Констрикторы

– Мне не нравится твоя квартира, - брякнул он, быстро пробегая взглядом по комнате.
– Кстати, ты умеешь лазить по водосточным трубам?

Это тоже было приемом против страха - говорить о чем угодно, что угодно, только чтобы не молчать. Впрочем, разглагольствовать впустую он не умел и не любил, и потому сходу определился в теме.

– Не знаю, - "тихому" удалось без труда сбить Альбину с толка. Она заморгала, стараясь увязать воедино обе части его высказывания. Если он и в самом деле не был сумасшедшим - Почему не нравиться?

"Тихий" заставил себя улыбнулся и повернулся к ней. В самом деле, обычно квартира Альбины всем нравилась и девушка приложила немало усилий, чтобы обставить ее на свой вкус. Мебели в ней было не много - круглый столик, диван и пара кресел, прислонившись спинками к серому в разводах ковру. Небольшой пейзаж, нарисованный на холсте очень вытянутого формата на противоположной стене, окружали восковые листья хойи, почти полностью закрывшие серебристые обои и оплетшие книжную полку. Комната выглядела пустоватой, но эта пустота сообщала ей особое изящество и элегантность даже самый придирчивый взгляд не нашел бы чего здесь можно убрать или добавить, даже высокая худая худая ваза на столике и будто бы небрежно подоткнутый край белой занавески являлись неотъемлемыми штрихами в законченном рисунке интерьера, одновременно лирического и строгого. Рудольф приходил от ее комнаты в восторг, друзья одаривали комплиментами, приятельницы завидовали - но никто на говорил ей, что эта комната может не нравиться в открытую.

– Здесь очень мило, - пояснил "тихий", - но если сюда ворвется вот такой "больной", - он подошел к окну и перегнулся через подоконник, вылезать придется по водосточной трубе, а она здесь держится на честном слове. Двоих ей так точно не выдержать... Да и балкончик того и гляди завалится вниз.
– Он вернулся в комнату и присел в ближайшее кресло.
– А вообще - удивительно. Ты так просто пригласила меня к себе... Прямо вот в пижаме. Ты же меня совсем не знаешь.

Альбина внимательно посмотрела на "тихого", словно увидела его впервые.

Что он этим хотел сказать? Угрожал? Просто удивлялся?

Прочитать что-либо по его лицу было невозможно: "тихий" усмехался привычной и придуманной улыбкой, а его глаза тем временем печально смотрели мимо Альбины, и в них притаилась боль.

Последнее все и решило.

– А что мне терять?
– вполголоса проговорила она.
– Я и так слишком многого боюсь. Боюсь жизни. Боюсь тишины, темноты, одновременно покоя и кошмаров... И еще я боюсь людей. Но почему-то совсем не боюсь тебя. Если ты хотел причинить мне зло - у тебя было достаточно времени для этого. Что ты вообще можешь - убить, изнасиловать? После того, что мы сегодня видели...
– она не договорила, просто покачала головой. Небольшая слезинка блеснула в уголке ее глаза, но тут же исчезла, сброшенная тыльной стороной ладони.

– Бывает...
– хмыкнул "тихий", присаживаясь возле второго кресла, где успела пристроиться девушка, на корточки и глядя на Альбину снизу вверх. А ты красивая... знаешь это?

Альбина знала, как знала и то, что никогда не сможет как следует воспользоваться этим даром природы - такова была ее натура. Одно упоминание об этом заставляло ее порой страдать, тем более ей не хотелось выслушивать комплименты от человека почти незнакомого, да еще в такой нелепой ситуации... если катастрофы вообще можно назвать нелепыми.

– Не надо, - замотала головой она.
– Я прошу...

– Хорошо, не будем, - не стал спорить "тихий".
– Давай лучше подумаем, что сделать в случае нового нападения. Я не очень-то полагаюсь на эту водосточную трубу... Ее явно создали для других целей. Веревка у тебя есть?

– Да, - рассеяно подтвердила Альбина, - в коридоре кладовка. Нижний ящик...

– Хорошо... пойдет на страховку. Ты полезешь первая в случае чего. Может и доползешь...

– А ты?

– А что - я?
– рассмеялся он мелким смешком.
– Я как в том анекдоте: возьму тяпку, зацеплюсь за край балкона и повисну.

"А Рудольф лазит по горам... то есть по ледникам, но ведь это одно и тоже?" - тупо вспомнила Альбина.

На перила балкона присело два голубя и один из них принялся громко ворковать.

– Какую тяпку?
– спросила девушка вслух.
– Я не понимаю...

– Обыкновенную, садовую. Я же сказал - это из анекдота. Если он в меня вцепится, то я его тяпкой, тяпкой...

– Так вы же оба упадете, - захлопала ресницами Альбина.

На этот раз "тихий" развеселился по-настоящему.

– Да ты и впрямь устала, девочка, - сказал он, переведя дыхание после смеха.
– В этом то и весь анекдот.

– Все равно не понимаю... Откуда у меня возьмется тяпка?

– Ладно...
– "тихий" понял, что развеселить девушку будет не просто. Смехотерапия доступна не всем, и если сам он смог окончательно совладать со своим страхом, для воздействия на Альбину стоило поискать другие методы.
– А валерьянка у тебя есть?

– Есть. Только она на меня уже не действует. Я же не знала, что может произойти вот такое, - по-детски жалко сообщила она.

– Грустно... А что вообще у тебя есть? Ну вот охотничий нож... или просто крупный, разделочный у тебя найдется?

Альбина на секунду задумалась, потом отрицательно покачала головой.

– Нет, большие ножи мне не были никогда нужны... Да я и сама боялась их брать в руки.

Она смутилась, словно чувствовала себя виноватой перед "тихим" за свою непредусмотрительность. Квартира, водосточная труба, теперь - нож...

"Бедный ребенок из благополучного мира..." - ласково посмотрел на нее "тихий".

– Ну хорошо, задание для двоечников: где у тебя утюг? Уж он-то думаю найдется?

– Утюг?
– поразилась Альбина.
– Да... а что еще?

– Ничего... хотя, мне еще пригодилась бы швабра и... пожалуй, мне надо переодеться, хотя просить тебя об этом я просто не осмелюсь.

– Ну почему, - живо возразила Альбина, бросая взгляд в сторону шкафа и тут смутилась по-настоящему: висящая там мужская одежда - спортивные брюки и свитер принадлежали Рудольфу.

"А я и не подумал, что она может быть не одна" - ощутил неловкость "тихий".
– "Да, поотвык я жить среди людей..."

"Руди... как я ему все это объясню?" - ужаснулась Альбина и по выражению ее лица "тихий" понял, что невольно помог ей прийти в себя окончательно - иначе вряд ли девушку стали волновать такие вещи.

10

Человек может привыкнуть ко всему. К горю. К счастью. К чрезвычайным происшествиям. Как только первичный шок, вызванный страшным известием, прошел, для большинства жизнь вернулась в свою колею. Что же касается полковника Хорта, то он не заметил, казалось, необычности данного ему задания - карантин, так карантин, изоляция - так изоляция, особый режим так особый режим...