Конфликт как проблема

Рассматривая социальную напряженность как проявление неудовлетворенности, необходимо иметь в виду, что ею далеко не всегда может исчерпываться сущность последней. Феномен социальной напряженности при определенных условиях может искажать реальную картину неудовлетворенности конкретных социальных общностей различными сторонами своей жизнедеятельности. Опасность такого искажения возрастает тогда, когда неудовлетворенность приобретает многослойный, многомерный характер, создавая условия для сознательной или бессознательной подмены объекта неудовлетворенности, а также для деформации процесса ее персонализации и выбора неадекватных, разрушительных социальных практик.

Важной теоретико-методологической проблемой является традиционное рассмотрение конфликта как многоуровневого феномена, основаниями которого являются неудовлетворенные базовые потребности и тесно связанные с ними противоречия в интересах, ценностях и целях 84 . На наш взгляд, такой подход не вполне оправдан, поскольку затрудняет процесс анализа как самого конфликта, так и ряда явлений, предшествующих ему. Природа, характер, особенности этих явлений требуют различных теоретико-методологических подходов и методического инструментария. По существу, такой подход сужает возможности анализа социального конфликта как адисциплинарной проблемы.

84

См.: Burton J., Dukes F. Conflict: Practices in Management, Settlement and Resolution. N.Y.: St. Martins Press, 1990.

Среди российских социологов преобладает подход, вычленяющий явление социальной напряженности из процесса становления социального конфликта. Социальная напряженность рассматривается как состояние группы, общности или общества, характеризующееся назреванием конфликтов и дезинтеграции, выражающееся в различных формах социального недовольства и протеста, не достигшее стадии институционального конфликта 85 .

Понятие «социальное напряжение» отражает процесс становления субъектно-субъектных отношений в пространстве социального недовольства (неудовлетворенности). Вместе с тем, В.О. Рукавишников отмечает, что «…социальная напряженность возникает, когда длительное время не разрешается противоречие между потребностями, интересами, социальными ожиданиями всей массы значительной части населения и мерой их фактического удовлетворения» 86 . Достаточно очевидно, что в подобном подходе просматривается риск утраты субъекта социального напряжения.

85

Социологический энциклопедический словарь. М.: Издательство НОРМА (Издательская группа НОРМА—ИНФРА) М., 2000.

86

Рукавишников, В. О. Социальная динамика и политический конфликт в России: весна 1993 года -адаптация к кризису // Социс. 1993.– №9. С.28-51.

В существующих концептуальных подходах явно отсутствует целостный, непротиворечивый взгляд на процесс возникновения, становления и усиления социальных напряжений. До сих пор встречаются подходы, которые ставят знак равенства между неудовлетворенностью и напряженностью, напряжениями и конфликтами, что ведет, по существу, к утрате исследовательской перспективы 87 .

Некоторые исследователи, излишне психологизируя явление социального напряжения, настаивают на необходимости вывода этой категории за пределы анализа социологической науки. Так, Дж. Хаймс подчеркивает, что напряжения являются индивидуальными состояниями и не могут быть применимы для объяснения коллективных действий 88 . На наш взгляд, явлением «общественной психологии» в гораздо большей степени является «социальный конфликт», внутри которого психологические механизмы играют более значительную роль. На наш взгляд, индивидуализация напряжений свидетельствует не только об избыточном внимании к ее психологическим составляющим, но и об отказе от системного подхода к ее трактовке.

87

См.: Гроздья гнева. Рейтинг межэтнической напряженности в регионах России. Осень 2013 -весна 2014 года. http://club-rf.ru.

88

Himes,J.S. Conflict and Conflict Management [Text] / J. S. Himes.-Athens: University pf Georgia Press,1980.-P. 30.

Исследование социальных напряжений в России требует уточнения формулы легитимности властных структур Дж.Бертона, связывающего легитимность с разрывом между ожиданиями и степенью удовлетворения потребностей социальных групп. Дело в том, что указанный «разрыв» невозможно оценить на абстрактном уровне. Его осознание происходит в конкретной социальной ситуации и чаще всего персонифицируется в образах социальных групп, полярных по отношению к власти и собственности. Следует отметить, что в условиях тотального взаимного недоверия в современном российском обществе практически не «работает» такой традиционно используемый критерий, как «авторитет».

Признание изменчивости, разнонаправленности, сложности различных форм социальных напряжений в России 89 , к сожалению, не ведет к признанию «очагового» характера ее проявлений и, как следствие, к пониманию невозможности исследования социальной напряженности, как характеристики любой локально-территориальной общности. Мы разделяем подход, в соответствии с которым социальная напряженность имеет очаговую природу, а продолжительность существования очагов социальной напряженности зависит от причин, их породивших, от стихийного или преднамеренного характера возникновения, от позиции и эффективности действия властей и других обстоятельств 90 . В связи с этим, вместо понятия «социальная напряженность», используемого для описания определенной локально-территориальной общности в официально установленных границах, представляется более уместным использование понятия «социальное напряжение», более гибкого и чувствительного при локализации его очага.

89

Баранова Г. В., Фролов В. А. Методология и методика измерения социальной напряженности. СоцИс. 2012. №03.

90

Абрамович Е.С. Математико-статистические методы анализа социальной напряженности в российском обществе. Учет и статистика. 2012. Т. 1. № 25. С. 85-89.

Следует подчеркнуть, что существенные трудности, возникающие в ходе социологического измерения этих процессов, предопределяют невозможность формирования адекватных социологических моделей социальной напряженности той или иной локально-территориальной общности 91 , в рамках которой взаимодействуют различные социальные субъекты, которые могут иметь не только различные интересы, но и различные темпы их осознания.

Существенным недостатком преобладающего сегодня подхода к исследованию социальных напряжений является то, что он основывается на анализе лишь части системно значимых взаимосвязей этого явления, а не полной их совокупности. Очевидно, что даже безупречно выполненная на этой неполной основе оценка явления дает неверные результаты.

91

См. Тишков В.Н. EAWARN – Сеть этнологического мониторинга и раннего предупреждения конфликтов. www.eawarn.ru, Баранова Г.В. Социальная напряженность: особенности методологии и методики ее анализа и прогнозирования в регионах Российской Федерации. Дисс. канд.соц.н, М., 2009. Гроздья гнева. Рейтинг межэтнической напряженности в регионах России. Осень 2013 – весна 2014 года. http://club-rf.ru.

Недостаточное теоретико-методологическое осмысление категории «социальное напряжение», и как следствие, ее явная «обедненность», негативно сказываются на результатах конкретных социальных исследований, предопределяют слабое использование феномена социальной напряженности для прогнозирования и предупреждения явлений социальной пассивности, деструкции и, в частности, деструктивных социальных конфликтов. Представляется достаточно обоснованным вывод о том, что современное состояние знания о процессах и явлениях, определяющих социальные напряжения, не вполне адекватно задаче исследования и осмысления социальной ситуации в постсоветской России.

Таким образом, очерчивается проблемная ситуация: с одной стороны, в рамках существующей социальной реальности становится, развивается, на эмпирическом уровне все чаще фиксируются социальные напряжения, с другой стороны, с точки зрения существующих социальных теорий многие стороны этого явления не могут быть удовлетворительно описаны и объяснены. Объективной основой возникновения проблемной ситуации выступают: во-первых, противоречие между сущим (неразработанность теории социальной напряженности) и должным (настоятельная необходимость такой теории); во-вторых, противоречие между теоретическим и эмпирическим уровнями знаний в области социальных напряжений; в третьих, противоречие между уровнем познания исследуемого обьекта и потребностями практики.

Следует подчеркнуть, что в современном российском обществе необходимо особое внимание к участку поля социальных напряжений, в границах которого появляется возможность осуществлять «…поиск узловых точек конструктивного напряжения» 92 . Весьма актуальна проблема выявления и описания необходимой и достаточной системы факторов, способствующих становлению полноценных, ответственных субъектов социального взаимодействия.

Поиск возможностей диагностики, предупреждения и оптимизации социальных напряжений наиболее продуктивен в пространстве их трансформации в такие явления, как социальная активность (пассивность), социальный конфликт, конфликтогенная активность, насилие и социальная деструкция. Рассмотрение напряжения как явления социальной действительности позволяет не только более детально рассмотреть его, но и, что принципиально важно, дает возможность выявить и описать характер, особенности, условия трансформации социального напряжения в социальный конфликт и открывает дополнительные возможности прогнозирования и управления конфликтом.

92

А.С.Ахиезер. Об особенностях современного философствования. //Вопросы философии. 1995. №12, С.15.

Определение социальной напряженности должно включать не только набор ее сущностных характеристик, а прежде всего непротиворечивую концептуальную схему этого явления. Концептуальное определение напряженности, включая факт осознания противоречия, должно фиксировать ее структурные элементы, а также уровни анализа. Возможности психологии здесь недостаточны, поскольку психология не может дать картину социальной реальности и, следовательно, не может определить степень адекватности ее отражения в сознании индивидов и их групп. На наш взгляд, исследование социальной напряженности предполагает адисциплинарный подход, включающий совместные усилия, прежде всего, конфликтологов, социологов, психологов, философов, юристов, педагогов, управленцев.