Конвой. Схватка без правил. Возвращение не предусмотрено. Ультиматум

Взревели тормозные двигатели, транспорт затрясся на мощных струях. Его падение стало замедляться, и вскоре последовал довольно чувствительный удар, а потом скрип демпферной системы. Судно качнулось в последний раз, его двигатели начали терять обороты. Солдаты зашевелились и принялись избавляться от страховочных ремней.

К тому моменту, когда опустился широкий трап, «корсары» уже построились для высадки.

– Ничего, что мы спали возле двери, – заметил Чивас. – Зато теперь выйдем первыми...

Трап щелкнул стопорными устройствами, и Новак первым сошел на землю, махнув рукой остальным.

Тем временем от кромки леса уже спешили большие военные бронемашины, раскрашенные маскировочным рисунком.

Когда они подъехали ближе, из кабины одной из них выпрыгнул майор в обмундировании зеленого цвета и, подойдя к Новаку, протянул тому руку.

– С прибытием, капитан Новак, – сказал он. – Ох! Ну и жесткая же у вас перчатка!

– Извините, сэр, не успел снять. В какой транспорт нам грузиться?

– Вот в этот «бушер». – Майор указал на восьмиколесное чудовище с бойницами по обоим бортам. – Его водитель знает, куда вас везти, так что увидимся уже вечером.

– Есть, сэр, – кивнул Новак. Затем повернулся к построившимся «корсарам»:

– Первый взвод садится с правого борта, второй – с левого. Бойницы не открывать. Если вопросов нет, то – вперед!

Бойцы не медля полезли в бронированный салон, а капитан обошел машину и забрался в кабину, втащив следом штатный «МС».

– Здравия желаю, сэр, – поздоровался водитель, морской пехотинец в зеленом, как трава, комбинезоне. Если бы не эмблема, Новак принял бы его за «лесовика», как называли специальные подразделения лесных следопытов.

– Привет, я капитан Новак, – представился он и подмигнул из-под тяжелого забрала.

– Рядовой Хьюит.

– Как тут у вас обстановка?

– Не очень хорошая, сэр, – ответил Хьюит, запуская двигатель, который засвистел турбинами, словно транспортный вертолет. – Ваш костюмчик как нельзя кстати, – добавил он, поглядев на полный комплект штурмовой брони, которую вместе со шлемом тащил на себе Новак.

– Это так, только здесь, похоже, жарковато...

– В лесу да – влажно очень. Но у вас в этой штуке, наверное, климат-функция есть?

– Есть, но на особый комфорт рассчитывать не приходится.

– А это те самые стрелы, сэр? – указал водитель на правую руку капитана.

– Да, спеллер называется. Шесть выстрелов – шесть трупов.

– Ну... – Водитель покачал головой и, тронув машину, добавил: – Про пушку я вообще не спрашиваю...

«Бушер» тронулся с места и стал легко разгоняться по гладкой поверхности посадочной площадки. Было видно, что ее соорудили не более двух дней назад. По краям поля еще оставались нагромождения счищенного грунта и расщепленные стволы деревьев. В нескольких местах эти баррикады имели широкие бреши, от которых начинались путаные дороги, прорубленные в непроходимых прежде джунглях.

«Бушер» нырнул в одну из таких брешей и поехал по изрытой колесами земле. Придорожные деревья задевали машину оголенными ветвями, а колючие лианы, брызгая соком, чертили на бортах замысловатые узоры.

– Как выберемся из охраняемой зоны, окна придется закрыть, – заметил водитель и показал на рычаг, опускавший на стекла бронированные шторки-жалюзи.

– А охранная зона большая?

– Пока три километра, – ответил Хьюит. – А потом начинается бардак. Два дня назад одного нашего водителя убили. Прямо через шторки – снайпер из электромагнитного ружья.

– Так тут же, вроде, и места нет для снайпера. – Капитан показал рукой на непроходимые заросли.

– Это не здесь, это в долине. Тут река неподалеку, так там невысокий кустарник...

– А здесь что бывает? – не успокаивался Новак, чувствуя, что водителю есть что рассказать.

– Обстрелы, – пожал тот плечами. – Если бы не керамическая сетка на бортах, меня бы давно сожгли.

«Бушер» качнулся на очередной колдобине, и брызнувшая из лужи вода выбросила на стекло несколько огромных насекомых. Сороконожки, водяные тараканы, зеленые прыгуны с острыми как бритва лапами – все это произвело на капитана Новака неизгладимое впечатление.

– Много здесь всякой ядовитой гадости? – тут же спросил он.

– Хватает. Правда, мы нашли урайские инструкции по безопасности, но там всего с десяток жуков и несколько змей, а ведь тут этих видов тысячи.

– Это точно, – согласился Новак, наблюдая, как насекомые пытаются удержаться на бронированных шторках и цепляются в них своими уродливыми членами. – Мины на дороге часто ставят?

– Не очень. У меня датчик плотности, – Хьюит указал на небольшой экран. – Так что если кто на дороге покопается, я увижу.

– А вдруг фугас на дереве?

– Фугас – другое дело, – согласился водитель, – но только фугасы они не ставят. Я так понимаю, что база у них слишком далеко находится. Ее уже целую неделю ищут, но пока никаких результатов.

Объезжая огромное дерево, которое уходило к самым верхним ярусам тропического леса, машина сделала поворот и покатилась под гору.

– Ну вот и выехали их охраняемой зоны. Теперь за нас никто не отвечает, – заметил водитель и, повернув рычажок, закрыл шторки. Новак сделал то же самое со своей стороны, и теперь им остались лишь узкие смотровые щели.

Чтобы шофер мог видеть руль и педали управления, под потолком кабины зажегся тусклый фонарь.

Висевшая с его стороны портативная рация вдруг захрипела, и чей-то безразличный голос, преодолевая помехи, произнес:

– "Белка", в районе Больших Деревьев замечены чужие...

– И ты мне об этом так спокойно говоришь? – с грустной иронией отозвался Хьюит.

– Я их обстрелял и сообщил на базу...

– Обстрелял, – со вздохом повторил водитель. – Ладно, будем начеку.

Передача окончилась, свистящий шум исчез.

– Наблюдатель с вертолета докладывал, – пояснил Хьюит. – Возле Больших Деревьев нас может ждать засада.

– Это далеко?

– Километров семь. Под этими деревьями довольно сухо и никакого кустарника – мы будем как на ладони. А стрелять им будет удобно с опушки – там, где снова начинается чаща.

– Ты меня предупреди метров за триста до выхода на открытое место. Возможно, мы преподнесем им сюрприз.

– Как скажете, сэр. Я не против.

– Ну вот и хорошо. – Капитан включил внутреннюю связь: – Мальцев, Ламберт!