Консул Содружества

Позади них – я, Беата, Джо Топак, Тайша. Замыкал нашу делегацию Лесь-Николай Гайдамака, с автоматическим карабином наперевес.

Впрочем, вооружены были мы все. Кто «до зубов», а кто и обычным ножом, для уверенности.

А вот Абубве, Файзам и Карлскрона остались на хозяйстве, в планетолете. А заодно – присматривать за обстановочкой. Мало ли чего можно от этих майянцев ожидать? Из луков, конечно, они нас не расстреляют – кишка тонка. Ну а как науськают на нас какую-нибудь телепатически управляемую мегаядовитую мошку? Или ручного цууца?

Навстречу нам уже шествовала делегация из трех человек самого что ни на есть зловещего вида.

– Быстро сориентировались, – шепнула мне Тайша.

Во главе знатных майянцев вышагивал сгорбленный, но с виду довольно бодрый старикашка, одетый в традиционную длинную юбку с бахромой, разве что расцветкой побогаче, чем у остальных. На плечах у него была шкура, цветом и фактурой смахивающая на кожу с пениса цууца. Старец опирался на жезл, увенчанный человеческим черепом.

Нет, это был не «стилизованный» под человеческий череп предмет.

Не какая-нибудь пластиковая поделка.

Это был настоящий человеческий череп, разве что вместо глаз – две пластины розового нефрита. Кое-где на черепе еще дотлевало вполне человеческое мясцо. И запах у всего этого дела был соответствующий.

За старцем шли двое подтянутых юношей.

Их волосы были украшены перьями тех самых кобальтово-синих аистов, а их бахромчатые юбки были богато расшиты бусинами. Плечи, животы и грудь юношей обволакивала, словно густая паутина, обильная татуировка: косяки фантастических (фантастических ли?) рыб и фигуры зверей, среди которых я без труда различил леопарда (на левой груди) и медведя (на правой)…

Наконец, они приблизились к нам на расстояние, достаточное для просвещенной беседы.

Но начинать ее ни мы, ни они не торопились. Нам помолчать посоветовал наш милитум, который кое-что нарыл по поводу обычаев архаических сообществ. А им? Наверное, их собственные осторожные мозги.

Настроение у меня было в общем-то неплохим. Мне почему-то казалось, что все будет происходить как в тех самых фильмах из «Ретропанорамы».

Сначала они выяснят, кто мы и откуда.

Затем, оценив перспективы натурального обмена – золото, специи и шкуры на ножи, водку и видеокубы, – признают в нас старших братьев по разуму, друзей и союзников.

Потом они покажут нам город и свои достижения, а мы подарим им для начала какую-нибудь ерунду – стеклянные бусы, ножик, жестяную баночку с фуззи-колой. Они научат нас говорить «здравствуйте» на своем языке. И пошло-поехало!

Культурный обмен, дары цивилизации, первая партия молодых майянцев готовится к тому, чтобы поступить в «нормальную» школу в ближайшей обитаемой системе. На Грин приезжают доктора и прочие инженеры… Сейчас даже противно вспоминать, каким наивным ослом я был!

Наконец, старец решился прервать сильно затянувшуюся паузу.

Его резкий баритон сразу же покончил с моими засахаренными прогрессистскими мечтаниями. Что-то было в этом голосе несовместимое с мечтаниями.

– Мы благодарим людей Хищного Тулана за то, что они спасли наших соплеменников, – перевел милитум слова старца. – И за то, что убили цууца, мы благодарим их тоже. А теперь пусть возвращаются в свой летающий дом и улетают. Так говорю я, Чаниаколон, что означает «Тот, кто носит жезл с черепом». Это – Вун-Ах, а это – Тоб-Ачи. Они мои сыновья. И они говорят то же. Люди Хищного Тулана – да улетят скорее в своем летучем доме из нашего города!

У меня челюсть отвисла от таких заявлений.

Но тертый-катаный сениор Вальдо даже бровью не повел. Он вежливо кивнул старцу и двум юношам, выступившим вперед – тем самым, которых старец назвал своими сыновьями. И спросил:

– В чем причина вашего негостеприимства, о мудрый Чаниаколон? О мужественные Вун-Ах и Тоб-Ачи? Мы пришли к вам с миром. Мы – люди Земли, ваши братья. Мы прилетели к вам издалека. Чтобы разделить с вами пищу, чтобы мир и союз были между нами.

«Небось наш Эверт специальный курс прослушал. Что-то типа „Теория и практика контактов с представителями слаборазвитых гуманоидных цивилизаций“, – с восхищением подумал я.

Но на старца слова Вальдо, кажется, не произвели должного впечатления.

– Между нами не может быть союза, – медленно сказал Чаниаколон, уходя все-таки от ужасно неуютной косвенной формы обращения «Люди Хищного Тулана то да се». – Но и войны с вами у нас тоже не может быть. Потому забирайте свой мир и уходите.

– Но почему, о мудрый Чаниаколон? – состроил скорбную гримасу Вальдо.

– Потому, что наш друг – летающая рыба. Вы враждуете с летающей рыбой, хотя это знающее, благородное существо. Как же мы можем верить, что вы будете дружить с нами, если вы столь несправедливы к благородной рыбе?

Вот тут-то вся наша делегация в осадок и выпала.

Мало того, что этот слаборазвитый народ, болтающий на майянском, не испытывает никакого благоговения перед нами и нашими планетолетами, так он еще и в курсе того, что мы воюем с кровернами! Ведь ясно, что «летающая рыба» – это кроверны! Но откуда, скажите на милость? Они что, тоже видеокубы по своим пещерам смотрят? Неужто нас уже опередили какие-то конкурирующие центаврианские проходимцы? Те самые, которые позабыли на Оранже горный кроулер?

Вальдо первым оправился от потрясения.

– О мудрый Чаниаколон! Откуда же тебе ведомо, что мы воюем с «летающей рыбой»?

– Ты слушаешь меня невнимательно, человек Хищного Тулана, – строго сказал старец. – А ведь я сказал тебе, что летающая рыба – наш друг! Разве не так?

– Так, – подтвердил Вальдо.

– Друг не станет скрывать от друга свою правду. Ведь верно?

– Верно.

– Летающая рыба не скрывает от нас, что враждует с вами. И потому мы не хотим оказывать вам гостеприимство. Потому что нашему другу – летающей рыбе – это будет неприятно. Летающая рыба может разгневаться на нас. И обрушить кару свою на наши поля и на наш город. Тогда наш народ уйдет в Шибальбу.

– Где это – Шибальба? – рассеянно спросил Вальдо.

Старец и двое его сыновей посмотрели на Эверта, как на умственно отсталого.

– А еще говоришь, что брат нам, – укоризненно сказал старец и цокнул языком. – Шибальба – это место ужаса. Место, где живут умершие люди.

– Прошу простить мое невежество, – смиренно кивнул Вальдо.

Нужно сказать, что я даже начал получать удовольствие от всей этой этнографической комедии. Особенно от роли Вальдо. Безумно хотелось узнать, чем же все это кончится. И видать, не только мне. Тайша – та даже губу прикусила, так ей было интересно.