Конфетка
Шрифт:
Танька
Я вежливо со всеми поздоровалась, а потом поторопилась в класс. Первым уроком как раз была математика. В прошлом году мы с Натальей Степановной крупно повздорили, когда она поймала меня на списывании контрольной работы. Она меня выгнала из класса и поставила тройку по итогам четверти. Меня спасло чудо, и в годовом табеле за метематику я получила четвёрку. Я хотела начать год с позитива, как любила говорить моя мама. Коробка конфет – это первый шаг на пути к примирению. Я положила её на учительский стол, бросила сумку на переднюю парту и пошла в
Можно сколько угодно обещать себе быть сильной и независимой, но рядом с Ником у меня от слабости подгибались коленки. А он даже ни разу не посмотрел на меня, когда мы стояли на крыльце! Ни разу! Хотя на что я рассчитывала? Было глупо ожидать, что Ник вообще вспомнит о моём существовании. Мне стало очень обидно и больно. А ещё захотелось, чтобы Машка Евсеева сломала ногу.
Я вернулась в класс и застыла на пороге, когда увидела… увидела… Это было отвратительно!
Стас
Пискля первой ушла с крыльца, до звонка оставалось минут десять, и я последовал за ней, сделав вид, будто захотел в туалет, чтобы Димка и машенька не увязались за мной. Как и ожидал, Пискля оставила коробку на учительском столе и вышла из класса, не заметив меня в коридоре. Я довольно ухмыльнулся и воспользовался своей удачей. Два шага к столу, я быстро открыл коробку, взял конфету и сунул её в рот. Шоколадные! Мои любимые шоколадные конфеты!
Наверное, надо было не жадничать и остановиться, но я не смог побороть искушение. Всё лето без сладкого, а вчера всего три маленьких, крошечных конфеты, из-за которых ещё больше разыгрался аппетит. И я взял ещё одну, потом ещё одну и ещё одну…
– Скотина! – писклявый голос раздался за моей спиной.
Чёрт, кажется, я попался!
Глава 3
Танька
Ярость затмила разум, я не могла поверить своим глазам, но это случилось. Стас Матвеев, он же Кэп, нагло жрал шоколадные конфеты, которые я принесла для Натальи Степановны. Мой шанс примириться с математичкой в начале учебного года очутился в прожорливом брюхе капитана волейбольной команды. И ведь кто мог поверить, что этот засранец тайком жрёт шоколад?!
– Ненавижу! – я задыхалась от переизбытка чувств.
– Заткнись, Пискля! – огрызнулся Матвеев и прямо у меня на глазах засунул в свой поганый рот ещё одну конфету, кажется, последнюю из коробки.
– Я всем расскажу! – у меня на глаза навернулись слёзы.
И стоило мне только это сказать, как Матвеев метнулся ко мне, схватил рукой за горло и прижал к стене.
– Пискля, ты дура?!
– Обжора! Пусть все знают, что ты жрёшь шоколад, как девчонка!
– Тебе жить надоело? – его глаза оказались так близко, что у меня дух перехватило.
Тёмно-карие с зеленоватыми прожилками, полыхающие гневом, хотя это я должна злиться, а у него даже ни капли раскаяния не было.
– Стас, – злобно прошипела я, растягивая последнюю букву «с»: – я уничтожу тебя!
И он вдруг нагло рассмеялся мне в лицо.
Стас
Пискля не оставила мне выбора, пришлось хорошенько припугнуть её. Я прижал визжащую идиотку к стене и легонько сдавил её горло, глаза девчонки
полезли на лоб. Но, кажется, она совсем потеряла голову из-за этого чёртового шоколада. Ну, подумаешь я съел несколько конфет! Ладно! Я могу честно признаться, что слопал всю коробку, но это ведь не повод орать во всю глотку и обещать сломать мне жизнь. Могла ли Пискля осуществить свою угрозу? Я смотрел в её голубые глаза и понимал, что она может решиться на отчаянный шаг. В эту минуту было сложно объяснить, откуда у меня взялась уверенность в её словах, она дрожала и стояла на цыпочках, хрипло выдыхая почти мне в лицо.Мои чувства обострились в тысячу раз, всё-таки спортсмен, реакция будь здоров. Я услышал шаги в коридоре, наши шли в класс, ещё минута, и мы не сможем ни о чём договориться. Все знали об упрямстве Пискли, поэтому даже не стал ей предлагать встретиться после уроков. И если уж она вознамерилась отравить мне жизнь, то ей стоило подумать о мостах, которые она так безрассудно сейчас подожгла.
– Пискля, а ты красивая, – ухмыльнулся я, заставив девчонку покраснеть.
– Ненавижу! – упрямо повторила она.
– Знаешь, я хотел мирно решить нашу маленькую проблему, но ты сама напросилась. Желаю тебе удачи!
Я услышал, как кто-то заходит в класс, прижался к горячим губам Пискли, да ещё и язык просунул в её ротик, чтобы она навсегда запомнила этот поцелуй. И судя по сдавленному оханью, первой нас увидела Машенька Евсеева. Я отстранился рот Пискли, дружески похлопал ошеломлённую девчонку по плечу и громко сказал, чтобы все нас услышали:
– Сперва целоваться научись, а потом лезь к парням!
Я повернулся и подмигнул Машеньки, а затем с невозмутимым видом уселся за первую парту, спихнув сумку Пискли на пол.
Танька
Перепалка с ублюдком Стасом закончилась для меня унижением перед всем классом. Я стояла у стены, чувствуя, как кожа у меня на лице горит и лопается от стыда. Упырь вдобавок уселся на моё место, горделиво расправив широкие плечи. Машка Евсеева одарила меня взором, который обещал месть, смерть и разбрасывания моего праха на ветру. Следом за королевой прошли её верные подружки: Зина и Лена.
– А ты смелая, Пискля, – похвалил меня Димка Чёрный, лучший дружок Матвеева.
– Офигеть! – выдала Варя Ивашова, сплетница нашего класса.
Ник Фролов прошёл мимо меня, даже не удостоив взглядом. Наверное, мне стоило привыкнуть к такому скотскому обращению, но именно в эту минуту стало дико обидно. Мы ведь весной ходили вместе в кафе и даже целовались! Почему сейчас он делает вид, будто меня вовсе не существует?!
– Сядь уже, – тихо сказал Ванька Лысиков и протянул мне мою сумку, которую подобрал с пола.
Он единственный, кто выразил мне хоть каплю сочувствия. Я в ответ смогла лишь кивнуть, а потом плюхнулась за последнюю парту, пытаясь начать жить и дышать. В класс вошла Наталья Степановна, радостно со всеми поздоровалась и обратила внимание на коробку конфет. Лицо учительницы вытянулось, когда она увидела, что внутри пусто.
– И чья эта шутка? – холодно поинтересовалась Наталья Степановна.
Я знала, что меня и так убью, поэтому бесстрашно поднялась и громко сказала на весь класс: