Конец света на нудистском пляже

Солнечный свет августовского дня хлынул в бывший красный уголок, в котором все еще, правда, лицом к стене, возвышался на постаменте бюст вождя мирового пролетариата.

Магистр и его соратники были уже не в хламидах, а в обычных одеждах, в которых они неотличимы в толпе от остальных людей. Свечи и хламиды неизвестно куда подевались. Со стороны могло показаться, что только что совершилась очередная заводская планерка. Если бы не витавший в воздухе запах воска и последние слова красивого мужчины в дорогом костюме и с забранными в длинный толстый хвост волосами:

— Я благословляю вас, братья! Да поможет вам Полуденное небо!

Но теперь ему уже никто почтительно не кланялся, все деловито устремились к выходу, и человек с хвостом тоже.

Выйдя из клуба, все двенадцать участников собрания расселись по автомобилям, которые стояли в ряд перед цветочной клумбой, и один за другим разъехались в разные стороны.

Уехал в белом «БМВ» и человек, которого все называли Магистром. Рядом с ним, откинув голову назад и закрыв лицо большими темными очками, сидела женщина, которую называли Изидой. На заднем сиденье сидел брат Плацид и с тоской смотрел на них. Особенно тоскливым его взгляд стал, когда Изида нежно прильнула к плечу Магистра.

ДОЛГОЖДАННОЕ ДЕЛО

Жизнь вокруг буквально кипела. В коридоре было шумно, потому что работники Института повышения квалификации работников общественного питания, профессора, преподаватели, методисты и заведующие кафедрами и кабинетами отмечали очередной профессиональный праздник. За окнами тоже происходило что-то грандиозное — рядом с институтом совсем недавно вырыли котлован, и теперь там гремела, стучала, гудела и материлась стройка.

И только в кабинете под номером триста шесть на третьем этаже института было тихо и скучно. Здесь располагался офис частного сыскного агентства «Триумвират», и в данный момент из трех его сотрудников в помещении находился только один сыщик.

Николай Караваев, которого друзья и коллеги звали просто Ником, сидел за центральным столом перед компьютером с наушниками на голове. Уже в который раз он пытался пройти на вертолете «Команч» миссию «спасение» в одноименной игре. Миссия никак не давалась. Ника каждый раз на подходе к цели засекали и сбивали наемники колумбийских наркобаронов, от чего он злился и нервничал. Поэтому, когда распахнулась дверь и в помещение, стуча каблуками, уверенной походкой вошла потрясающей красоты и элегантности синеглазая блондинка, Ник облегченно вздохнул, вышел из игры, стащил с себя наушники, переключил звук на внешние динамики и в ожидании уставился на вошедшую.

— Марина не звонила? — спросила блондинка и небрежным движением стащила с головы парик, после чего вдруг оказалась брюнеткой и вообще сразу стала выглядеть проще.

Ник отрицательно покачал головой.

— Понятно, — вздохнула брюнетка и, устало плюхнувшись на пузатый, обитый темным велюром диван, запрокинула голову назад и сняла туфли на чудовищно высоких каблуках. — Интересных клиентов тоже не было?

В этот раз Ник покачал головой утвердительно.

— Ни одного звонка?

Ник пожал плечами. Это был самый неразговорчивый сыщик на свете. Словам он предпочитал жесты. Друзья его понимали, а до остальных ему дела не было.

— Понятно. Все по-прежнему. Жаль. Еще месяц такой жизни, и мы вылетим в трубу. Бедная Марина!

И Вера Грач, бывшая в недавнем прошлом офицером-десантником и командиром взвода, а ныне второй сыщик «Триумвирата» и его же долевой участник и акционер, закрыла глаза и расслабилась.

Ник некоторое время смотрел на нее с какой-то братской нежностью, потом вернул на голову наушники и отправился к боевому вертолету, чтобы вновь отыскать в непроходимых колумбийских джунглях замаскированные плантации марихуаны и сжечь их напалмом.

В офисе снова воцарилась тишина, если не считать легкого успокаивающего шума, который производился кондиционером и куллером компа. Вокруг продолжала бурлить жизнь. Здесь же словно остановилось время.

Время, может быть, и остановилось, но минут двадцать все же как-то прошли, после чего дверь распахнулась, и в офис буквально влетела теперь уже роскошная брюнетка в черном костюме и в больших солнцезащитных очках. Девушка прошла к Нику, сняла очки и положила их на крышку стола, через секунду рядом с очками оказался парик, а брюнетка стала кудрявой блондинкой со светло-зелеными глазами, слегка вздернутым носиком и изящно накрашенными губками. Блондинка капризно скривилась, шумно вздохнула, вся как-то передернулась и ногой придвинула под себя офисное кресло, после чего стала крутиться и кататься на нем по комнате, как это делают дети, когда им под руки попадает подобная штука, а рядом нет никого из взрослых.

Ник и Вера молча наблюдали за блондинкой. Они ни о чем ее не спрашивали, прекрасно зная, что в таком состоянии, в котором находилась сейчас Марина Азарова — основатель, руководитель, а также мозг и Душа «Триумвирата», лучше ее ни о чем не спрашивать, иначе можно нарваться на грубость. Пусть сбросит пары своим излюбленным методом.

И действительно, минут через пять Марина стала успокаиваться. Движения ее замедлились, а когда она пару раз чуть не перевернулась и не грохнулась, то и вовсе успокоилась, поймав на себе насмешливые взгляды компаньонов.

— И чего вы ржете? — спросила Марина, несколько смутившись, но с вызовом.

Ник хмыкнул.

— Разве мы ржем? — удивилась Вера.

— Конечно! — уверенно заявила Азарова. — В душе вы надо мной ржете. Я это вижу по вашим глазам.

— Вот уж неправда. Если уж смеяться, то в первую очередь я буду смеяться над собой.

— Что такое? — сразу оживилась Азарова, и ее мрачное лицо помрачнело еще больше.

Вера досадливо махнула рукой:

— Да ну!

— Понятно, — сказала Марина.

Азарова стремительно покинула кресло, так что оно откатилось от нее прочь, и прошла к правой от окна стене, на которой почему-то висела темно-зеленая школьная доска. На доске скотчем были прикреплены последний номер газеты «Ведомости Черноборска» и кусок старых обоев, на тыльной стороне которого темно-синим маркером было написано:

1. «Мир-Люксор».

2. «Хозяйственный».

3. «Центральный».

4. Технотрейд.

5. «Элита».

6. «Три дуба».

7. «У Полины».

Пять пунктов в этом списке уже были зачеркнуты красным маркером, который лежал на панели для мела. Марина со злостью зачеркнула оставшиеся два пункта: первый и пятый.

— Я правильно сделала? — спросила она Веру. Вера кивнула. Марина нервно прошлась по кабинету. Красный маркер крутился в ее левой руке между пальцами. Затем она остановилась, так чтобы быть в поле зрения Веры и Николая, и нервно вздохнула. — Что ж, тогда можно подводить итоги, господа акционеры. Ник, ты меня слышишь?