Конец охоты

— Вкусно!

— А что ты скажешь насчет славного жаркого с грибами и овощами?

— Было бы недурно, — согласилась, поддерживая игру, Охотница. — Заодно уж подай и бокал вина, желательно белого.

Невидимый собеседник усмехнулся, что можно было понять по интонации, слегка изменившей его голос.

— Как прикажете. Накрыть стол или ограничимся походными условиями?

— Зачем же походными? Пусть будет стол. И кресло с мягким сиденьем.

— Как угодно! Заказ принял…

Голос исчез, оставив Шеву одну. Пожав плечами, та вернулась к прерванному занятию. Она потянулась к особенно аппетитной и, верно, потому далеко висящей ягодке, когда земля под ногами неожиданно взорвалась, приняв форму кресла. Шева не устояла на ногах, и мягкое сиденье услужливо подхватило ее. Следующим на свет появился стол, выбросивший свою полированную шляпку, удерживаемую тремя изящно изогнутыми ножками-корнями. На этом чудеса не закончились, ибо настало время предметов сервировки, которые возникали прямо из воздуха с мокрым хлопком — с таким звуком лопается мыльный пузырь. Один за другим лопнули шесть мыльных пузырей, и на столе появились блюда, пузатый кувшин и изящный кубок.

— Прошу!

— Спасибо, — поблагодарила Шева, с изумлением изучая выставленные перед ней яства.

На большом золотом блюде красовалась гигантская отбивная, вполне достаточная, чтобы накормить взвод голодных косморейнджеров. На другом, формой напоминавшем солнце, ровными рядами возлежали овощи. В небольшом горшочке были грибы, залитые соусом, от которого пахло сметаной и чесноком. На последнем, четвертом, самом большом по размеру блюде радовали взор яблоки, груши, нарезанная ломтиками дыня и персики, один из которых был увенчан небольшим серебряным ножичком. В кувшине, как и полагалось, желтело вино.

— Ну как? — поинтересовался голос, терпеливо дождавшись, пока ошеломленная столь неожиданным подарком судьбы Шева ознакомится с каждым предметом сервировки.

— Роскошно! — только и смогла выдавить Охотница.

— А то как! Мы свое дело знаем. Позвольте представиться…

Шева осторожно покосилась налево, потом направо, но вновь не обнаружила ничего, что могло бы издавать членораздельные звуки.

— Сделайте милость.

— Нидхегг. Так сказать, хранитель здешних мест. А как зовут прекрасную гостью?

— Ше… то есть Гюллир! — быстро поправилась Охотница.

— Очень приятно, Шетоестьгюллир! — незамедлительно откликнулся голос. — Сделайте одолжение, угощайтесь! Приятного аппетита!

— Спасибо…

Шева налила бокал вина и осторожно пригубила. Вино было превосходным. Той же оценки заслуживала и отбивная, показавшаяся Охотнице поистине райской пищей. Все остальное тоже было выше всяких похвал. Изголодавшуюся Шеву не надо было упрашивать, и она набросилась на еду. Когда наконец блюда почти опустели, Шева наполнила бокал оставшимся вином.

— Ну как? — полюбопытствовал голос.

— Превосходно! — едва сдерживая сытую икоту, ответила Шева. — Лучше не бывает.

— Бывает, — не согласился голос. — Просто твои запросы оказались весьма скромными. Ну а теперь позволь расспросить тебя, Шетоестьгюллир.

«Что ж, подобное гостеприимство стоит небольшого допроса», — решила про себя Шева.

— Сделай одолжение.

— Кто ты такая и куда держишь путь?

— Я простая женщина и иду к воину по имени Ульв.

— Я слышал об Ульве, но мне не приходилось видеть его. Но я ничего не слышал о тебе.

— В этом нет ничего удивительного, — ответила Шева, зевая. — Я не сделала ничего такого, чтобы ты мог обо мне слышать.

Голос тоненько хихикнул:

— Нет, так не бывает! Или ты забыла мое имя?

— Нидхегг, — поспешила возразить Охотница.

— Не просто Нидхегг, а дракон Нидхегг! Я живу в корнях великого Иггдрасиля и знаю обо всем, что творится на свете. Я знаю всех в этом мире, но ничего не слышал о тебе.

— Прямо-таки всех!

— Да, всех! Зоркий орел Ведрфельнир высматривает, что творится вокруг, а быстрая белка Рататоск передает мне все, что слышит от Ведрфельнира. И потому я знаю все!

— Понимаешь, я из дальних мест. Мне мало что известно о тебе и о твоих друзьях. Я, например, знаю Сурта, но ничего не знаю о тебе.

— Неизмеримы силы Сурта! Никому не победить его! Настанет день, и он принесет очищающий огонь в наши миры! Великий Сурт!

«Вот уж не сказала бы», — подумала Шева, сомневаясь в непобедимости Сурта.

Со ствола, из нависающей кроны спустилась белка и с любопытством уставилась на Шеву. У нее был громадный пушистый хвост и большие, почти человеческие глаза. Серые, как у Арктура. Отведя взор от странной белки, Шева спросила своего невидимого собеседника:

— А ты разве не великий?

— И я великий! — Голос приобрел важность. — Я дракон!

— С клыками и шипастым хвостом?

— Не совсем так. Дело вовсе не в клыках. Вовсе не обязательно иметь клыки, чтобы быть драконом. Вот именно! Хорошо сказано! Вовсе не обязательно иметь клыки, чтобы быть драконом! Только дураки полагают, что сила в клыках и шипах!

— В чем же она? — полюбопытствовала Шева.

— В сердце!

— У тебя, должно быть, большое сердце! — неторопливо выговорила Шева, размышляя, съесть что-нибудь еще или остановиться.

— Нет. Оно маленькое, но очень отважное. И еще у меня есть ум.

Охотница решила не подвергать желудок лишним испытаниям.

— Это чувствуется. Но ты мог бы и показаться мне, как-то неудобно разговаривать с пустотой.

— А ты не испугаешься? — с петушиным задором спросил Нидхегг.

— Постараюсь.

— Так смотри!

Раздался тихий треск, и на столе, прямо перед глазами Шевы, возникло некое существо — крохотное, едва ли с ноготь, бледное, с маленькой уродливой головой и множеством отростков-ножек. Как ни опасалась Охотница обидеть радушного хозяина, она не сумела скрыть своего изумления:

— Ты — дракон? А почему такой маленький?

— А ты полагаешь, ужасное должно быть непременно большим?

Шева помычала себе под нос, не зная, что ответить. Дракон воспринял ее колебания по-своему.