Конец романа

Он грубо выругался, когда уходил, но она не расслышала этого. Ей нужно было вернуться к Майклу. Нужно было рассказать о семье Горгонио, пока кто-то другой это не сделал. Хотя если Кайлос уже там, то, возможно, она опоздала.

Майкл лежал на больничной кровати, чувствуя раздражение и нетерпение. Он знал: на поправку должно уйти много времени, но как ему хотелось, чтобы все уже закончилось! Настало время жить своей жизнью. Он хотел движения.

Вот только сил не хватало. Он был совершенно вымотан. Физиотерапевт заходил к нему примерно час назад и, несмотря на протесты, заставлял его наматывать круги по коридору. И это было правильно. Майкл хоть и возмущался, но понимал: лучшее, что он мог сделать сейчас, — постараться вернуться в нормальное состояние. Он не хотел, чтобы с ним нянчились. Надо как можно быстрее восстановиться, чтобы быть готовым встретить свое будущее.

Но больше всего ему хотелось разобраться в отношениях с Дженис. Когда он думал о ней, его словно окутывало теплом. Его мозг, может, и не помнит ее, но сердце и душа реагировали на Дженис, будто никакого несчастья и не было.

Он был уверен — она нужна ему! Он хотел, чтобы Дженис была частью его жизни, хотел видеть ее в своем доме, в своей постели. И пусть у них было не очень счастливое прошлое, он знал: какая бы причина ни послужила поводом для их размолвки, вместе они смогут преодолеть любые препятствия!

Наблюдая за тем, как через трубку капельницы ему в руку закачивается какая-то жидкость, у Майкла возникло желание вырвать катетер, встать и пойти за Дженис. Но это плохая идея. Ему постоянно твердят о том, что подобного рода действия могут не только замедлить процесс выздоровления, но и вызвать осложнения. Более того, полчаса, проведенные с физиотерапевтом, полностью вымотали его. Попытка уйти куда-то одному в таком состоянии, возможно, убьет его.

Простонав, Майкл снова лег на кровать.

Прямо сейчас ему нужно немного поспать. Удивительно, но, несмотря на охватившую его злость, он быстро задремал.

Через несколько минут Майкл услышал какой-то звук у двери и поднял голову, в надежде увидеть Дженис. Но это был Кайлос. Разочарование вспыхнуло на его лице, но он кивком поприветствовал своего брата.

— Эй, — спокойно сказал он, — что происходит?

— Ничего особенного.

Видно было — Кайлос нервничал, его взгляд блуждал от одного угла комнаты к другому, будто он искал что-то.

— Ты все еще не помнишь последние два года своей жизни, верно?

Майкл нахмурился:

— Да. А что?

— Ничего. — Кайлос прошел на середину комнаты. — Итак, как ты себя чувствуешь?

— Нормально. Я тут намеревался написать маме с папой, но как-то не дошел до этого. Ты можешь с ними связаться? Скажи им, что я люблю их и хочу повидаться, но сейчас им лучше оставаться во Флориде, пока я не дам им знать, что делать дальше. Хорошо?

Кайлос уставился на него на мгновение, потом дернулся, будто вспомнил, что ему нужно что-то ответить на это:

— А, конечно… Я разберусь с этим. Без проблем.

— Отлично. Я не хотел бы их волновать.

— Нет. Конечно нет. — Кайлос состроил гримасу. — Ладно. Извини, что приходится делать это, но я меня есть плохие новости.

Майкл застонал, не зная, выдержит ли он:

— И ты туда же?

— Да. Боюсь, тебе не понравится то, что ты услышишь.

Он пожал плечами:

— Валяй.

Кайлос начал было говорить, потом резко остановился и сунул руку в карман своего пиджака.

— А, вот, кстати, совсем забыл. — Он вытащил из кармана маленькую пилюлю, передал ее своему брату, потом повернулся, чтобы налить ему воды. — Медсестра попросила дать тебе это. Какие-то витамины, должны помочь тебе восстановиться быстрее.

Обескураженный всеми обстоятельствами, Майкл без задней мысли принял таблетку.

— Так что за новости? — напомнил он ему.

Кайлос оскалился, будто сам только что услышал хорошие новости.

— Ах да! Твоя подружка Дженис Дэйвос. Это ненастоящая ее фамилия.

Майкл взглянул на брата и чуть не заулыбался в полный рот.

— Разве? — Он ожидал: вот сейчас Кайлос скажет: Дженис — его, Майкла, жена.

— Да. Я знаю ее фамилию.

— Мартин?

Кайлос взглянул на него безучастно:

— Что? Нет. — Он поморщился. — Горгонио. Макс Горгонио — ее родной дядя. Она из семьи Горгонио. Вот ведь незадача, да? Горгонио… Фамилия, которую наша семья ненавидит уже пятнадцать лет.

Майкл уставился на брата.

— Что? — спросил он, не веря услышанному. — Кайлос, если ты просто пытаешься разыграть меня…

— Нет, я клянусь! Леланд, мой адвокат, добыл кое-какую информацию о ней. Андрэ Горгонио, брат Макса, был ее отцом. Он умер, когда Дженис была еще маленькой девочкой, и ее воспитывали в доме Макса.

— Нет!

— Я решил это рассказать тебе ради твоего же блага. Вижу, она тебе очень понравилась. Поэтому я решил — тебе следует знать это. У меня возникли опасения по поводу нее, поэтому я попросил Леланда проверить ее биографию. Остается лишь удивляться, что здесь, во дворце, еще ничего не обнаружили. Если бы они были в курсе, то Дженис даже на порог не пустили бы!

— Нет. — Майкл качал головой, совершенно ошеломленный. Он не мог поверить в это. Он не хотел в это верить…

— Забавное обстоятельство. Леланд был знаком с их семейством. Поэтому утром в кафе он сразу узнал Дженис. Она встречалась со своим братом Роло, известным бандитом. — Кайлос пожал плечами. — А так сразу и не подумаешь, правда?

Майкл не ответил, Кайлос посмотрел на свои часы.

— Так, мне пора идти. Увидимся позже. — Он направился к двери. — Не грусти, Майкл. Понятно, почему она такая врунья. Дженис от рождения обманщица. — И он вышел из комнаты до того, как Майкл собрался с духом.

Майкл был взбешен. Он был взбешен от своей беспомощности, от того, что рассказал ему его брат. И конечно, взбешен поведением Дженис. Почему она ему не рассказала? Неужели это правда? Майкл не хотел в это верить.

Казалось, Дженис специально пришла в его искаженную амнезией жизнь, чтобы вконец ее разрушить.

Глава 10

Дженис прибрала в своей комнате. Все, что принадлежало ей, переместилось обратно в сумку. Она надела брюки и блузку, которые ей предоставила Пеллея, другого выбора у нее не было. Ее синий комбинезон куда-то пропал.

«Наверное, это к лучшему», — подумала Дженис. Она собиралась уходить налегке.

У нее был план. Она положила ладонь на свой округлившийся животик и улыбнулась.

— Не волнуйся, мое солнышко, — нежно сказала она своему ребенку, которого носила под сердцем. — К тому времени, как они поймут, что мы сбежали, мы с тобой уже будем плыть на пароме на континент. Они никогда не найдут нас!