Конкурент мой

И тут же тонкая, но сильная рука, так неосмотрительно выпущенная мною из захвата, запутавшись в моих волосах, отрывает меня от его тела, вызвав недовольное рычание, и тотчас же припухшие от моих поцелуев губы накрывают мой рот. Его тело вжимается в моё, пытаясь перехватить инициативу… Ну, нет!!! В нашей паре я – альфа! Тебе придётся смириться с этим, волчонок… Р-р-р… Да что ж ты делаешь? Ну, всё!!!

Я больше не намерен терпеть эти поползновения! Разорвав этот поцелуй, я, не обращая внимания на недовольные чертыхания, разворачиваю его спиною к себе, ставлю на колени и прижимаю своим телом к нашему зелёному ложу…

– О-ох-х… Ворон…

Не обращая внимания на его стоны и крики и не давая ему вырваться из этого открытого и беспомощного положения, на ощупь нахожу несколько листиков и раздавливаю их между пальцами в маслянистую кашицу. Вот так… Демоны, поднявшиеся из тёмных уголков моей души, воют, требуя не маяться дурью и немедленно взять это выгибающееся в моих руках тело, но я ещё не до конца сошёл с ума. Сдерживая болезненно острое желание, провожу влажной рукой по ложбинке прижавшихся ко мне ягодиц, слегка отстраняясь для лучшего доступа, и добираюсь до ануса. Проникнув в расслабившееся от возбуждения мышечное колечко и слегка сгибая палец, начинаю медленно двигать рукой, намеренно едва касаясь простаты и тут же уводя палец в сторону. Джокер, чьи ноги придавлены моими коленями, пытается ускорить ритм, подаваясь ко мне всем телом, но… моя рука, обхватившая его талию, не даёт ему двигаться.

– Ворон!!! Ворон, сволочь… Прекрати издеваться… Во-о-орон!!! О, Мерлин!!! Ты, грёбаный садист!!!

– Какие словеса… Услышу ещё одно ругательство… пеняй на себя…

– И что?! Бросишь в таком состоянии? Самому же хуже будет… Ворон!

Я ухмыльнулся, уткнувшись носом ему в затылок, и продолжил ласкать и подготавливать это такое желанное чудовище. Пара движений уже двумя пальцами и уход при его попытке усилить проникновение. Не так быстро, мой мальчик… Парень дрожал и извивался в моих руках, из горла с каждым выдохом рвались хриплые стоны, но он всё ещё пытался качать права. Ну, что же, поиграем… Мне доставляла удовольствие каждая секунда… А боль от почти нестерпимого возбуждения – это ничего, это часть будущего удовольствия. Ага! Вот он выгнулся в моих руках, замерев на грани, вот-вот готовый сорваться в оргазм. Не-ет, мой милый! Ещё рано… пока не позволю… Моя рука осторожно пережимает основание его до боли напряжённого члена, пальцы сами уже привычно находят нужные точки, предотвращая семяизвержение. Спасибо Белле-покойнице, сучке ненасытной, за науку. И её кобелям Лестранжам. Пусть земля им будет… Просто – будет…

– Во-ороннн!!!

– Не нравится?

– Зааважу…

– Не-ет… Здесь магия не работает.

– Придушу… Гиппогриф тебя поимей!

– Я же говорил, что не потерплю ругательств… Ты сам напросился!

Сил терпеть больше не было. Быстро проведя мокрой от сока листьев рукой по своему члену, я, не сдерживаясь больше, ворвался в это горячее тело… Моргана прародительница! Хороший мой, не надо ТАК стонать… Я же не железный… я просто сволочь, которой нравится владеть твоим телом. Брать. Подчинять. Вырывать из твоей груди эти стоны и крики. Во так… так… Ну-у, нет! Рука опять привычно смыкается на основании его члена, в то время как я продолжаю безжалостно вбиваться в его тело. Накативший оргазм застилает красной пеленой глаза, заставляя ещё сильнее сомкнуть руку, не дающую кончить моему зеленоглазому незнакомцу. Когда горячая волна спадает, оставляя после себя блаженную истому, я понимаю, что лежу на его спине, а это чудо дрожит от неудовлетворённости и почём свет костерит меня на всех языках мира, полупридушенным злым голосом.

– Говорил же – не потерплю ругательств…

– Ты скотина, Ворон! Дай только вырваться, я тебя…

Но закончить угрозу он не успел. Я осторожно вышел из его тела, перевернул на спину, устраиваясь между безвольно раскинутых, уставших от поддержки нашего двойного веса бёдер и, нежно лаская их руками, лизнул головку его члена, тотчас же вбирая его ртом до основания.

– Во-орон… охх… Ворон, ты сволочь последняя, но… не останавливайся! Вороооон!!!

Разрядки долго ждать не пришлось, и вот он с протяжным криком выгнулся в моих руках, выплескиваясь мне в рот.

Какое-то время мы лежали, обнявшись, целовались и лениво переговаривались, а потом… Потом был второй раунд, и снова его провоцирующие слова и ласки сорвали мне крышу. А потом – третий… четвёртый… Своё обещание я выполнил сполна. Мой партнёр был страстным и изобретательным. Внутренних демонов у него было, пожалуй, не меньше, чем у меня, но, в отличие от своих, я не всем из них дал развернуться. Все попытки с его стороны взять власть в свои руки были зарублены мной на корню. К тому времени, как наша внутренняя «нечисть» насытилась, мы были выжаты оба, и это необыкновенное язвительно-насмешливое чудо уснуло в моих объятиях, прижавшись спиной к моему животу.

Проснулся я перед рассветом. Привычка – вторая натура. Я вообще мало сплю. Всё тело приятно ломило, в голове… ни одной серьёзной мысли не было. Все они крутились вокруг прошедшей ночи. М-м-м… да-а… На лице, как её ни гнали, сияла довольная, наверняка, идиотская улыбка. Я с наслаждением потянулся, боясь потревожить пригревшегося в моих объятиях Джокера. Предрассветный полумрак не позволял разглядеть его лицо. Да к тому же, он спал почти на животе, уткнувшись лицом в согнутую руку, и разметавшиеся волосы закрывали мне весь обзор, но тело… хмм… ладное, стройное тело, которое я всю ночь… м-да-а… В общем, телом я успел налюбоваться даже при таком неверном свете. Протянул, было, руку, чтобы убрать с его лица наверняка лезшие ему в глаза волосы и… наткнулся на какую-то грубую ткань, по всей видимости – сумку, во время наших игрищ откатившуюся в сторону и сейчас не дававшую моему… любовнику выпрямиться на нашем импровизированном ложе во весь рост. Бедный!!! Это он весь остаток ночи проспал в таком положении. Осторожно, чтобы не потревожить его сон, я вытащил сумку и хотел уже отбросить её в сторону, но тут в ней что-то звякнуло, как будто фляга стукнулась обо что-то стеклянное или хрустальное. Странно… Что там могло быть такого? Здесь, в этом месте чары расширения пространства не работали, и все предметы в сумке должны были иметь свои настоящие размеры. Зачем ему понадобилось тащить в джунгли что-то стеклянное? Спросонья не отдавая себе отчёта в том, что делаю, я ощупал странный предмет и… похолодел. Даже через несколько слоёв ткани ощущались две ребристые переплетённые спирали, гранёный шар в навершии и восьмигранный постамент… Я столько лет в своей жизни буквально бредил этим артефактом, что просто не мог его не узнать. «Лик Вечности» собственной персоной… Мои руки уже совершенно осознанно распутали скрывавшие артефакт тряпки, и с первыми лучами восходившего солнца, с трудом пробивавшегося через зелёную листву деревьев, передо мной засияли его хрустальные грани и украшенное драгоценными камнями основание. Я перевёл взгляд на спящего парня, и в глубине моей души поднялся гнев. Он знал… Знал, что я тоже охочусь за артефактом. Что я не видел, как он украл его в пещере. За время блуждания по подземному лабиринту мы не раз и не два обсуждали варианты возвращения в пещерный храм и захвата «Лика». И всё это время он… ЗНАЛ… Джокер молчал, зная, что я пойду туда, в храм, к идолопоклонникам, возможно, на верную смерть. Знал и МОЛЧАЛ… На душе вдруг стало до того муторно, словно её, то есть душу, вываляли в грязи. Не то чтобы у меня она белая, вовсе нет. И грехов на ней не меряно, но я же… поверил ему. Я ПОВЕРИЛ!!!

Чем же для этого… была прошедшая ночь? Попыткой отвлечь внимание? Усыпить бдительность и исчезнуть? Тогда… почему он уснул? Джокер – профессионал, он не мог так облажаться. Да и его поведение этой ночью… неужели можно ТАК играть?

Нет!!! Всё!!! Я не буду больше об этом думать! У нас с самого начала не было никаких обязательств. Вот он, «Лик Вечности», в моих руках, как я и мечтал долгие годы… А Джокер… Джокер пусть поищет себе другой заказ. Ничего, от одного проигрыша желчью не отравится и не обеднеет. Будет ему урок на долгую память, как связываться со мною.

Стараясь шуметь как можно меньше, я отыскал и натянул брюки, пристроил палочку в крепление на руке, закутав артефакт обратно в тряпки, положил его в сумку, перекинул её через плечо и осторожно спустился с дерева, направившись вдоль русла реки в сторону, где заканчивалась лишённая магии зона. Всё время пока собирался, старался даже не смотреть на разметавшегося во сне парня. Не думать… Не смотреть… Не думать… На душе кошки скребли, и как я ни уговаривал себя, что всего лишь украл у вора нужную мне вещь, облегчения эти оправдания не приносили. Я всё равно чувствовал себя предателем.

За самоедством не заметил, как добрался до своего прежнего лагеря, оставленного трое суток назад, собрал вещи и тотчас же аппарировал в снятую мною в ближайшем городе квартиру, чтобы помыться и переодеться. Частный самолёт уже ожидал меня в аэропорту, чтобы доставить в Италию.

За иллюминатором проносились облака, а перед моим внутренним взором стояли зелёные глаза-омуты. Глаза Джокера. Человека, предавшего меня. Человека, которого я оставил в джунглях. Одного. Всё было логично. Всё правильно, но… сердце всё равно болело.

====== Глава 2. «Конкурент мой – ненавистный». ======

Давно я не испытывал такого удовольствия при пробуждении. И, хоть всё моё тело от макушки и до кончиков пальцев ныло и болело, это была приятная боль. Вспомнились некоторые моменты сегодняшней ночи… Мерлинннн!!! Даже кровь прилила к щекам, хотя я давно разучился краснеть. Это что же я… всю ночь подчинялся его правилам игры и даже ни разу не попытался всерьёз изменить ситуацию? При том, что в постели имею привычку контролировать ситуацию и доминировать. Но сегодня… сегодня совсем другое дело. Странно, что это не вызывает досады. Да, я полностью подчинился его власти, и совершенно не жалею об этом. Ни о едином мгновении. И готов хоть сейчас повторить. Я с удовольствием потянулся и тотчас же скривился от боли… М-да-а, насчёт повторить – это я погорячился. Перевернулся на левый бок и протянул руку, чтобы притянуть к себе Ворона. Ведь я же помню, как заботливо он прижимал меня к себе всю ночь. Рука нашарила только пустоту. Странно, наше «гнездо» не настолько велико, чтобы… Пришлось открыть глаза и тотчас же зажмуриться от ярких лучей солнца… стоявшего в зените. Мерлин, великий!!! Полдень!!!