Конфликты и войны после распада СССР

Поведенческий подход. Поведенческий подход является подвидом функционализма. Разработанный и почитаемый главным образом в США, он фокусировался на интерактивном аспекте формирования международных и внутригосударственных конфликтов. Он был отмечен тремя достижениями:

во-первым, он обратил особое внимание на специфическую разновидность манифестного конфликта: конфликт без причин или конфликты, в которых различия интересов являются или становятся второстепенными, тогда как эскалация, интенсификация, расширение и дальнейшее пренебрежение нормами — т. е. конфликтное поведение — становятся доминирующими источниками их динамики. Югославский кризис служит примером того, как легко и быстро поведенческая динамика может возобладать над давно утвердившимися моделями и даже структурами;

во-вторых, теории стимула и ответа, игры и системной динамики вызвали появление ряда интересных эмпирических исследований и подвели к началу моделирования эскалации [деэскалации) конфликтных ситуаций.

В целом, все эти исследования и подходы позволяли лишь описывать, а не объяснять конфликты. Большая часть собранных данных и обобщений оказалась или теоретически, или эмпирически необоснованной, а методики причинного и имитационного моделирования не стали адекватными инструментами для серьезного политического консультирования. Если и конфликтолог, и исследователь мира погрузятся в детали этих работ, они неизбежно столкнутся с фундаментальным отсутствием точных, надежных, правдивых и сравнимых данных и со столь же фундаментальным отсутствием точных понятий, а также с крайним недостатком методов для анализа, оценки и нахождения взаимосвязи между различными факторами, причинами, структурами или функциями, относящимися как к конфликту, так и к миру.

Принципы, методы и методики исследования конфликтов. Исследования о конфликтах и о мире не только отражают общее развитие методологии в изучении международных отношений, но и рассматриваются как научные сферы, в которых подверглись дальнейшему развитию специфические методы. В соответствии с традиционным — и сомнительным — делением на качественный и количественный анализ исследования о конфликтах и о мире пошли в разных направлениях.

В 1960-1970-е годы исследователи конфликтов часто стремились к применению и совершенствованию количественных методов, надеясь добиться фундаментального прорыва в анализах, ориентированных на точность, и рекомендациях рационального политического выбора.

Отчетливо выделились три количественных метода. Для изучения ядерного сдерживания и тактики переговоров актера с актером применялась систематическая теория игр. Она пыталась объяснить важные аспекты конфликта Восток — Запад и заявляла о том, что предлагает рационализированные модели политической деятельности. Однако теория игр обладала основным недостатком, который заключался в том, что теория игр не смогла совместить свои редукционистские рабочие методики с намного более сложной и динамичной политической реальностью. В своем классическом виде этот подход не позволял в антагонистических играх находить кооперативные решения. Это существенно ограничивало поиск стабильных решений конфликтов.

Компьютеризованный факторный анализ впервые позволил вести обработку данных в широких масштабах и создал. ряд агрегаций данных всемирных конфликтов [1], определяющих «измерения» конфликтов.

Описательное и причинное моделирование, основанное на различных статистических приемах, позволило проводить сложную и динамическую имитацию, которая была опять же призвана обеспечить не только политическое прогнозирование, но и детальные расчеты политической эффективности на единицу затрат и выбор вариантов. В принципе такое моделирование и имитация казались перспективными: если бы можно было разработать обсчитанную модель национального государства, региона или комплекса взаимодействия и сымитировать различные гипотетические входные данные в модель, то стало бы возможным оптимизировать как образцы моделей, так и поведение актеров. Тем самым рационализация политики и разработка оптимального решения конфликта оказались теоретически возможными, но на практике из-за недостатка информации это реализовать не удалось.

Таким образом, все попытки использовать существующие математические методы для анализа и решения конфликтов можно считать неудовлетворительными: ни одна из современных математических теорий в их нынешнем состоянии не способна обеспечить общий язык и технику полноценного моделирования и анализа моделей социальных, психологических и иных конфликтов.

Среди общих методов исследования конфликтов можно назвать: системный и историко-генетический подход, методы социальной психологии и социологии.

Среди специальных методов применяются такие, как: конфликтологическая диагностика и экспертиза, ситуационный метод.

Специфика социологического изучения конфликта заключается в выяснении социальных характеристик конфликтующих сторон, социальных факторов конфликта, стереотипов конфликтного взаимодействия и социальных механизмов регулирования конфликтов разного уровня.

Комплексная диагностика социального конфликта включает в себя:

• возможно более полное описание условий конфликта и его участников;

• установление непосредственного повода конфликта;

• симптомы его проявления и содержание;

• предварительная оценка социальной напряженности и конфликтогенности диагностируемого сценария. Производится также сравнительный анализ схожих случаев и дается их характеристика. Методики диагностики конфликта строятся по общей схеме, но всякий раз применительно к конкретному сценарию.

Экспертиза конфликта состоит в оценке достоверности полученной информации и данных о конфликте, в анализе причин и оснований конфликта, возможных направлений протекания и последствий конфликта, способов регулирования и разрешения конфликта. Имеются различные процедуры экспертизы конфликта. Например, разработаны социальные экспертные шкалы, по десятибалльной шкале оценивается значимость последствий конфликта и их вес и др.

Заслуживает внимания методология, предложенная В. А. Светловым [2], базирующаяся на системном анализе с использованием теории графов, теории вероятностей, динамического анализа и теории игр. Такая комбинация позволила автору сформулировать начала единой теории конфликта. Под единой теорией конфликта автор понимает последовательность моделей конфликта, связанных друг с другом отношением обобщения и допускающих как самостоятельное, так и совместное использование. Эта последовательность моделей содержит некоторый инвариант знаний, названных фундаментальными теоремами, и в то же время допускает ветвления и новые обобщения. Сочетание неизменного инварианта с гибкостью и открытостью единой теории конфликта делает ее чрезвычайно мощным средством анализа и решения прикладных проблем. Автор показывает, что с динамической точки зрения возможны только три вида конфликтного состояния и столько же видов бесконфликтного состояния. При определенных условиях конфликты могут способствовать стабильному развитию системы (стабилизирующие конфликты) и, наоборот, также при определенных условиях отсутствие конфликтов (синергизм и антагонизм системы, достигшие определенного критического уровня) также приводит к разрушению системы. Показаны условия, при которых конфликтные системы превращаются в бесконфликтные и наоборот.

По нашему мнению, для создания целостной теории конфликтов необходимо разработать более всесторонний взгляд, позволяющий связать воедино как подходы дисциплины о мире, так и подходы конфликтологии, а также взаимосвязи, оговоренные в [1]:

во-первых, и конфликты, и мир как состояния взаимосвязи между государствами могут быть объяснены и разрешены только в том случае, если традиционное разделение на внутреннюю и внешнюю политику будет заменено концепцией, в которой также будут взаимосвязаны различные уровни анализа, включая различные секторы общества. Это особенно верно в отношении растущей международной взаимозависимости, регионализации и глобализации вкупе с также растущей «ме-диазацией» — расширением и углублением роли средств массовой информации в динамике конфликтов;

во-вторых, столь же опасно отделение друг от друга внешней, экономической и военной политики. Конфликты «чисто» политического, экономического, военного или иного характера встречаются редко; в большинстве случаев мы находим смешение причин. Идея о том, что мир и безопасность имеют политическое, экономическое, военное, социокультурное и т. п. «измерение», должна вдохновить аналитика на поиски взаимосвязей между этими измерениями. В особенности если обратиться к анализу динамики конфликтов, как в плане их эскалации, так и в плане их разрешения, часто можно обнаружить характерный эффект подпитки между, например, экономическим и военным измерениями: войны не только характеризуются боевыми действиями, но и имеют огромные политические и экономические последствия, как ожидаемые, так и непредвиденные;