Конец Света

– Это ненадолго, - заметил Ксимер.
– Пространственные радиоволны распространяются куда медленнее подпространственных, но все равно достигли бы Фаэтона, и контакт с эпсилонцами состоялся бы. Отсрочка в несколько десятков лет мало что изменит.

– Отсрочка от чего?

– А кто его знает?
– астроном пожал плечами.
– Мы понятия не имеем, что задумали эпсилонцы.

– Но я не хочу умирать, - пробормотал вдруг инженер.
– Я только начал жить, мне еще до пенсии, как до соседней галактики… Я хочу выбраться отсюда!

Капитан согласно кивнул.

– Спасательные шлюпки с ручным управлением шестью отсеками ниже. Садись и лети, - предложил он.

– Надеюсь, тебе повезет, и ты не затеряешься в этой бездонной, черной, мрачной и мертвой пустоте ледяного космоса, где на триллиарды километров не встретить ни одного живого попутчика.

Инженера передернуло от представившейся картины.

– Да ну вас ко всем собакам!
– раздосадовано буркнул он.
– Я, можно сказать, пострадаю безвинно, а вы со своими шуточками… Тьфу на вас!

И вышел из кабинета.

– Ты куда?!
– воскликнул капитан.

– В кинотеатр, - отозвался инженер из приемной.
– Раз уж мне не спастись, то пойду, досмотрю третью часть моего любимого фильма… если успею.

– Только никому ничего не говори, понял?
– выкрикнул капитан вслед.

– Буду нем, как рыба!
– ответил инженер.
– Кстати, да, заодно чего-нибудь в ресторане съем, подороже и повкуснее. Никто со мной не пойдет?

– Подожди меня, - вызвался астроном.
– Я вообще целый день ничего не ел. Как-то не хочется уходить в вечность на голодный желудок…

– Айда, - обрадовался инженер.

Астроном ушел вслед за инженером, капитан и Отрикс остались в кабинете.

– А ты почему никуда не идешь?
– спросил капитан.

– Некуда мне идти, - философски ответил Отрикс.
– Только в отпуск.

– Хочешь, напишу приказ?

– Кому нужны бесполезные бумажки?
– махнул рукой Отрикс.
– Я тут подумал: успею ли за полтора часа спроектировать и создать рабочую модель машины времени, чтобы отправиться в прошлое и рассказать о мрачном грядущем?

– Нет, - ответил капитан.
– Иначе бы мы уже знали о катастрофе… Слушай, если хочешь, отправляйся в долгий сон, пока нам не наступил каюк: в криогене есть свободные отсеки. Многие отдали бы все на свете за шанс умереть во сне. Не упусти возможность.

– Мне и так мало времени осталось. Не хочу тратить его на сон, - возразил Отрикс. Теперь, когда он точно знал, что погибнет, у него зачесались руки и появилось желание набить эпсилонцам морды, а потом скопом утянуть их с собой в черную дыру.

– Зря отказываешься, - заметил капитан.
– Умирать во сне не так страшно. Мы не знаем, что произойдет после того, как черные дыры долетят до корабля, но приятного в этом мало.

– Я должен это увидеть.

– Ну, как знаешь… в таком случае, могу предложить успокоительное, - сказал капитан и выпил половину бутылочки перед тем, как передать ее Отриксу.
– После хорошего глотка тебе станет глубоко безразлично, как именно мы уйдем на тот свет. Будешь взирать на катастрофу с холодным любопытством. Устроит?

– Еще как!
– признался Отрикс, залпом выпивая остатки жидкости. Она оказалась приятной и напомнила вкус напитка из луговых трав.

– Надо было дать эту жидкость секретарше: не пришлось бы отправлять ее в криоген.

– Я пробовал, - отозвался капитан.
– На нее не действует. Похоже, она буйная в обычном мирном состоянии. Представляешь, какой мегерой она станет, если взбеленится?

– Жуть.

– Не то слово!

Капитан отключил псевдоокна и впервые за несколько лет посмотрел в открытый космос. Звездные скопления и туманности отсюда были видны значительно лучше, чем в ночном небе на родной планете, но треть космоса вокруг корабля уже чернела приближающимися дырами.

– Какая красота, - вздохнул капитан.

– А чего раньше не смотрели, если так нравится?
– удивился Отрикс.

– Да, видишь ли, жутко становилось от расстояний, - признался капитан.
– На вид, звезды рядом, словно огни из окон домов по соседству, но едва вспомнишь, какие между нами расстояния - чувствуешь себя не капитаном корабля, а думающей песчинкой.

– А, может, так оно и есть?
– предположил Отрикс.

– Разумеется, - ответил капитан.
– Но я не могу позволить подчиненным думать обо мне подобным образом. Такие высказывания, знаешь ли, не возвышают руководителя: кому охота работать под управлением думающей песчинки?

Отрикс указал на проекторатор.

– Он состоит из думающих песчинок, и ничего, люди сидят перед ним годами и строят бесконечные иллюзии.

Капитан усмехнулся.

– В этом и заключается кардинальное отличие песчинки от капитана: я не строю иллюзий, а подчиненные стараются не попадаться мне на глаза.

Звезды гасли, словно разноцветные гирлянды по окончании празднеств.

– Попробую еще раз связаться с Ревериком, - решил Отрикс и приказал телефонной трубке дозвониться до "Кимбурана". Капитан кивнул и вновь уставился в иллюминатор смотреть на темнеющий космос.

Спустя двадцать минут звезд почти не осталось.

Телефон дозванивался до адресата, но Отрикс был уверен, что сигналы попадут в черную дыру, и если кто его и поймает, то лишь гипотетические жители некоей планеты, находящиеся по ту сторону дыры. Это в случае, если черные дыры служат тоннелями в пространстве, а не звездами с сумасшедше мощным притяжением.

Послушав приятную мелодию из телефонной трубки, Отрикс вернулся к иллюминатору: капитан предложил ему сыграть в игру - угадать, какая звезда погаснет последней. Он выбрал звезду в левой части иллюминатора, и Отрикс, недолго думая, указал на звезду в противоположной стороне.

Звезды гасли, но какая из выбранных исчезла раньше, Отрикс и капитан сказать не смогли - каждый смотрел на свою, и не успел увидеть, погасла она раньше или позже конкурентки.

Скорость исчезновения звезд увеличивалась, и вскоре в иллюминаторе оказалась сплошная темнота бесконечного пространства.

Капитан вздохнул и произнес:

– Такое ощущение, что за стеклом бункер, а мы никуда не летим.

– А вон там еще две штуки светятся!
– Отрикс указал в верхнюю часть иллюминатора.