Конфликты и войны после распада СССР

Огневые средства для дальнего поражения противника. В отечественных разработках при поражении противника в тактической и ближайшей оперативной глубине предпочтение отдается ракетным войскам и артиллерии, а основным воздушным компонентом в тактической зоне предлагается иметь дистанционно пилотируемые летательные аппараты (ДПЛА), на которых будут размещены как средства разведки и наведения оружия, так и частично средства поражения (в том числе и радиоэлектронные). Сравнительный анализ возможностей подразделений армейской авиации и артиллерии показывает, что время реакции подразделений артиллерии меньше, чем у армейской авиации в 2,5–4 раза, а в ближайшей перспективе этот показатель увеличится в 8 раз (время реакции подразделений вертолетов Ми-24В составляет 13–24 мин; время реакции дивизиона 2С19 — 5–6 мин, а дивизиона перспективных гаубиц составит 2–3 мин). Кроме того, авиация не обладает таким важным для средств огневого поражения в тактической глубине фактором, как внезапность: шум авиационных двигателей слышен за несколько десятков километров, что дает возможность живой силе противника укрыться и приготовиться к отражению воздушного нападения.

Это означает, что в современных и перспективных операциях артиллерия имеет и будет иметь существенное преимущество по своевременности поражения высокоманевренных объектов противника. Также следует отметить, что армейская авиация имеет некоторые преимущества по эффективности поражения наземных целей по сравнению с артиллерией, ведущей огонь с закрытых огневых позиций осколочно-фугасными снарядами, только в случае применения дорогостоящих управляемых боеприпасов (типа «Штурм-В»); в тех случаях, когда артиллерия применяет высокоточные снаряды (типа «Краснополь»), преимущество по эффективности огня полностью на ее стороне. Например, по опыту одного из крупномасштабных учений, средний расход управляемых снарядов «Краснополь» для поражения одного танка составил 1,1 снаряда на цель, а ПТУР «Штурм-В» — 2,9. В случае применения авиацией неуправляемого оружия эффективность ее ударов существенно зависит от условий визуальной видимости, наличия вблизи объекта поражения выделяющихся на местности ориентиров и, как правило, значительно ниже эффективности огня артиллерии с закрытых огневых позиций при применении осколочнофугасных снарядов. Кроме того, из-за возможных ошибок в выборе объекта поражения и неточностей в бомбометании существенную проблему при применении авиации в тактической глубине представляет обеспечение безопасности своих войск.

Следовательно, тактические соображения, а тем более экономическая оценка стоимости выполнения огневых задач в тактической и ближайшей оперативной глубине (даже без учета соотношения стоимости амортизации авиационной и ракетноартиллерийской техники) показывают, что основной объем огневых задач в конфликте должен приходиться на ракетные войска и артиллерию.

Реализация принципов разведывательно-огневой операции. Анализ хода контртеррористической операции показывает, что основной принцип разведывательно-огневой операции (РОО) — уход от дуэльных ситуаций взаимного уничтожения к одностороннему огневому воздействию по объектам незаконных вооруженных формирований сформулирован правильно. Совершенно очевидно, что основу боевых действий федеральных сил составляют удары авиации и ракетных войск, огонь артиллерии, т. е. боевые действия сил дальнего огневого поражения. В результате этого Объединенной группировке войск удалось к настоящему времени практически выполнить задачи операции — уничтожить группировку войск противника при существенно меньших, чем в 1994–1996 годах, потерях личного состава.

Основные ограничения на применение войск и сил в конфликте — «при минимальных потерях своих войск» и «избежать потерь среди мирного населения» — стали лейтмотивом не только для политического руководства страны, но и для боевых генералов, осуществляющих руководство операцией. Их соблюдение хорошо подтверждается тактикой федеральных сил и ограничением ударов авиации и артиллерии по боевикам в населенных пунктах. Самый эффективный на чужой территории способ уничтожения бандформирований — применение массированных ударов фронтовой авиации по объектам в городах и населенных пунктах ЧР — не применялся из-за необходимости выполнения второго основного ограничения. Для условий проведения контртеррористической операции правильно указан принцип необходимости первоочередного уничтожения объектов подсистем обеспечения (в том числе управления, разведки, информации и т. д.). Соблюдение этого принципа подтверждается первоочередными ракетными и авиационными ударами по телецентру, пунктам управления, базам подготовки боевиков, нефтеперегонным заводам, резервуарам с горючим. С учетом предпринятых командованием федералов мер на начало января 2000 года группировка незаконных военных формирований практически лишена централизованного управления, полностью разрушена система ее материально-технического обеспечения. В результате изменилась и тактика действий боевиков. От имитации действий войсковых формирований они перешли к диверсионным нападениям на объекты, расположенные в тылу федеральных сил. Устойчивость обороны бандформирований обеспечивалась возможностью маневра отрядов, централизованными подсистемами управления, разведки и материальнотехнического обеспечения. Практика боевых действий в Чечне подтвердила правильность сформулированного принципа необходимости уничтожения объектов этих подсистем до огневого воздействия по стационарным элементам обороны бандформирований. Как видно из анализа хода боевых действий, уничтожению колонн техники боевиков, особенно в начале операции, было уделено самое пристальное внимание.

При разработке теории разведывательно-огневой операции было предложено на первом этапе осуществить локализацию зоны боевых действий в интересах обеспечения безопасности развертывания наземной группировки федеральных сил, а также недопущения снабжения боевиков материальными ресурсами (оружием, боеприпасами и т. д.), пополнения людскими резервами. На первый взгляд, здесь допущена явная теоретическая ошибка, поскольку один из маршрутов снабжения экстремистов — Аргунское ущелье — был заблокирован войсками только в декабре 1999 года. При более тщательном изучении видно, что эта ошибка только кажущаяся. Действительно, удары армейской авиации по движущимся объектам на этом маршруте, создание завалов, дистанционное минирование и действия специальных подразделений существенно снизили его пропускную способность. Действенность этих мер была достигнута уже на первом этапе операции. Очевидно, что использовать Аргунское ущелье для осуществления ударов во фланг и тыл Восточной или Западной группировок федеральных сил невозможно по условиям местности. Следовательно, теоретический принцип отказа от выполнения следующего этапа операции в случае сомнения в успехе выполнения предыдущего нашел подтверждение в ходе операции в Чечне.

Количество и качество высокоточных боеприпасов, находящихся на вооружении Объединенной группировки федеральных войск, достаточно хорошо известно по публикациям в открытой печати. К сожалению, их применение нельзя назвать массовым. Только поэтому проследить этапность перехода от высокоточных средств к обычным не представляется возможным.

Начальные условия, сложившиеся на конец сентября 1999 года вокруг Чечни, заметно отличались от условий начала «юлассических» широкомасштабных войн. Войсками федеральных сил была произведена локализация зоны боевых действий. Нанесены огневые удары по телецентру Грозного, нефтеперегонным заводам и хранилищам ГСМ, мостам, аэродрому, узлам сотовой телефонной связи, базам подготовки боевиков. Федеральные войска под прикрытием огневых ударов заняли господствующие высоты в приграничной зоне и на территории Чечни для создания зоны безопасности. После этого авиация, ракетные войска и дальнобойная артиллерия начали последовательно наносит удары по наиболее важным разведанным объектам на территории республики для подготовки действий войск в следующем этапе операции.

На пресс-конференции 15 октября 1999 годакомандующий Объединенной группировкой генерал-полковник Виктор Казанцев сообщил, что первый этап операции завершен и с 16 октября 1999 года начинается второй.

Маневру федеральных войск в ходе второго этапа операции в октябре 1999 года, создавшему угрозу блокирования отрядов боевиков на равнинной (северной) части Чечни, предшествовали мощные авиационные удары по всей территории республики. Об отсутствии интенсивных боев с задействованием общевойсковых формирований свидетельствуют опубликованные данные о потерях Объединенной группировки федеральных сил на 15 октября 1999 года, которые на тот момент составили 80 чел. (из них — 47 убитыми); в то же время потери бандформирований составили 1,5–2 тыс. чел., что доказывает преимущество и эффективность применения средств дальнего огневого поражения.

В качестве примера можно привести бои по захвату укрепленных пунктов у поселка Горагорский. Командующий Восточной группировкой генерал-майор Владимир Шаманов доложил, что укрепления были взяты благодаря сочетанию ударов авиации, огня артиллерии с закрытых огневых позиций, танков и ПТРК — прямой наводкой. В результате федеральные войска овладели Горагорским и заняли высоты на Терском хребте с минимальными потерями (1 человек ранен). Бандиты потеряли около 250 чел. Как совершенно неоспоримо свидетельствует соотношение приведенных потерь, штурму поселка и атаке укрепленных пунктов мотострелковыми формированиями командующий Восточной группировкой предпочел дальний огневой разгром противника. Рациональность подобной организации боя подтвердили и последующие действия группировки федеральных сил на всех направлениях. Одним из принципиальных отличий локального вооруженного конфликта от широкомасштабных военных действий является отношение к освобождению (взятию) населенных пунктов. Это отличие обусловлено необходимостью выполнения двух основных ограничительных условий. Избежать потерь своих войск при взятии населенного пункта возможно только при целенаправленном и массовом применении тяжелого вооружения для того, чтобы «сровнять его с землей», но делать это до выхода жителей недопустимо в силу второго ограничения, заключающегося в необходимости избежать потерь мирного населения. Требуется оценить и побочный ущерб, наносимый зданиям, инженерным сооружениям, заводам и т. д. даже в том случае, если для уничтожения объектов незаконных вооруженных формирований в населенном пункте применяются только высокоточных комплексы (боеприпасы).

Вместе с тем, как показывают расчеты, в ходе локального конфликта выгоднее проложить временную объездную дорогу для движения войск, построить временный мост, нагрести переправу, чем штурмовать населенный пункт. Принимая решение о штурме, нужно иметь в виду, что это сопряжено не только с большими потерями, но и с отношением к федеральным силам уцелевших жителей разрушенного населенного пункта, которые неизбежно становятся твердыми союзниками боевиков. Именно поэтому в ходе продвижения войск ОФС населенные пункты по возможности обходились. Понятно, что этот вывод не относится к ситуациям, когда ни обойти, ни оставить в блокаде населенный пункт невозможно. Например, даже беглого взгляда на карту Чечни достаточно для того, чтобы понять значение для боевиков поселка Горагорский. Он закрывает проход вдоль Сунженского хребта по правому берегу Терека и является ключом к высотам Терского хребта. По состоянию на 14 октября 1999 года, когда контролируемая федеральными силами территория составляла более трети Чечни, это был единственный населенный пункт, в котором экстремисты организовали оборону. Поэтому, хотя поселок и был блокирован, оценка обстановки показала, что сил местных жителей для вытеснения бандитов недостаточно. Более того, имелись сведения (позже полностью подтвержденные), что Горагорский подготовлен для длительной обороны. В этом случае наиболее оптимальным выходом являлся огневой штурм. Единственным населенным пунктом, в котором шел длительный бой с применением тяжелого вооружения и специальных общевойсковых формирований и сил МВД, являлся Грозный. С военной точки зрения, смысл этого боя, а не продолжение блокады города, не совсем ясен. Как и во всей операции в целом, во взятии Грозного достаточно хорошо прослеживается логическая последовательность действий: блокирование, огневой разгром, дальние огневые удары артиллерии и авиации для обеспечения действия войск (сил). Более того, меньший масштаб боев за столицу Чечни, чем операции в целом, позволяет убедиться в том, что определяющим в них является не только освобождение города к определенному сроку, но и стремление к выполнению задач по блокированию и уничтожению боевиков без потерь среди личного состава федеральных войск.

Освобождение предгорных и горных районов Чечни происходило силами Восточной группировки федеральных сил одновременно с блокадой и боями за Грозный. Для увеличения глубины огневого воздействия и блокирования наиболее важных коммуникаций командование Объединенной группировки успешно применило ряд тактических десантов. При продвижении войск вдоль границы Грузии в условиях высокогорья была проложена дорога. Эта часть операции сильно расширила категорию «доступной для действий тяжелой техники» местности, а кроме того еще раз подтвердила, что принципиальное значение имеет не только захват войсками ключевых горных высот и узлов коммуникаций, а огневое превосходство над противником, что в современных условиях обеспечивается только при наличии тяжелого вооружения. Понятно, что активные действия федеральных сил в предгорных и горных районах Чечни стали возможны благодаря предварительному разгрому и блокированию основных сил боевиков на равнинной части.

Таким образом, контртеррористическая операция в Чечне принципиально отличается от войны с регулярной армией иностранного государства. Кампания 19992000 годов впервые в отечественной практике была построена по принципам разведывательно-огневой операции, основной особенностью которой являлось стрем-пение разгромить противника дальними огневыми ударами из зон, находящихся вне пределов досягаемости противника. Как видно, при такой организации основное содержание операции сводится к действиям авиации, ракетных войск и артиллерии.