Король Кошмаров. Кровавый принц

" Как же я ненавижу этот проклятый мир! " - шипящим голосом проговорил Мортон - " Этих птиц, этих, вечно счастливых, жителей и особенно это яркое солнце! " - вдруг ему в голову пришла гениальная идея, что незамедлительно отразилось на лице - " Погодите-ка... А ведь я могу всё исправить! "

Юноша рывком встал с трона и подошёл к пентаграмме. Взмахом руки он поднял небольшой ветерок, достаточно сильный, чтобы сдуть листья пыль и другой мусор с неё. Затем, мощным ударом в середину, парень заставил рисунок засветиться слабым, едва заметным светом. В следующее мгновение он, щёлкнув пальцами, исчез. Появившись через полчаса и бормоча что-то про деревенщину, слишком сильно ударившею его, молодой человек стряхнул несколько капель своей крови, которую чудом успел собрать, (без чужой помощи он этого сделать не мог, ибо уже давно лишился способности наносить раны самому себе) на пентаграмму. Результат последовал незамедлительно: свет, исходящий от неё, усилился и приобрёл багровый оттенок, а небо, ещё совсем недавно такое чистое и безмятежное, стало покрываться красными тучами, будто болезненными опухолями.

Однако, Мортон пока не закончил. Он присел на корточки и, прислонив два пальца левой руки к магическому рисунку, прошептал: " Покарай моих врагов, но нужных мне не трогай. Ритарис ты сюда перенеси, коли идёшь со мною в ногу. Пускай же ненависть в тебе кипит и этот город целиком пусть поглотит! Желаю, чтобы был кошмар, худший из тех, на которые способен моей мысли дар! "

После юноша представил нечто зловещее и встал. Небеса к тому времени уже почти полностью скрылись за кровавыми тучами. Всё происходило в точности так, как он просил.

" Что ж, думаю теперь мне не хватает лишь одного... " - сказал Мортон, поднимая правую руку ладонью вверх.

В нескольких метрах над ней материализовался, висящий в воздухе, чуть искрящий рисунок часового циферблата. Стрелки двигались вперёд, как на настоящем, но неожиданно они застыли, а затем начали быстро вращаться в противоположную сторону. Параллельно с данным процессом замок очищался от пыли, мусора, проросших сквозь пол растений и восстанавливался. Вот, из кусочков камня сложилась крыша над головой, а вот заросли многочисленный трещины в конструкции, словно их и не было. Вскоре всё закончилось, дворец вернулся к прежнему состоянию. Остались только последние штрихи. Обычным щелчком злодей ещё немного видоизменил здание, сделав его чуть более устрашающим.

" Совсем другое дело! " - одобрительно произнёс парень, оглядывая результаты своей работы - " Теперь, пожалуй, можно и... " - его прервал странный мелодичный звук, раздавшийся из-за спины.

Обернувшись, молодой человек увидел Ритарис, лежащую на полу, в центре померкнувшей пентаграммы. На ней была длинная обтягивающая юбка, рубашка с модным пиджаком и туфли на высоких каблуках. Судя по одежде, она уже давно встала, однако сейчас её глаза по неизвестной причине, были закрыты, а дыхание такое слабое, что оно едва ощущалось.

" Ну вот, отлично, теперь мне ещё и с этим разбираться, " - совершенно бесчувственным голосом сказал Мортон - " Эх... Ладно, хорошо, " - он, вытянув руку вперёд, аккуратно поднял девушку в воздух, (при это положение её тела ни капельки не изменилось) - " постараюсь её разбудить, и надо бы ещё сделать что-нибудь прекрасное. Тогда уж она наверняка сохранится, " - молодой человек отправился в один из многочисленных залов замка. Мирно спящая Ритарис медленно поплыла за ним по воздуху - " Кстати, не помешает рассказать этой надоедливой Синтил, что я сделал с её подругами. К сожалению, для неё мне так и не удалось ничего придумать, поэтому, боюсь, задержать её сможет лишь неспособность бросить тех девчонок в беде, " - его лицо пересекла не предвещающая ничего хорошего улыбка во весь рот - " О да, думаю, им очень понравится мой пятый уровень. Конечно, жаль, что конец столь близок, однако всё рано или поздно обречено закончится. Вечная охота должна наступить! "

... Пять лучших подруг осторожно шли по лесу, стараясь производить как можно меньше шума. У Розэм это получалось особенно хорошо, хотя она даже здесь неизменно предпочитала идти вприпрыжку.

Ещё при входе выяснилось, что кошмар Мортона, захлестнувший Вертенвиль, не миновал и лес. Прежде он и так, своим мрачным, неприветливым видом и обилием теней внушал ужас. Теперь стало только хуже. Деревья, похожие на скрюченные коряги, обрели алый цвет, а на некоторых болтались, (благо, пустые) верёвки с петлёй.

Спустя несколько минут блужданий, действовать на нервы начали жутковатые, скребущие звуки, а также, постепенно усиливающийся, запах гнили и плесени.

Неожиданно лес оборвался, представив взору девушек обширную поляну, испещрённую паутиной трещин в земле, заполненных мутно-зелёной жижей. В самой её середине располагался огромный, чёрный, подобно самой тёмной ночи, лишённой звёзд и луны, дворец. Множество заострённых, листообразных башен, расположенных вокруг самой крупной из них, придавали зданию сходство с цветком лотоса. Увы, впечатление портили гигантские, судя по виду, недавно добавленные, каменные руки, упирающиеся в него и, похоже, заменяющие опоры.

Перепрыгнув через трещины, подруги, с лёгким чувством тревоги, вошли в замок, (дверь оказалась не запертой, будто их ждали). Внутри он практически не изменился, с тех пор, как Александр, будучи Одио, впервые заставил его появиться. Те же мрачные коридоры, такие же устрашающие гобелены. Правда, теперь количество дверей, ведущих в разнообразные комнаты, значительно увеличилось.

Не сумев совладать с любопытством, Синтил заглянула за одну из них. Там располагалась библиотека, шкафы в которой были доверху заполнены, стоящими аккуратными стопочками, книгами. Обычно, в подобной ситуации, девушка начала бы чуть ли не прыгать от счастья, радуясь, что нашла ещё больше полезных знаний, а может, кто знает, даже редких фолиантов, однако сейчас увиденное повергло её в шок. Все и каждая книга утыканы острыми гвоздями, шипами и иного рода лезвиями. С них на пол ежесекундно капала чёрная маслянистая жидкость, кажется, способная исказить любое живое создание, обратив его в полную противоположность самому себе. Внизу уже собралось несколько обширных луж из неё.

Быстро закрыв дверь, Синтил поспешила за подругами. Вскоре длинный коридор окончился слегка приоткрытым входом в тронный зал. По неизвестной причине, его наполнял клубящийся алый туман, сквозь которой было немыслимо что-либо разглядеть.

Спустя секундное колебание, девушки, опасаясь за жизнь Ритарис и стремясь спасти её, вошли на свой страх и риск, даже не предполагая, сколь большую помощь оказали своей подруге уже одним этим поступком.

... Ритарис очнулась на мягкой постели в одной из многих комнат дворца. Вокруг царил таинственный, не навевающий страха, полумрак, а единственным источником света служила позолоченная люстра наверху, каждый плафон которой наполнен светлячками.

Девушка гадала, как она могла здесь очутиться. Последним воспоминанием являлось наведение порядка и подготовка к открытию бутика. Присниться это Ритарис точно не могло, ведь сейчас на ней была её новая, модная одежда, а не пижама.

Неожиданно откуда-то послышалась прекрасная музыка, (акомпонемент скрипок) заставляющая сердце трепетать в предвкушении загадочного. Любопытство крайне быстро взяло своё, и девушка, поднявшись с кровати, вышла в каменный коридор через открытую дверь напротив. Недалеко впереди сиял яркий свет, и оттуда тянуло теплом, а также манящим запахом специй.

Ритарис поспешила к проходу и вскоре оказалась посреди богато-украшенного тронного зала. По бокам стоят длинные столы с бесконечным разнообразием еды на них. Чего там только не было: величественные лебеди, целиком сделанные из чёрного и белого шоколада, ароматно-пахнущие салаты, жареные бананы и множество других угощений, в большинстве своём напоминающих произведения искусства. За столами, на стульях, обитых красным бархатом, сидят миловидные дамы и мужчины в пышных, парадных костюмах. Вид у них, важный, терпеливый, однако уже слегка уставший, словно они кого-то долго ждут. В дальнем углу, на отдельной сцене расположен целый оркестр, неустанно играющий ненавязчивую мелодию, которая обычно звучит на всех торжественных приёмах и словно бы усыпляет бдительность, позволяя насладиться ложным чувством безопасности, спокойствия.