Король [любительский перевод]

И все это было охренеть как важно сейчас.

Выброшенные кости стерли все подчистую. Сейчас она перешла в режим выживания... и если дело не выгорит, останется только надеяться, что бабушке будет что похоронить.

Потому что она не обманывала себя. Бенлуи не пожалеет ее лишь потому, что когда-то она была ему как дочка в некоторых отношениях. Ей не следовало испытывать его. Вспыльчивость и гнев станут причиной ее смерти.

Господи, ее бабушка.

Слезы грозились брызнуть, покалывая глаза, заставляя открыть веки и заморгать, чтобы удержать воду.

Вовэ пережила столько потерь в своей жизни. И эта, наверное, будет самой тяжелой.

Если только Сола не вытащит себя.

Чувства, слишком запутанные и необъятные, чтобы удержать их под контролем, угрожали закоротить ее разум, и Сола попыталась сдержать их... и к ней пришло неожиданное решение. Но она повиновалась импульсу... так же, как она собиралась воспользоваться тем, что нашла в стенке багажника.

Положив свое единственное оружие у бедра, она сжала руки над сердцем и склонила голову в молитве, прижимаясь подбородком к груди.

Открыв рот, она подождала, пока верные строчки из ее католического детства всплывут в памяти, укажут, что делать языку.

И слова пришли:

– Богородице Дево, радуйся, благодатная Марие....

Слова шли речитативом, словно в такт ее сердцебиению, ритмом, который воссоединил ее с теми воскресными службами в далеком прошлом.

Закончив, Сола ждала, когда на нее снизойдет некое облегчение, сила или... что там все получают от этого древнего ритуала.

Ничего.

– Черт возьми.

Слова... простые слова.

От раздражения она откинула голову назад, ударяясь о перегородку... самым неудачным местом.

– Твою дивизию!

Время трезвой оценки, сказала себе Сола, пытаясь потянуться назад и потереть саднящее место.

Ключевая мысль? Никто не спасет ее. Как всегда, она может полагаться только на себя, и если этого окажется недостаточно? Значит, ее ждет поистине жуткая смерть... а ее бабушку – страдания. Снова.

Кстати о молитвах? Сола отдала бы все, что угодно, чтобы отмотать вечер назад, до того момента, как она приехала домой и не заметила странный седан, припаркованный на другой стороне улицы. В ее идеальном «переделанном» мире, она бы достала пистолет и прикрутила глушитель, прежде чем переступить через порог. Она бы убила их обоих, а потом поднялась бы наверх и сказала бабушке, что собирается передвинуть мебель, как вовэ просила неделю назад.

Под покровом ночи она бы затащила мужчин в гараж, подогнала свою машину и затолкала трупы в багажник. Ну... скорее одного на заднее сиденье, а второго в багажник.

И вывезла к черту на рога. Пока-пока.

А после она бы упаковала вещи своей бабушки, и они бы покинули дом в течение часа... даже посреди ночи.

Бабушка не стала бы задавать вопросы. Она прекрасно все понимала. Тяжелая жизнь, практический склад ума.

Уехали бы в рассвет, образно выражаясь, скрылись бы навеки.

Ну как? Такой сюжет кино намного приятней... и, возможно, он еще может воплотиться в жизнь, если Сола позаботится обо всем, когда охранники Бенлуи ударят по тормозам и, наконец, выпустят ее.

Обхватив ракету, она начала подготовку. Под каким углом она запустит снаряд? Как приблизится к ним?

Мысленная мастурбация, не больше... все будет зависеть от секундного момента, который невозможно предсказать.

Ее разум вошел в плавающую зону, дыхание замедлилось, все чувства обострились. Ожидание – больше не проблема; время лишилось всякой ценности, мысли были не существенны. Истощения больше не существовало.

Когда она оказалась в небытие между «сейчас» и «вскоре», произошло нечто поистине преображающее.

Сола очень четко увидела фотографию своей бабушки. Снимок был сделан в Бразилии, когда ей было девятнадцать. Лицо, не испещренное морщинами и круглое в лучшем понимании слова, ее глаза излучали молодость, волосы были распущены, а не собраны наверху.

Знай она, что ее ждет во взрослой жизни, вовэ бы никогда больше не улыбнулась.

Ее сын мертв. Ее дочь мертва. Муж мертв. И ее внучка, единственное, что у нее осталось?

Нет, подумала Сола. Все закончится благополучно. Другого варианта у нее не было.

В этот раз Сола не сказала ничего вслух... не было зазубренных фраз и сомкнутых ладоней. И она сомневалась, что верила в свою молитву больше, чем во все остальные, которым ее научили. Но по непонятной причине она обратилась к Богу со всей серьезностью.

Обещаю, Боже, если ты вытащишь меня из этого, я оставлю свою жизнь. Я увезу вовэ из Колдвелла. Я никогда, ни за что больше не подвергну свою жизнь опасности, не буду красть, грешить. Клянусь жизнью своей вовэ.

– Аминь, – прошептала она вслух.

***

«Железная Маска»

Колдвелл, штат Нью-Йорк

– О-Боже-Боже-Божечки-ты-мой...

Трэз держал студентку-блондинку над полом, крепко ухватив ее за задницу... но его так и подмывало скинуть девчонку на пол словно «Hot Pocket». Секс был внятным... по стандартам холодной пиццы: пусть и холодная, но все-таки пицца.

Но не «Белла Наполи» с седьмого Авеню на Манхэттен.

А эта фигня о встрече с богом? Антисексуальна, и не потому, что он был религиозным по человеческим меркам, или завидовал, потому что девчонка прекрасно проводила время, пока он думал о пицце. Из-за ее раздражающего писклявого представления в лучших традициях Порнотьюба и от дергающейся головы, в его лицо постоянно лезли пряди ее волос, что жутко играло на нервах.

Закрыв глаза, Трэз попытался сконцентрироваться на своем члене, вбивающемся в женщину. У нее были огромные силиконовые груди, твердые, как баскетбольные мячики, и живот с висюлькой в пупке. И он не мог определиться, что было хуже: тот факт, что его ни капли не тянуло к ней. Или что он трахал девку в уборной в своем же клубе... и значит, персонал будет лицезреть его постыдный выход; или же тот шанс, пусть и небольшой, что об этом прознает его брат.

Дерьмо, айЭм. От его взгляда любой качок-футболист почувствует себя так, словно выставил голый зад на морозе.

Трэзу это ни к чему.

–... Боже, Боже, оооо Бооооже...

Ради всего святого, она могла бы разбавить фразу чем-нибудь, например «Господи Иисусе!».

– ОБооожеБооооооже....

Протянув руку между ними, он решил закончить свою пытку. Теребя клитор, он перебросил девушку к оргазму, как раз вовремя, прежде чем его эрекция совсем обмякла и вывалилась из нее.

Он поставил девчонку на ноги, но пришлось тут же подхватить тело, потому как ее колени подогнулись.