Контрольный выброс

Инок ответил не сразу.

– Мои идеи просты, – спустя какое-то время произнес он. – Я не хочу жить там, где слова у людей постоянно идут вразрез с поступками. Ну да, учился. На юриста. А что толку в знании законов, когда они в большинстве случаев не работают? Окружающие их либо не знают, либо не хотят исполнять.

– А тут-то чем тебе лучше?

– Здесь я тот, кто есть. Не больше и не меньше. Надоело подстраиваться под разные системы. Делать хорошую мину при плохой игре. Понимаешь? Достало все.

– А бороться не пытался? – спросил Гурон.

– Пытался. Смотрели на меня, как на идиота. Мол, что тебе больше всех надо? В общем, не нашел я себя в большом мире. Резким стал. Несдержанным. Раздражительным.

– Ну, по тебе такого не скажешь, – заметил Штопор.

– Я изменился. Понял многое. А тогда мне думалось – все. Либо с ума сойду, либо бед наделаю. – Инок опять замолчал, погрузившись в мысли, затем продолжил: – Как-то раз пришлось мне мимо кладбища одного проезжать. Длинное такое, вытянулось вдоль трассы, за населенным пунктом.

– И что? – не понял Штопор.

– Еду спокойно, в потоке, машин встречных много, дорога всего в две полосы, узкая, а тут меня вдруг «десятка» обгоняет. Выскочила на встречную, а обгон ей не вытянуть, в лоб другие машины идут. Я на водителя посмотрел, чувствую – прет, как баран, навстречу смерти. Места уйти на свою полосу у него уже нет, а скорость приличная. По-хорошему, нужно бы мне аккуратно притормозить, открыть «окно» на полосе, чтоб тот не разбился, у него ведь в машине народу, что в консервной банке. И вдруг мысль, такая спокойная, отчетливая, отчужденная… Думаю: если ты придурок по жизни – ну, так езжай и дальше по встречной, кладбище рядом, прям за обочиной.

– Ну и? – Штопор заинтересованно подался вперед. – Разбилась «десятка»?

– Нет. – Покачал головой Инок. – Я притормозил, дал ему место, а самому вдруг страшно стало. Страшно за свои мысли, страшно и как-то мерзко, жутко жить, когда тебя окружают такие, как тот водитель «десятки». Он ведь ни своей, ни чужими жизнями вообще не дорожит, даже не думает о них. Я-то притормозил, он втиснулся кое-как, ушел от столкновения и тут же снова в обгон рванул, опять по встречной перед крутым поворотом трасы. Понял я тогда, что не хочу жить среди людей, которые элементарно друг друга подставляют. Каждую минуту, каждый день. Вот и ушел сюда.

– Легче стало?

– Поначалу – нет. Риск тут иной. Запредельный и еще более жестокий. Сплошной адреналин. Живешь, как будто в стремительном сне. Потом, когда меня ранило, попал на холм, где, помнишь, ночевали?

Штопор кивнул

– Илья меня выходил. А я как будто проснулся. Другим стал. Понял, что у каждого в жизни своя дорога. И идти по ней надо спокойно, не мельтешить, не злиться, быть тем, кто ты есть. Прежде всего себя уважать, тогда и другие иначе относиться начнут. А то, что я не просто за артефактами охочусь, а Зону пытаюсь понять, обосновать, хотя бы для себя, что и почему тут происходит, – это внутренняя потребность.

Инок вдруг замолчал, словно решил, что уже и так сказал слишком много.

– Привал окончен. – Его голос изменился, стал прежним. – Пошли, нечего рассиживаться.

* * *

Тоннель плавно изгибался, теряясь во мраке. Дважды сталкеры поднимались по осыпям, с трудом протискиваясь под самым сводом в узкие лазы, проделанные еще группой Брокера два года назад. Шли относительно спокойно, участки тоннеля, изолированные обвалами, были свободны от мутантов, аномалии – и те попадались редко.

«Долго так продолжаться не может», – думал Инок, поглядывая по сторонам. Пока что их везение объяснялось достаточно просто, но если верить Штопору, дальше начнется разветвленная сеть подземных коммуникаций, где наверняка полно обходных путей, а значит, и мутантов.

Преодолев очередное препятствие, они вышли к еще одной транспортной развязке.

Стоило сталкерам преодолеть лаз, прорытый под самым потолком тоннеля, как невнятные, отдаленные толчки и звуки резко обрели грубую материальность: наверху продолжался бой, видимо, силы «Монолита» до сих пор удерживали рубежи на Радаре.

Инок посмотрел вниз. Первое, что бросилось в глаза, – это обилие различных предметов и останков. Если пройденные участки тоннеля были относительно чистыми, то здесь царил натуральный бардак. Путь перегораживало несколько перевернутых дрезин, испещренных отметинами от пуль. Два боковых ответвления оказались блокированы массивными воротами, из-под свода свисали космы ржавых волос, подле баррикады белели кости, валялось разбитое оружие, тускло отсвечивали рассыпанные толстым слоем автоматные гильзы, в нескольких местах виднелись початые цинки для патронов, громоздилась поломанная офисная мебель.

Инок начал спуск вниз, Штопор и Гурон остались наверху, прикрывая его.

За баррикадой, основу которой составляли массивные перевернутые дрезины с неработающими, обгоревшими электродвигателями, пространство тоннеля вновь расширялось уже знакомым треугольным залом. Инок обследовал баррикаду. Человеческие останки, в изобилии разбросанные вокруг, не истлели, а были обглоданы – об этом свидетельствовали обрывки серо-черной камуфлированной формы и следы зубов на некоторых костях. Но более всего сталкера поразили несколько скелетов псевдособак, валявших тут же. В одном из черепов зияли пулевые отверстия.

– Ну, что там? – раздался по связи вопрос Гурона.

– Ты когда-нибудь слышал о псевдособаках, живущих в подземельях?

– Нет. Никогда.

– Вот и я не слышал. – Голос Инока прозвучал озадачено. – Но тут отбивались именно от них. – Он перелез через препятствие и увидел вполне предсказуемую картину: пространство за баррикадой усеивали останки псевдособак, среди которых обнаружилось несколько скелетов слепых псов и даже пара снорков. – Тут происходил натуральный штурм. Только не пойму, кто отбивался от мутантов? Форма незнакомая, экипировка минимальная. Бронежилетов – и тех нет.

– Серый камуфляж продается в любом магазине, в отделе «сопутствующие товары», – высказался Штопор.

– Вы исследовали боковые проходы, когда проходили тут два года назад? – спросил Инок, приближаясь к огромным воротам, запирающим вход в один из тоннелей.

– Только в первом ответвлении, – ответил ветеран. – И еще несколько раз проверяли тоннели, расположенные дальше, на подступах к Припяти. А конкретно эти – нет. Не до того было. Спешили. И лишних приключений искать не хотелось.