Коридор

Это был невысокий, поджарый мужчина тридцати семи-сорока лет, с редкими морщинами на гладко выбритом лице и блестящими молодостью глазами. Его едва выступавшие желваки придавали внешности особый колорит, показывая человека характерного, способного на поступок, а мощный подбородок с ямочкой – силу и волю. Все во внешности майора казалось ладным, и даже редкие волосы на макушке, выдававшие образующуюся лысину, нисколько не портили его нордическую внешность.

– Карл, ну ты молодец. Когда мне рассказывали, как тебя вытаскивали из самолета, то я думал, ты свое уже отлетал, – Шеф, несмотря на гипс, довольно резво поднявшись с кресла, пошел навстречу.

– Но, тем не менее, ты со своими ранениями умудрился быстрее выздороветь, чем я со своей царапиной.

– Вообще-то я не так что бы уж совсем выздоровел, – тут же стал оправдываться Карл, – там просто пришел какой-то указ сверху.

– Да, да, мы знаем, – не дал договорить ему Кюстер, – нам звонил начальник госпиталя. Он нам все объяснил, и мы решили пойти навстречу. К тому же это будет гораздо лучше и для Вас. Не так ли?

– Да, наверное, – почти с сожалением произнес он.

– Не понял, – в разговор опять вмешался Шеф – а почему так кисло? Что-то я не узнаю прежнего оберлейтенанта Маера. Неужели ты сможешь просто так вот отказаться от неба?

– Я тоже, – поддержал его Кюстер.– Надеюсь, вы не берете в голову ту болтовню, которой вас кормил тот докторишка?

– произнося эту фразу, он ткнул пальцем куда– то на восток, хотя госпиталь находился совершенно в противоположной стороне.

– Они же совершенно другие люди. Вы бы видели, майор, их главного… – Последняя фраза была адресована Шефу.

– Да, я помню, вы мне рассказывали про этого типа.

– Рассказывать о нем мало, такое надо видеть.

Стук в дверь и последующее появление посыльного с пакетом прервало их разговор. Вскрыв донесение и ознакомившись с содержимым, Кюстер заметно посуровел.

– Не принимайте скоропалительных решений, о которых потом будете жалеть. – После непродолжительной паузы он опять обратился к Карлу. – В лазарет мы вас не положим, там и без вас плюнуть негде. Так что отлеживаться будете в своем бунгало до отправления на дальнейшее лечение. Можете идти, я вас больше не задерживаю.

Выйдя из штаба, Карл прямо возле входа наткнулся на группу офицеров, среди которых были Клаус и Рихард. Не успев поздороваться, его тут же завалили целым ворохом вопросов, быстро отвлекая от неприятного разговора с Кюстером и возвращая прежнее настроение жизнерадостной беззаботности.

* * *

– Ну и что ты обо всем этом думаешь, Густав?

Кюстер стоял возле окна, наблюдая за своими подчиненными, стоящими недалеко от штаба.

– Мне кажется, что это все временно. Сам вспомни, что было, когда тебя сбили в Испании. Ему сейчас не легче.

– Но он же не попал в плен к большевикам, как я.

– Сама авария и без плена, это уже большой стресс.

– А если доктор все же окажется прав, и он действительно больше ни на что не годен?

– Ну, мы в любом случае ничего не теряем. Тогда его спишут на землю и ломать голову над судьбой бедняги Маера будет кто– нибудь другой. Вот и все. А пока это не выяснилось, мы должны бороться за него до последнего. У этого парня отличный потенциал. Из него может получиться настоящий асс. А тот факт, что все новые кадры к нам поступают из летных школ с не более чем семичасовым налетом, где их, кроме как взлету и посадке, ничему не учат, делает Маера просто незаменимым.

– У нас в стране незаменимых нет.

– Н-е-т … Да, ты прав. Пока нет. Но если эта чертова война продлится еще хотя бы год, то их точно уже не будет. И у нас останутся только одни молокососы, которые при боевых действиях выдерживают один, ну, максимум два вылета… На Востоке наши лучшие пилоты гибнут, как мухи, а сюда мало того, что присылают один необстрелянный мусор, так еще норовят с нас что-то спросить. Да что я тебе все это рассказываю! Ты же и сам видел, что за пополнение к нам прибыло.

– Ты возьмешься за него?

– Да, только если меня самого к полетам допустят, – последние слова Шеф произнес с легкой иронией.

– Ну, насчет этого можешь не беспокоиться. Тебе в этом плане ничего не грозит.

– Вот и славненько, будем считать, что с парнем уже все решено. Еще ни разу я не терпел неудачу, если за что-то брался всерьез.

– За это я не волнуюсь, ты своего добьешься. Меня больше беспокоят медики. Ведь они могут сделать то, что не удалось до этого англичанам, американцам и русским, вместе взятым.

– Что-нибудь придумаем, у нас еще много времени.

* * *

– Проходи, это твой пентхауз, – произнес проводник Карла, любезно открыв двери бунгало.

За всю дорогу Карл почему-то так и не узнал его имени, хотя, скорее, просто не запомнил, ведь тот был из числа офицеров, с которыми его недавно познакомил Клаус. Впрочем, этот казус нисколько не помешал болтать с ним всю дорогу, как со старым приятелем.

Подойдя к письменному столу, Карл взял верхнюю книгу в старинном кожаном переплете, на лицевой стороне которой было только имя автора – Гете.

– Всегда мечтал почитать его в оригинале, – попытался пошутить он. Но, кроме глубокого недоумения собеседника, эта глупость ничего не вызвала.

– А где сейчас Хельмут, ты не знаешь? – тут же попытался перевести разговор в другое русло Карл.

– Хельмут? Это тот, кто живет с тобой? – переспросил его собеседник, указывая в сторону фотографии на стене, где был изображен Отто в окружении всего семейства.

– Нет, это Отто. А мне нужен… – Карл замялся, не зная как одному незнакомому человеку составить описание другого, не менее незнакомого человека. Со стороны это чем-то напоминало разговор слепого с глухим.

– К сожалению, – смутился тот, – я еще не всех здесь знаю. Правильней даже будет сказать, что я, кроме Кюстера, Бренеке и пилотов нашего штаффеля, вообще никого не знаю.

– Вот так новость, – изумился Карл. – А я-то думал, что мы с тобой уже триста лет знакомы.

– Извини, что не предупредил, – начал было извиняться тот.

– Да ладно, проехали. Ты же не виноват, что у меня «крыша течет».

«Забавная история, но это мне даже на руку. Вскоре о ней узнает вся база, и я надеюсь, что мне после этого будут задавать меньше глупых вопросов. Хотя все может быть и с точностью наоборот». Карла ввели в заблуждение его лейтенантские погоны, из-за чего он моментально определил «проводника» в старожилы полка, ведь все вновь прибывшие были в звании оберфельдфебелей и выглядели значительно моложе.