулся, а я в этот момент легко уклонился от свинга третьего и ответил небрежным апперкотом с левой. Попал удачно, у того аж голова запрокинулась. Да и результат не замедлил сказаться: самоуверенный паренёк в буквальном смысле слова осыпался на пол. Оставался только хлыщеватый, но, как выяснилось почти сразу же, опасаться его уже не стоило — тот и не думал атаковать, недоуменно уставившись на собственную окровавленную ладонь.

Что за?! А, понятно — это он по лбу провёл. А там роскошнейшая ссадина. Если приглядеться, то почти сечка. Это что же получается, я настолько удачно ручкой попал? Хм…

— Генри! Я же просил! — выскочил откуда-то сбоку Луис. — А ты обещал!

— Не, ну а чё они?! — только и смог выдавить я.

— Да сиди уже! — отмахнулся бармен. — Парни, парни, вы как? Сейчас аптечку принесут, приведём вас в порядок…

— Лу…

— Чего ещё?!

— Пивка бы мне…

— Дьявол! Диего, обслужи!

— Да, хефе! — моментально нарисовался рядом с моим столиком официант.

— Эй, — окликнул я его, — не торопись! Сначала уберите… этого.

— Как скажешь, амиго, — буркнул Луис. И снова засуетился рядом с хлыщеватым: — Не лапай лоб, швы наложить нужно!..

… суета улеглась лишь минут через пятнадцать, которые я скоротал в компании очередной кружки пива за ближайшим свободным столиком, но восстановить благостный настрой так и не получилось — опьянение упорно не желало приходить. Зато внезапно пришёл ещё кое-кто. Я даже не сразу осознал, что подсевший ко мне парень — тот самый тип, на которого указывал Лу. Ну, тот, что за мной следил с самого моего появления в баре. Я ещё тогда подумал, что это эсбэшник. Но незваный гость моментально опроверг данную версию, обратившись ко мне на чистейшем русском:

— Олег? Лесничий? Не узнаешь, что ли?..

— Э-э-э… — напрягся я, вглядываясь в простоватое лицо.

Ничего особенного, парень как парень. Мне ровесник. Морда типично славянская, сам рыжий… если по короткому ёжику судить. Что-то определённо знакомое в нём есть, это точно. Сложения среднего, суховатый, без пуза. И глаза… м-мать, вот эту тщательно скрываемую хитринку я знаю! Ему и раньше удавалось свою хитро… кх-м… э-э-э… задость успешно прятать от несведущего собеседника.

— Во…

— Ну, смелей! Неужели своего закадыку не помнишь?! Мы же с тобой в одном кампусе год прожили! В соседях! Домами дружили!

— Вова?! — окончательно удостоверился я в истинности догадки. — Иванов?!

— Он самый! — от души хлопнул меня по плечу гость. — А я всё сижу и думаю: он, не он? Ну а когда увидел, как ты тех гавриков оприходовал, последние сомнения отпали! Эх, славные были времена!

Ну ещё бы… третий курс, самое золотое время! Уже не новичок, но и про диплом пока думать рано. Гуляй, не хочу. Вот мы и гуляли, благо было где… разгуляться. Я тогда ещё на Беатрис не переехал, учился в Уральском федеральном университете, что на Земле, в России-матушке. Суровые челябинские парни и девчонки… да, было времечко, согласен. А Вова к нам в универ по обмену приехал, откуда-то с Поволжья. Учился на геологическом, если мне память не изменяет. И жили мы действительно по соседству, из-за чего и сошлись в конечном итоге. Славный был год, если задуматься.

— А ты почти не изменился, — хмыкнул я, выдержав первый напор. — Даже не раздобрел…

— Да где уж тут, с моей-то должностью! — замахал руками Вова.

— А ты где? — немедленно ухватился я за предлог.

— Маркшейдер на Южном-3, концы с концами свожу, и то ладно! А ты?

— У Игараси, в отделе современных технологий и реинжиниринга.

— Ого! Значит, поступил-таки в аспирантуру?

— Ну да, на Беатрис… и даже закончил… почти.

— А меня жизнь побросала, — вздохнул Вова. — Я даже специалитет не осилил, на пятом курсе выперли. Диплом только оставался, прикинь!

— А чего так?

— Да случилась одна… история. Потом как-нибудь расскажу.

— А здесь-то как очутился?

Что-то на меня говорливость напала… странно. Или действительно рад старому знакомцу? Чёрт… а ведь он, по сути, реально самая близкая мне душа на всей Роксане, учитывая, сколько мы с Вовой пережили. Всякого — и плохого, и хорошего. И весёлого. Особенно весёлого. Потому и легко на душе. А не признал я его только лишь потому, что не ожидал здесь встретить Кого угодно, только не его. Плюс пиво сказалось.

— Не поверишь, заключил контракт с «грубиянами»! — жизнерадостно заржал Вова. — Да я и сам себе долго не верил. Сначала в конвойщики попал — с моим опытом взяли не глядя…

— Это с каким-таким?! — округлил я глаза.

— Специфическим! Я же после универа в армейку угодил, в десантуру, да так удачно, что замес на мире Лейбовица зацепил. Правда, самым краешком…

— Извини…

— Да ладно, проехали! Короче, попал в конвойщики, а потом на карьере вакансия освободилась, и я инициативу проявил… как всегда, не к месту. Теперь кукую на вахтах. Считай, уже на третий год пошёл… это если в общей сложности. А на карьере семь месяцев ровно. Да что мы всё обо мне да обо мне? — спохватился Вова. — Сам-то как умудрился в эту задницу влезть?

— Не поверишь, подписал контракт с корпорацией! — отплатил я той же монетой.

— И как же они тебя вынудили? — хмыкнул Вова. — Помнится, ты очень целеустремлённо учился, и ссылка в колонию в твои планы не входила.

— О, это очень печальная история… и в какой-то мере даже поучительная.

— Только не говори, что начал играть на рулетке и влез в долги к мафии, — ухмыльнулся мой приятель.

— Вов, ты дурак?! — возмутился я. Почти как в старые добрые времена, ага. Я тогда то и дело эту фразу в разговоры вворачивал. И сразу же сник: — Ну да, что-то типа…