Коричневые

Поэтому нападки на использование свастики со стороны субъективно мыслящих, тенденциозных политиков и некоторых «творческих» работников являются актом политического насилия над свободой мысли, убеждений, насилием над всем светлым и передовым, чего добилось человечество в XX веке» ( из газеты «Националист»).

Если отбросить – за ненадобностью – псевдонаучную бредятину, то в качестве светлых и передовых достижений человечества в XX веке останутся концлагеря, душегубки и крематории. А «политическое насилие над свободой мысли и убеждений» в виде «нападок на использование свастики», должно быть, особенно порадовало заместителя прокурора Москвы г-на Антошина.

Так что, ежели кто захочет выйти прогуляться по столичным улицам, скажем, со свастикой на рукаве, никакой закон ему будет не страшен. Скажет: «Это я русскую национальную геральдическую символику демонстрирую». И ухмыльнется безбоязненно.

И будет прав, потому как закон принят именно с этой поправкой. Но и это произошло лишь годом позже.

Ну, пусть так. Пусть годом позже и с милой нацистскому сердцу поправкой, но все-таки – Закон. Изменил ли он что-нибудь? Наступило ли в Москве время ответственности «за изготовление, распространение и демонстрацию нацистской символики»? Увы. Собственно, аналогичный закон был принят и на федеральном уровне – «Об увековечении победы советского народа в Великой Отечественной войне» В нем также запрещалось «использование в любой форме нацистской символики». Однако санкции за нарушение этого закона не предусматривались. Чего же, в таком случае, требовать от отдельно взятого города – хотя бы и столицы?

Принять закон – недостаточно: необходим контроль за его соблюдением. А вот с этим у нас всегда было (и есть) не слишком хорошо. А точнее – совсем плохо.

А уж с «согласованностью действий» о которой шла речь в Указе Бориса Ельцина, и вовсе из рук вон. Законопроект, аналогичный президентскому Указу, Государственная Дума проваливает, причем трижды. Проваливает трогательным единомыслием либеральных демократов и коммунистов, имея при этом солидную «правовую» поддержку в виде «заключения Правового управления аппарата Государственной Думы». Управление высказалось на сей счет весьма витиевато, в духе свойственного современной России псевдодемократического словоблудия, но тем не менее вполне недвусмысленно:

«Желая противостоять политическому экстремизму, законодатель не может не учитывать, в частности, нормы Конституции об идеологическом и политическом многообразии, о свободе мысли и слова, о недопустимости принуждения к отказу от своих мнений и убеждений» [30] .

Дескать, мы бы с дорогой душой, да Конституция не дает. Опять же: принуждать, чтобы человек от своих убеждений отказывался, – никак нельзя. Вот он убежден, что евреев и всех прочих негров необходимо в концлагерях разместить, и мнения этого не скрывает, так его – ни-ни. И пусть других убеждает, потому как – «свобода мысли и слова».

30

Заключение Правового управления аппарата Государственной Думы №22-15-138 на проекты федеральных законов «О запрещении деятельности экстремистских общественных объединений в России» и «О внесении изменений и дополнений в уголовный кодекс Российской Федерации», внесенные Московской городской Думой. С. 2.

Между прочим, Федеральный суд Германии, рассмотрев кассационную жалобу осужденного на четыре года тюрьмы за публичное утверждение, будто массовое уничтожение евреев во времена Третьего рейха – ложь сионистов, вынес категоричный вердикт: тот, кто отрицает или оправдывает злодеяния нацистов и им подобных, «не вправе ссылаться на свободу слова, предусмотренную ст. 1 основного закона ФРГ, потому что эта свобода не предусматривает права на ложь». Европейская Комиссия по правам человека, куда осужденный поклонник нацистов тоже пожаловался, ответила: «Ограничение свободы слова необходимо в демократическом обществе для защиты от диффамации граждан и групп населения. Это не представляет собой ущемления в правах».

Конечно же, Правовое Управление Аппарата Государственной Думы не обязано руководствоваться всякими там заграничными прецедентами. Тем более, что к моменту рассмотрения пресловутого законопроекта сменилось руководство: начальником стал не прошедший в Думу, но пристроенный на должность главы Правового управления Владимир Исаков. Тот самый Исаков, который после октябрьских событий 1993 года обнародовал результаты собственного «расследования», согласно которому во взятии Белого Дома участвовали вооруженные еврейские формирования, с особой жестокостью убивавшие русских раненых [31] .

31

См.: газета «Уральский рабочий», 9.10.1993. С. 1, «Последний депутат, который покинул „Белый дом“.

В заключение «воспоминаний» еще один штрих. Пока некоторые депутаты в московской городской Думе убеждали своих избирателей в том, что никакого фашизма, и уж тем более – национал-социализма в Москве и в России нет и не предвидится, продолжали свободно издаваться и столь же свободно распространяться газеты, которые мало чем отличаются от «Фёлькишен баобахтер».

Вот, скажем, один из номеров газеты «Штурмовик». Она была закрыта лишь в 2002-м, а до этого в течение нескольких лет исправно выходила в Москве тиражом 20 тысяч экземпляров. На первой странице под заголовком «Революция грядет!» – портрет Гитлера под сенью знамени с огромной свастикой. И фюрер на портрете «такой молодой» и красивый, как, впрочем, фюреру и полагается. Содержания газеты касаться не буду, потому что я не зоолог и не психиатр. Вот лишь крошечный из нее отрывок:

«Анекдоты „Штурмовика“

Сегодня в нашем концлагере проводятся соревнования:

по перетягиванию каната. В соревнованиях участвуют: с одной стороны – еврейское население концлагеря, а с другой – тяжелый танк «Тигр». Победитель в качестве приза получит право прокатиться гусеницами по побежденным;

по футболу. Играют евреи и цыгане. Матч состоится на минном поле;

по дегустации новой парфюмерной продукции. В состязании участвуют бараки №7 – 40, №666. Новинка сезона – духи «Циклон-Б».

Стыдно жить в городе, где открыто продается такая газета.

Между прочим. На последней ее странице имелось объявление: «Для тех, кто интересуется, где можно купить наши издания, мы сообщаем, что «Штурмовик» можно приобрести в отделе распространения газеты «Русский вестник», а также у музея Ленина. Распространители могут получить «Штурмовик» в киоске газеты «Завтра».

Стало быть, оптом – в «Завтра». Кстати, эта «Завтра» была и остается большим другом КПРФ и лично тов. Зюганова. Заместитель главного редактора газеты «Завтра» Владимир Бондаренко долгое время даже был чем-то вроде спичрайтера у Геннадия Андреевича. Не удивлюсь, если одновременно Бондаренко являлся и наставником «Штурмовика», боролся за «национал-социализм с человеческим лицом».

Такая вот любопытная обнаружилась связь между КПРФ и «Штурмовиком». «Штурм унд Дранг», одним словом. Буря и натиск.

«Каждый сам себе глухие двери,Сам себе ответчик и судья,Сам себе и Моцарт, и Сальери,Сам себе и желудь, и свинья».Игорь Губерман

Нам не следует обижаться на наших судей: мы их заслужили. Мы их заслужили в Москве, а уж чем дальше от белокаменной, тем больше заслужили.

Судебная история, о которой пойдет речь, случилась в столице. Она, эта история, как нельзя лучше демонстрирует отношение Третьей власти к отечественному национал-социализму.

ЦВЕТОЧКИ В БИДЕ СВАСТИКИ

20 апреля 1997 года, в день рождения Адольфа Гитлера, весь подъезд пятиэтажного дома, где живет охранник фармацевтической фирмы Егор Рудаков, был размалеван свастиками. Двумя днями позже, возвращаясь с собакой после прогулки, Егор обнаружил еще одну свастику, свежую, размером метр на метр. Поднявшись к себе на третий этаж, Рудаков услышал сверху громкие голоса. Он оставил собаку в квартире и поднялся на пятый этаж. На площадке стояли трое юнцов, один из них, орудуя баллончиком с черной краской, завершал «работу», – надпись на стене «Адольф Гитлер».