Конец одиночеству

Ксандр настороженно следил за их действиями.

Алекс шатнулся, заваливаясь назад. Застывший взгляд выцепил синеву неба, сменившуюся насыщенной зеленью деревьев, а затем в глаза ударил яркий золотистый свет солнечных лучей. Он упал на тропинку, вывалившись по пояс из тени деревьев и оказавшись в теплом, прогревшемся воздухе. Он умирал внутри, выл и ревел кровавыми слезами, а снаружи лишь крепче прижимал к себе кокон.

– Алекс, Алекс, – сквозь гул тысяч плачущих голосов в его ушах прорвался голос Михаэля. – Посмотри же...

На солнечном свету ледяной кокон нагрелся и словно размягчился, теряя твердые очертания. Поверхность потеряла гладкость, став шероховатой и высохнув.

Старейшина, уже ушедший довольно далеко, резко обернулся.

– Нет! Не смейте! – взмахнув тростью, он поспешил назад, посылая линчей вперед. Слаженный дуэтом они попытались обойти Ксандра, который, резким смазанным ударом откинул их назад. Рядом встал Михаэль, помогая прикрывать бессознательного Луку и сидевшего рядом с ним Алекса.

Поверхность кокона словно истончилась, с каждым мгновением становясь все прозрачнее. Сквозь непрозрачную прежде пленку проступили очертания ребенка. Алекс с восторгом наблюдал за процессом, а потом подвинулся в сторону, полностью выползая на свет. Мгновенно в коконе образовалась первая брешь, которая расползалась, расширяя дыру, рядом с которой появлялись такие же отверстия. Из них на землю хлынула жидкость, заполнявшая кокон изнутри.

– Нет! – глаза старейшины полыхнули темным огнем. Линчи оступились, падая на колени и скуля, не в силах выдержать напор древней мощи.

Ксандр оскалился, а Миха оглянулся назад.

Алекс стащил с себя пиджак, укладывая на него ребенка. Маленькое сердечко не билось.

– Ну же, ты не можешь уйти. У тебя еще все впереди, – прокусив себе палец, он вывел на хрупкой груди небольшой символ, прикрывая глаза и всем существом, всей своей сутью потянувшись к оборванной связи, натыкаясь во тьме на множество чужих жизней и прорываясь сквозь них. Найдя ту единственную серую струнку, он коснулся ее, кровью спаивая и переливая свои силы. Ладонью он надавил на рисунок точно сверху сердца и ударил по нему импульсом силы.

По тельцу пронеслась волна жизненной энергии. Алекс качнулся от усталости, но упрямо отправил остатки мощи в дрогнувшее сердечко.

Древнейший отбросил трость, ударяя по Ксандру сырой силой, на десятки сантиметров окружившей его руку. Увернувшийся от удара старика вампир был снесен волной, отлетая в сторону. Его место тут же занял Михаэль, всего на мгновение бросив взгляд в сторону любимого и тут же заслонив собой Алекса.

– С дороги, – прокаркал старейшина.

– Не пущу, – Миха сжал зубы, закрывая глаза, чтобы не видеть неминуемый удар.

Он лишь почувствовал легкое касание у груди, и его ноги оторвались от земли. Он свалился на землю, прокувыркавшись еще пару метров и лишь потом остановившись.

Древний вампир подошел к сидевшему в нему спиной Алексу, опуская ладонь на его плечо и до крови впиваясь в него когтями.

Не чувствуя боли, вампир прикрыл глаза, чтобы не видеть, как не станет его сердца. Его Пары и ребенка.

Он не смог. Не уберег. Не сумел...

В момент, когда сомкнулись его ресницы, взгляд пылающих темным пламенем глаз столкнулся с тяжелым, давящим взором разноцветных зрачков. Ярко-зеленого и бордово-красного. Со взором новорожденного дампира. Старейшина не успел опустить занесенную для удара руку, и ребенок открыл рот, впервые в жизни закричав. Оглушенных вампиров откинуло от ребенка, разбросав по аллее.

– Что вы наделали! – несмотря на звон в ушах прокричал старик. – Мы тысячелетия защищали мир от прихода таких, как он! Этот ребенок опасен!!!

С трудом встав на четвереньки, Алекс, не обращая внимания на завывания старейшины, подполз к малышу, поднимая младенца на руки. Тот, безвольно обвиснув в крепких руках, смотрел на вампира слишком серьезным, понимающим, осознающим себя взглядом.

– Малыш… – прижав к себе ребенка, Алекс добрался до Луки, переворачивая его на спину. Обращение уже завершилось, и сейчас Лука напоминал просто спящего человека. Положив голову любимого на колени, вампир закутал дампира в помятый пиджак.

Рядом приземлились Ксандр и Михаэль, оглядывающиеся на поднявшегося старика. Линчи так и валялись в стороне, не приходя в сознание.

– Алекс, ваш выродок еще слаб. Пока еще можно все исправить, – осознав, что сделать уже ничего не сможет, старик не прекращал попыток. – Ты просто не понимаешь. Он не даст тебе жить с твоей парой. Он помнит все. Все! С момента зачатия он осознает себя как личность! Он не простит тебя за боль, причиненную родителю! Он заберет у тебя Пару!

Алекс тряхнул головой, всматриваясь в маленькое личико. Мальчик совсем не напоминал новорожденного. Он был больше. Но даже при этом взгляд его был слишком взрослым для младенца.

– Прости меня, малыш... Я люблю тебя. Я люблю Луку. Ни за что вас не отпущу.

Коснувшись губами горячего лобика, он передал сына Михаэлю. Ксандр поднял Луку на руки. Кивнув брату, Алекс шагнул к старейшине, молча стоя перед ним, пока брат и его Пара не покинули парк.

– Старейшина, я безмерно вас уважаю. Вы следите за порядком тысячелетия, но я не позволю Вам коснуться ни моего сына, ни моей Пары. Я уничтожу любого, кто косо на них посмотрит.

Древнейший, вглядываясь в заострившиеся черты вампира напротив, словно еще больше постарел. Опустились плечи, и сжались губы, резче обозначая избороздившие лицо морщины.

– Я понимаю твои чувства, Алекс, но мы не оставим попыток. Этот ребенок, не впитав в себя женского начала, владеет огромной силой. И он будет жесток. Амбициозен. И ни что его не удержит, когда он сможет управлять своей силой. Он попытается подчинить Тьму. И проиграет. Так уже было, и это случится вновь.

Старик замер на месте, беззвучно шевеля губами. Спустя минуту он добавил:

– Сейчас я уйду, но однажды вернусь. Со всей силой, что сумею собрать. И уничтожу твоего сына. Или мир погрузится в Хаос. Тьма не прощает попыток ей управлять. Даже своим любимым детям.

Кивнув вампиру, он развернулся, пошаркав вглубь парка. Алекс же поднял голову вверх, всматриваясь в небеса, где за минуты захватили власть серые тучи, сталкиваясь и проливаясь ливнем на землю. Редкие первые капли упали на землю, а затем словно разверзлись небеса, выпуская свою боль наружу.

Промокнув, Алекс не двигался, устремив замерший взгляд наверх. Внутри разливалось спокойствие.

– Алекс! – резкий окрик брата вывел его из задумчивости, и вампир поспешил к нему, забираясь в машину и захлопывая за собой дверцу.