Контракт на молчание

— Эй, куда?!

— Знал бы, сколько рвения Эннис в вас проявит, давно бы ее вызвал, — подкалывает меня босс. — Давайте сюда. Ваше лицо только-только начало возвращаться к нормальному человеческому цвету, нечего торчать под солнцем. Да и моя ненаглядная ме… секретарша уже собиралась уходить. С минуты на минуту появится на парковке.

В машину Эперхарта я не залезаю, а заныриваю, давя в зародыше малодушный порыв для надежности спрятаться под приборной панелью. По ногам тотчас хлещет холод кондиционера — мотор явно завели заранее. Я чуть не мурлычу от удовольствия: за время ожидания босса на парковке я успела взмокнуть от жара разогретого асфальта.

— Ну, что у вас там? — спрашивает Эперхарт.

Я радостно перелистываю три листа вопросов к началу, и босс заметно мрачнеет.

— Так, Хадсон, я сейчас злой и голодный, а вот это вот у вас в руках — делает меня особенно несчастным. Поэтому сейчас я заблокирую двери, а вы, без мученического выражения на лице и не засыпая меня вопросами по дороге, поедете со мной в ресторан. И в спокойной, благожелательной атмосфере все решим. Только тогда, быть может, — а я не обещаю, — я не отгрызу вам голову за то, что вы заблокировали мою машину не вчера.

Я искренне пытаюсь не делать мученическое лицо и проявить ту самую спокойную благожелательность.

— Обратно сюда закинете? У меня все вещи в кабинете остались, — надеюсь, я звучу по-деловому, без испуганных ноток в голосе.

— Договорились, — легко соглашается Эперхарт и вдруг опускает стекло. — Пока, Эннис! — кричит, а я, все-таки не удержавшись, сползаю по сиденью пониже.

Когда мы выезжаем с парковки, босс фыркает от смеха.

Я боялась, что ресторан, в который привезет меня Эперхарт, окажется помпезным, неподходящим моему идеально безликому костюму, но нет. Место оказалось вполне демократичным. Зря сомневалась в способностях босса здраво оценить ситуацию.

— Здесь отлично готовят, берите на вооружение, — сообщает он, располагаясь за столиком.

Я устраиваюсь напротив, про себя отметив, что раз Эперхарт не выдвинул мне стул, то действительно подразумевает исключительно деловой обед. Блокнот, ручку и ключи от машины деть некуда. Приходится положить прямо на стол. Босс косится на этот шедевр делового мира без энтузиазма и демонстративно утыкается в меню.

Интересно, он действительно не собирается работать до того, как поест? Это ж, пока готовят, разговаривать придется, а каждый разговор с Эперхартом как проход по минному полю!

Для заказа я послушно пользуюсь советом босса, а сам он отделывается фразой «как обычно».

— Эннис не всегда такая свирепая. — Эперхарт решает вопрос выбора темы за меня. — Боится, что я подумаю, будто Боуи прекрасно справляется за двоих. Через пару недель успокоится. Каждый год одно и то же, но в стабильности есть свои прелести.

Я вскидываю на него глаза и удивленно моргаю, ведь он фактически озвучил мою недавнюю мысль. Неужели у нас с этим страшным человеком может быть что-то общее?

— Но вам в эти две недели должно работаться проще, — делюсь я наблюдением. — Не думали сделать это традицией?

— Проще? Нет, разве что спокойнее. Не путайте спокойствие со стабильностью. Иногда полезно сбросить темп, но и результаты соответствующие. Например, доделал ты все дела вовремя и закрываешь кабинет с крамольными мыслями закинуть машину на обслуживание на время командировки, доехать до дома на такси, вкусно пообедать, лично выгулять собак и спокойно собрать чемодан, а на парковке тебя заперла девица, с грозным видом размахивающая блокнотом, в котором за время твоего спокойствия накопилось с полсотни вопросов.

— Сорок восемь, — уточняю я, силясь подавить улыбку.

— Я видел. Вы же их пронумеровали.

— За собак особенно обидно, — решаюсь я озвучить. Улыбка никак не желает покидать мое лицо.

— Два добермана. Твин и Пикс. — Под моим удивленным взглядом Эперхарт лишь отмахивается. — Я не читаю мысли, просто в рамках скучной светской беседы все и всегда спрашивают одно и то же.

— Полагаю, собаки прекрасно обучены и способны при необходимости именно что отгрызть кому-нибудь голову за вторжение на частную территорию?

— Да, с ними занимается кинолог, раз уж сам я предпочитаю дрессировать людей, а вернее, менеджеров. Знаете, что самое в этом обидное? — доверительно интересуется Эперхарт, наклоняясь ближе.

— В части дрессировки собак или людей?

— Менеджеров, — конкретизирует он с едва заметной усмешкой. — Только поднатаскаешь вас, таких зеленых и неблагодарных, как вы ручкой из окна машины машете по истечении годового контракта. Сиэтл вам подавай и бюро синхронных переводов. Высокие идеалы — такая тоска.

— Да уж пожалуй, — искренне оскорбляюсь я, не без удивления отметив, что он помнит, откуда я родом. — То ли дело разметка по линейке начальственной приемной!

— Эх и нарываетесь вы, Валери, — щурится Эперхарт.

Подумав, решаю не акцентировать внимание на фамильярном обращении.

— Еще недавно вы собирались меня уволить, а теперь заманиваете отличным климатом и междоусобными войнами?

— Если представить вашу судьбу в «Айслекс» как весы, думаете, в которую из чаш вы только что положили горсть крупинок? — И тут же сам отвечает на свой вопрос: — В отношении именно вас я уже несколько раз проявил чудеса терпения.

Он говорит это, и я вынужденно хватаюсь за бокал с водой, потому что мне, как обычно, мерещится в его словах двойное дно. Или не мерещится, так как:

— Как просто и как сложно одновременно, — вдруг выдает он задумчиво. У меня от этих слов сердце проваливается в желудок. — Так и собираетесь игнорировать?

Несколько секунд я смотрю в окно, собираясь с силами, мыслями. Он действительно сказал это? Я ведь не придумала? Я ведь не совсем помешалась на этом человеке? Куда там! В самом деле помешалась, но тем не менее не вижу иного значения его слов.

Не выдерживаю и зло оборачиваюсь:

— А что мне еще остается? Вы тоже все прекрасно понимаете!

Бокал в руке вздрагивает, и мне приходится поставить его на стол. Прищуренные в удовольствии глаза мужчины сверкают, оттягивая на себя все внимание. Опустить взгляд так хочется, но это будет расценено как слабость, а мне она не по карману.

— А при чем здесь я? Вы сами себя топите, — наконец проговаривает Эперхарт.

— Да неужели?!

— Ради бога. Вы оказались в такой же ситуации, как человек, которого выкинули из лодки на середине озера. А значит, у вас есть два исхода: быстро научиться плавать, пока не сильно нахлебались воды, либо запаниковать, нахлебаться вдоволь сразу и пойти на дно, так и не поняв, что нужно было делать, чтобы удержаться. — Мне категорически не нравится эта метафора. Остается поджать губы. — Судя по лицу, вы уже догадались, какой случай ваш.