Конфессия, империя, нация. Религия и проблема разнообразия в истории постсоветского пространства
Шрифт:
Решить данную исследовательскую задачу возможно через обращение к нескольким разновидностям делопроизводственной документации [262] . Прежде всего, это инструкции для преподавателей, которые исходили от епископов, уточнялись ректорами, но, поскольку их сохранилось немного, следует дополнять информацию сведениями из отчетов преподавателей, в которых указывались учебные пособия и объем пройденного материала. Среди делопроизводственной документации настоящими находками стали реестры книг, закупленных коллегиумами специально для учебных целей. В воспоминаниях бывших студентов и преподавателей также иногда указывались пособия, по которым учились и учили (хотя студенты нередко сообщали имена авторов и названия с искажениями). Особо стоит остановиться на проблеме привлечения реестров (каталогов) библиотек православных коллегиумов как источников для реконструкции реальных учебных практик. Эти перечни книг, на наш взгляд, не следует автоматически зачислять в список учебных, как это нередко делают исследователи, приводя длинные ряды названий, попавших в библиотеку при разных обстоятельствах и в разное время. В данном случае реестры библиотек [263] привлекались к работе для подтверждения наличия определенных книг в коллегиумах, их атрибуции. Использовались также записи о выдаче книг студентам, которые делались в конце реестров книг. Иначе дело обстоит с реестрами собственных книг некоторых преподавателей коллегиумов, при анализе которых учитывались курсы, читаемые этим преподавателем. Источниками изучения стали также переводы книг, сделанные преподавателями и учениками коллегиумов в учебных целях. В данной статье акцент делается на «основных» учебных пособиях по разным дисциплинам исходя из того, что так их трактовало руководство коллегиумов и преподаватели.
262
Делопроизводственная документация коллегиумов отложилась в фондах коллегиумов, духовных правлений (консисторий) и ряда монастырей Центрального государственного исторического архива Украины в г. Киеве (ф. 133, 961, 990, 1973, 2007, 2009, 2012, 2014), фонде канцелярии Синода Российского государственного исторического архива в г. Санкт-Петербурге (ф. 796). Отдельные документы были найдены в рукописных фондах библиотек Украины и России.
263
В исследовании использовались следующие каталоги библиотек православных коллегиумов: Отдел рукописей Центральной научной библиотеки Харьковского национального университета им. В. Н. Каразина. № 1817/с 895; Центральный государственный исторический архив Украины в г. Киеве (далее ЦГИАУК). Ф. 1973. Оп. 1. Д. 2145; РГИА. Ф. 834. Оп. 3. Д. 3282, 3325, 3326, 3327, 3328, 3329.
Говоря о переменах в содержании учебного процесса в православных коллегиумах, еще раз подчеркнем, что количество классов и порядок их прохождения оставались неизменными. Поэтому будем рассматривать изменения, начиная с низших грамматических классов (в которых изучали латынь, церковнославянский, немецкий, французский, польский, некоторые другие дисциплины), восходя к высшим классам.
Если в первой половине века латинский
264
Целларий К. Краткая латинская грамматика: С нем. на рос. язык переведена при Императорском Московском ун-те А. Барсовым. М., 1762.
265
Самуил Миславский (1731–1796) был в это время белгородским епископом (1768–1771), до этого — преподавателем, ректором Киевской академии, а с 1783 г. — митрополитом Киевским и Галицким.
266
Ссылки на эту инструкцию даются по публикации: Лебедев А. С. Харьковский коллегиум как просветительский центр Слободской Украины до учреждения в Харькове университета. М., 1886. С. 60–79. В инструкции многие названия учебных книг приведены в сокращенном виде (нередко без указания автора), поэтому ее анализ и установление учебных пособий также входили в задачи исследования.
267
ЦГИАУК. Ф. 990. Оп. 1. Д. 848. Л. 7, 46.
268
ЦГИАУК. Ф. 1973. Оп. 1. Д. 2154. Л. 1.
269
Пример того, как непросто идентифицировать пособие: в воспоминаниях оно называлось не иначе как «Лангиевы разговоры», а в исследованиях XIX века — «разговоры Лонгия».
270
Ланге И. Школьные разговоры / Пер. с лат. на российский язык Мартин Шванвиц, гимназии ректор. St.-Petersburg, [1750].
Во всех православных коллегиумах предпринимались большие усилия для организации изучения немецкого языка, и в документации часто встречается информация о покупках большого количества немецких грамматик. При этом авторство пособий установить нелегко, лишь в отдельных случаях такого рода упоминания встречаются в воспоминаниях бывших студентов [271] . Некоторые из них отмечали, что учились по грамматике Франца Голтергофа (Franz Holterhof), доктора теологии из Галле [272] , а также Иоганна Кристофа Готтшеда (Johann Christoph Gottsched) [273] , профессора Лейпцигского университета, который не только был известным философом, но и оказал влияние на становление норм немецкого литературного языка. Говоря об изучении языков, следует отметить, что в литературе упоминалось о раннем (по сравнению с другими учебными заведениями империи) начале изучения немецкого языка в коллегиумах, особенно Харьковском (с 1740 года), о приглашениях преподавателей из-за границы (их имена не были установлены) [274] . Наши поиски дали имена первых преподавателей: «господин Бонеберг», «магистр Готфрид Юнгиус», «господин Герц» [275] . Их приглашение мотивировалось именно высоким уровнем полученного образования. В начале 1780-х годов в том же коллегиуме преподавал немецкий язык Карл-Иоганн Феген, который позже перешел в Киево-Могилянскую академию [276] . Остановившись на этих примерах, отметим, что иностранцы-преподаватели привлекались в коллегиумы прежде всего для преподавания языков (это касается и французского). Кстати, в большинстве семинарий Российской империи преподавание немецкого и французского языков станет регулярным только в конце XVIII века [277] .
271
Литинский В. Картинки из прошлого Черниговской духовной семинарии // Прибавление к Черниговским епархиальным известиям. 1899. № 2. С. 84.
272
Гельтергоф Ф. Немецкая грамматика: В которой не токмо все части речи или произведение слов, но и синтаксис или сочинение слов, оба надлежащими примерами обьяснены. М., 1784.
273
Греч И. М. Готтшедова немецкая грамматика: Сочиненная в пользу и употребление благороднаго юношества при Сухопутном шляхетном кадетском корпусе. СПб., 1760.
274
Солнцев П. Очерк истории Харьковского коллегиума. Харьков, 1881. С. 14.
275
Отдел рукописных фондов и текстологии Института литературы им. Т. Г. Шевченко Национальной академии наук Украины (далее ОР ИЛ). Ф. 37. Д. 360. Л. 26; Письма партикулярные к Его Преосвященству от губернатора Щербинина // Курские епархиальные ведомости. Часть неофиц. 1874. № 1. С. 42.
276
Сандалюк О. М. Феген Карл-Йоганн // Києво-Могилянська академія в іменах, XVII–XVIIІ ст.: Енцикл. вид. Ки"iв, 2001. С. 559.
277
Знаменский П. Указ. соч. С. 458.
Преподавание математики в коллегиумах велось по нескольким пособиям арифметики, геометрии и тригонометрии Д. Аничкова [278] , который выступил переводчиком работ выдающегося немецкого математика, физика, астронома Иоганна-Фридриха Вейдлера (Johann Friedrich Weidler), преподавателя Виттенбергского университета. Эти издания коллегиумы закупали десятками экземпляров [279] . Яков Толмачев [280] вспоминал, что, будучи учителем, готовился к занятиям в Харьковском коллегиуме по полному курсу Вейдлера на латинском языке [281] . Ориентация на эти пособия выступает важным свидетельством приобретения арифметикой статуса одной из дисциплин курса «новой» гимназии начала ХІХ века, о процессах перемещения элементарной математики из курса философии в низшие классы гимназий.
278
Аничков Д. С. Теоретическая и практическая арифметика: В пользу и употребление юношества. М., 1764.
279
ЦГИАУК. Ф. 990. Оп. 1. Д. 848. Л. 46.
280
Яков Толмачев (1779–1873) позже станет профессором Санкт-Петербургской духовной семинарии, затем профессором Санкт-Петербургского университета, профессором и директором Петербургского Главного педагогического института.
281
Толмачев Я. В. Автобиографическая записка // Русская старина. 1892. Т. 75. С. 704.
Хотя статус поэтики и риторики как нормативных дисциплин оставался неизменным до конца XVIII века, в этих курсах наблюдаются новые акценты и отход от традиционных дефиниций [282] . Во второй половине века происходил постепенный отказ от традиций и авторов, которых изучали в иезуитских коллегиумах. Основным стало пособие Иоганна Фридриха Бурга (Johann Friedrich Burg) «Основы риторики» [283] . Автор был известным теологом середины XVІІІ века, учился в Лейпцигском университете. Это пособие значится и в инструкциях, и в отчетах преподавателей [284] , а также встречается в воспоминаниях [285] . По этому пособию, много раз переиздававшемуся, учились во многих семинариях Российской империи в начале XIX века вплоть до конца 1830-х годов [286] . В коллегиумах оно было положено в основу преподавания уже в 1770-е годы, через несколько лет после первой публикации. Ученики коллегиума вспоминали, что на занятиях штудировали и «Геснеров лексикон» [287] . Этот лексикон составил Иоганн Матиас Геснер (Johann Matthias Gesner) [288] , профессор элоквенции Геттингенского университета, основатель Филологической семинарии, который, как отмечали исследователи, отбросил старогуманистический подражательный метод и ввел новогуманистический, согласно которому классики были материалом для эстетико-литературного и исторического образования [289] . Эти лексиконы все православные коллегиумы закупали десятками [290] , и в реестрах библиотек значится огромное количество экземпляров. Упомянув о покупках книг коллегиумами, подчеркнем, что речь идет не о централизованных закупках (такой системы в Российской империи еще не существовало), а о местной инициативе ректоров, епископов, преподавателей. К этому времени относятся многочисленные факты изданий переводов учебных и научных книг (в империи или по заказу за границей). Однако эти факты нельзя автоматически считать подтверждением наличия книг в учебных заведениях, тем более их использования в учебном процессе (и тиражи изданий были мизерными) [291] . К сожалению, такие перечни нередко становятся основой для ошибочной практики механического «записывания» всех изданий в качестве учебных пособий коллегиумов или семинарий, что искажает реальную картину учебного процесса.
282
Лахманн Р. Указ. соч. С. 165.
283
Bugrii. Elementa oratoria ex antiquis atgue recentioribus facto praeseptorum delectu tironibus eloquentiae ab imis principiis ac fundamentis sensim ad difficiliora et summa justo ordine manuducendis et prudenter insituendis accomodata, antea quidem in usum Gymnasiorum Vratislaviensium nunc vero juventutis Rossicae revica, aucta et emendata / Edidit Nicolaus Bantisch-Kamenski. Mosquae, 1776.
284
ЦГИАУК. Ф. 1973. Оп. 1. Д. 1265. Л. 7.
285
Толмачев Я. В . Указ. соч. С. 703.
286
Порфирьев И. Я. Воспоминания И. Я. Порфирьева, профессора русской словесности Казанской Духовной Академии // Православный собеседник. Казань. 2005. № 2(10). С. 95.
287
Толмачев Я. В. Указ. соч. С. 703.
288
Геснер И. М. Полной латинской Геснеров лексикон с российским переводом: С прибавлением к нему греческих слов и Российскаго реэстра. М., 1796–1798. Ч. 1–3.
289
Паульсен Ф. Исторический очерк развития образования в Германии. М., 1908. С. 134–135.
290
ЦГИАУК. Ф. 990. Оп. 1. Д. 848. Л. 46.
291
Фролов Э. Д. Русская наука об античности: историографические очерки. СПб., 1999. С. 50.
Во второй половине века самостоятельный статус приобретает ряд дисциплин (прежде всего история и география), которые до этого изучались в курсе риторики. Говоря о курсе истории, необходимо подчеркнуть, что в 1770-е годы она становится отдельным предметом преподавания в коллегиумах (сначала вместе с географией). Хотя Екатерина ІІ отметила необходимость изучения истории в духовных школах империи, что нашло отражение в Проекте и Уставе духовных учебных заведений (1766 год) [292] , этот проект не был реализован, и только с конца 1780-х годов история начала преподаваться в некоторых семинариях, хотя и в начале ХІХ века она преподавалась далеко не везде [293] . В Харьковском коллегиуме в соответствии с инструкцией Самуила Миславского 1769 года [294] при изучении этой дисциплины рекомендовалось обращаться к труду по всемирной истории Иеронима Фрейера (Hieronymus Freyer) [295] , преподавателя риторики в Галле, который получил известность именно работами в области истории. В той же инструкции фигурировали труды Иоганна Готлиба Гейнекция и самый известный труд немецкого профессора поэтики и риторики Даниэля Георга Морхофа (Danielis Georgii Morhofii) [296] . Автор инструкции подчеркивал, что он требует опираться в преподавании
именно на эти книги. В коллегиумах обращались и к сочинениям по истории Кристофа Целлария, много раз издававшихся в разных городах Европы [297] . Привлекались и переведенные на русский язык труды Самуэля Пуфендорфа «Введение в историю», церковная история Барония, «Введение в генеральную историю» Г. Кураса и работа по российской истории А. Л. Шлецера. О значении труда С. Пуфендорфа, первого пособия по всемирной истории в Российской империи, в литературе сказано немало [298] . При этом исследователи документально подтвердили использование этого пособия в учебном процессе только в нескольких учебных заведениях Москвы и Петербурга. На этом фоне поразительными находками можно считать два реестра личной библиотеки преподавателя Харьковского коллегиума Лаврентия Кордета [299] . Реестры свидетельствуют о целенаправленном подборе Л. Кордетом пособий по истории. В его библиотеке были книги Самуэля Пуфендорфа (Samuel Pufendorf) «Введение в историю» [300] , Гилмара Кураса (Hilmar Curas) «Введение в генеральную историю» [301] , церковная история Барония, работы Фрейера, Буддея, Боссюэ, Лакроца. Эти пособия прекрасно зарекомендовали себя. Не случайно пособие Кураса переиздавалось в Европе 13 раз, Фрейера — 9, Пуфендорфа — 4 [302] . При этом работа Фрейера, которую использовали в учебном процессе в коллегиумах, [303] во второй половине века очень редко встречалась в учебных заведениях Российской империи, и только в Московском университете она была основным пособием по курсу истории [304] . Священную историю в коллегиумах преподавали, опираясь на труд известного немецкого педагога и писателя Иоганна Гюбнера (Johann Hьbner) [305] . Основной учебной книгой для преподавания географии в коллегиумах была работа того же Иоганна Гюбнера «Земноводного круга краткое описание» (она значилась в отчетах преподавателей и реестре Л. Кордета, преподававшего также географию). Эта книга была переведена на все европейские языки, выдержав при жизни автора 36 изданий, и писалась именно с учебной целью [306] .292
Рождественский С. В. Материалы для истории учебных реформ в России в XVIII — ХІХ веках. СПб., 1910. С. 312–313.
293
Знаменский П. Указ. соч. С. 780, 781.
294
Лебедев А. С. Указ. соч. С. 69.
295
Фрейер И. Краткая всеобщая история, с продолжением оной до самых нынешних времен и присовокуплением к ней российской истории: Для употребления учащагося юношества с нем. на рос. язык переведена при Имп. Моск. Университете. М., 1769.
296
Morhofii D. G. Polyhistor literarius, philosophicum et practicus. Cum accessionibus virorum clarissimorum Ioannis Frickii et Ioannis Mollert. Lubecae, 1732.
297
Cellarius C. Historia universalis breviter ac perspicue exposita, in antiquam, et medii aevi ae novam divisa, cum notis perpetuis. Ienae: sumtu Io. Felicis Bielckii, 1730.
298
См: Пекарский П. Наука и литература в России при Петре Великом: В 2 т. СПб., 1862. Т. 1. С. 324–326; Малышева Н. И. Политико-правовое наследие Самуила Пуфендорфа // Известия высших учебных заведений. Правоведение. 1999. № 1. С. 126–127.
299
ОР ИЛ. Ф. 20. Д. 953. Л. 230–270; РГИА. Ф. 796. Оп. 67. Д. 572. Л. 3–5. В реестрах зафиксировано более двухсот книг.
300
Пуфендорф С. Введение в историю знатнейших европейских государств: С примечаниями и политическими разсуждениями / Переведена с нем. Б. Волковым. СПб., 1767.
301
Курас Г. Введение в генеральную историю / На рос. язык переведено канцелярии Академии наук секретарем С. Волчковым. СПб., 1747.
302
Смагина Г. И. Немецкие учебники по всеобщей истории в российской школе XVІІІ в. // Немцы в России: Российско-немецкий диалог: Сб. статей / Отв. ред. Г. И. Смагина. СПб., 2001. С. 185.
303
ЦГИАУК. Ф. 1973. Оп. 1. Д. 1254. Л. 4.
304
Фролов Э. Д. Русская наука об античности: историографические очерки. СПб., 1999. С. 101–102.
305
Гюбнер И. Сто четыре священныя истории Ветхаго и Новаго Завета: Выбранныя из священнаго писания и изряднейшими нравоучениями снабденныя / Изданныя г. Иоанном Гибнером / Пер. с лат. на рос. язык студентом Матвеем Соколовым. М., 1781.
306
Лебедев Д. М. География в России Петровского времени. М.; Л., 1950. С. 342, 343.
В коллегиумах нередко прибегали также к самостоятельным переводам и публикации учебных пособий европейских авторов, которые делались студентами под руководством преподавателей. Например, в Харьковском коллегиуме были переведены с немецкого выдержки лекций профессора словесности и этики Христиана-Фюрхтеготта Геллерта (Christian Fьrchtegott Gellert), которые он читал в Лейпцигском университете [307] .
Названные учебные пособия, применявшиеся в грамматических классах, классах поэтики и риторики православных коллегиумов, являются важными свидетельствами значительных изменений содержательного наполнения образовательной программы. В это время везде в Европе латинский язык утрачивает свое былое значение, становясь одним из предметов «гимназического курса». Процессы переориентации гуманистической школы на локальные языки (что также относят к элементам кризиса средневековой модели университета) отразились и на православных коллегиумах, в которых русский язык начинает принимать на себя некоторые функции латинского [308] . В связи с этим активизируется и процесс преподавания «новых» языков. Программа этих классов православных коллегиумов постепенно эволюционирует к программам гимназий модернизированного типа, возникающих повсюду в Европе.
307
Геллерт Х. Ф. Рассуждения, извлеченные из сочинений Геллерта / Пер. с нем. в Харьковском коллегиуме. Харьков, 1807.
308
В настоящей статье не рассматривались пособия по русскому языку, поэтике и риторике, которые были отдельными дисциплинами.
Середина XVIIІ века также являет собой рубеж, который знаменует в истории православных коллегиумов переход от преподавания аристотелевско-схоластической философии к лейбнице-вольфианской. В основу преподавания философии во всех православных коллегиумах с 1750-х годов были положены работы немецкого философа Фридриха Христиана Баумейстера (Friedrich Christian Baumeister). Есть возможность (прежде всего, опираясь на инструкцию 1769 года) назвать конкретный учебник Ф. Баумейстера по философии на латинском языке, состоящий из логики, метафизики и этики, по которому начали преподавание [309] . Отсутствующую в нем физику автор инструкции указывал изучать по работам Иоганна Генриха Винклера (Johann Heinrich Winkler), профессора Лейпцигского университета, последователя Лейбница и Вольфа, и Людвига Филиппа Тюммига (Ludwig Philipp Thьmmig) [310] , известного физика и философа. Особо следует отметить работу Тюммига, который сделал перевод трехтомного труда Х. Вольфа по физике («Institutiones philosophiae Wolfianae, in usus academico adornatae», 1725). Эту работу на русский язык перевел М. Ломоносов [311] , и именно ее изучали в коллегиумах.
309
Baumeister F. C. Elementa philosophiae recentioris usibus inventutis scholasticae accommadata / Ed nova, auctior et emendatior M. Frid. Chcistiani Baumeisteri. Leipzig, 1755.
310
См.: Лебедев А. С. Указ. соч. С. 64.
311
Вольф Х. Волфиянская Експериментальная физика / С нем. подлинника на лат. языке сокращенная, с котораго на рос. язык перевел М. Ломоносов. СПб., 1760.
Несколько слов о «рядовом» преподавателе философии коллегиума 1760–1770-х годов, уже упомянутом Лаврентии Кордете (он многие годы преподавал и философию) [312] . Впечатляюще выглядит «философский» отдел его личной библиотеки. Кордет собрал несколько вариантов пособий Баумейстера (на латыни и русском), философские труды Иоганна Голтиба Гейнекция (Johann Gottlieb Heineccius) [313] , профессора философии в Галле, в которых он выступил последователем философско-юридических взглядов Х. Вольфа и Г. Гроция [314] . Конечно, сложно ответить на вопрос, как Лаврентий Кордет понимал и интерпретировал идеи, содержащиеся в работах, составивших его обширную библиотеку, которые он изучал, готовясь к занятиям. Можем лишь процитировать слова Г. С. Сковороды [315] , его товарища по коллегиуму, который, характеризуя Кордета, заметил, что «о философских его субтильностях, даже до четвертого неба проникающих, нет чего уже и говорить» [316] . Несомненно, важным штрихом к портрету Кордета является тот факт, что он долгие годы вел переписку с Самуилом Миславским, обсуждая в письмах вопросы преподавания в коллегиуме, сам же Самуил Миславский, в свою очередь, состоял в переписке с Ф. Баумейстером [317] .
312
Лаврентий Кордет (1720–1781) преподавал в Харьковском коллегиуме ряд предметов, был его префектом, ректором, настоятелем нескольких монастырей.
313
ОР ИЛ. Ф. 37. Д. 360. Л. 25.
314
Heineccius J. G. Elementa philosophiae rationalis et moralis ex principiis admodum evidentibus iusto ordine adornata. Accessere historia philosophica et index locupletissimus. Frankfurt a. d. Oder, 1761.
315
Григорий Саввич Сковорода (1722–1794), которого считают родоначальником и украинской, и российской философии, преподавал в Переяславском и Харьковском коллегиумах.
316
Сковорода Г. С. К Иову [Базилевичу] // Сковорода Г. С. Собрание сочинений: В 2 т. М., 1973. Т. 2. С. 307.
317
Микитась В. Л., Колесник Є.О. Миславський Симон Григорович (Саму"iл) // Києво-Могилянська академія в іменах, XVII–XVIIІ ст.: Енцикл. вид. Ки"iв, 2001. С. 365.
Епископы, составлявшие инструкции для преподавателей коллегиумов с указаниями, как и по каким книгам преподавать, нередко сами же эти книги приобретали и передавали в коллегиумы. После смерти епископа Черниговского и Новгород-Северского Кирилла Лящевецкого (1770), который всегда помогал Черниговскому коллегиуму, осталась обширная библиотека, которую он еще при жизни обещал передать в коллегиумское собрание [318] . Среди книг епископа было немало тех, которые использовались в учебном процессе (труды Барония, Пуффендорфа, Фрейера, Вольфа, Баумейстера, Квенштедта, Герхарда, Бингама, Бруккера, Будде) [319] . Собрание свидетельствует о целенаправленном интересе к работам европейских ученых-современников: философов, богословов-пиетистов, историков, правоведов.
318
Описание документов и дел, хранящихся в архиве Святейшего Синода: В 50 т. СПб., 1914. Т. 50 (1770). Стб. 296.
319
Там же. Стб. 700–710.
С 1770-х годов в православных коллегиумах (а в конце века и в других семинариях) философию преподавали по изданию Ф. Баумейстера, к которому были добавлены выдержки из работ Ф. Прокоповича, Вейссенса, Винклера, пособий Канзия и Гольманна. Примечательно, что преподаватель Харьковского коллегиума [320] Яков Толмачев, не удовлетворяясь этим, перевел в учебных целях с латинского логику, философию и моральную философию Баумейстера [321] . Разные издания Баумейстера (на латинском и русском) закупались коллегиумами в таком большом количестве [322] , что можно с уверенностью говорить о том, что их имел каждый студент. Неудивительно, что пособия Баумейстера оказывались вместе со студентами коллегиумов в отдаленных уголках Украины. В романе Г. Ф. Квитки-Основьяненко «Пан Халявский» описан эпизод, когда сын помещика, которого обучал студент коллегиума «на кондициях», разрисовал книги своего учителя, в числе которых оказалась логика Баумейстера [323] .
320
Baumeister F. C. Elementa philosophiae recentioris, pluribus sententiis exemplisque ex veterum scriptorum romanorum monimentis illustrata: Nunc vero physica, nec non oeconomica, publica et ecclesiastica jurisprudentia, quibus accessit duplex appendix, exhibens regulas disputandi atque distinguendi, aucta: Usibus que juventutis rossicae adornata / Edidit Nicolaus Bantisch-Kamenski M. Mosquae, 1777.
321
Толмачев Я. В. Логика с латинскаго вновь переведенная и исправленная [/ Пер. Ф. Баумейстера]. М., 1807.
322
ЦГИАУК. Ф. 990. Оп. 1. Д. 848. Л. 6–7, 46.
323
Квитка-Основьяненко Г. Ф . Пан Халявский. Киев, 1977. С. 71.