Король Проклятых гор
Шрифт:
Кэнни была чистая стихийница и даже слышать не хотела ни о каком целительстве:
— Чтобы я и копалась в чужом вонючем дерьме?! Да ни за что на свете!
Свету это сильно огорчало, потому как ей, биологу, магия жизни была как раз по старому профилю, но тут уж ничего не поделаешь. Для начала можно и со стихиями познакомиться, а магией жизни она будет заниматься, когда на свободу из чужого тела вырвется.
С экзаменами все прошло гладко — Лана набрала в сумме 34 балла, что оказалось одним из лучших результатов, а вот с учебой получилось сложнее. Сложнее для Кэнни, потому как все в Академии удивлялись — почему студентка показывает на практических занятиях такие слабые результаты, имея отличную сумму при поступлении. В итоге Кэнни, с самого начала занявшая в отношении Светы позицию: «Ты помогаешь
Однако это оказалось не единственной проблемой Кэнни в данной Академии. Уже после поступления Света узнала о том, что в этой Академии очень строго придерживаются заветов Заррагаста, настаивавшего на том, что одаренный, прежде чем стать магом, должен доказать чистоту своей души, продемонстрировать высокий уровень своей морали и нравственности. И Кэнни таким требованиям ну никак не соответствовала, что Свету очень сильно беспокоило. Кэнни продолжала оставаться замкнутой в себе, угрюмой, часто грубила окружающим людям, но больше всего Лану беспокоила другая проблема — Кэнни не собиралась изменять своим развратным привычкам. Она постоянно искала себе любовников среди студентов, преподавателей и административного персонала. Причем делала это часто по-простецки, совершенно не задумываясь о последствиях.
Кэнни не понимала, что в таком месте нельзя просто подходить к преподавателю и бесцеремонно спрашивать: «С девушкой провести вечер не желаете?» А то и совсем грубо: «Как насчет перепихнуться?» Света пыталась объяснять Кэнни, чем чревато такое поведение: «Рано или поздно о таких твоих „подкатах“ узнает руководство Академии и тебя попросят на выход!» Кэнни на это только огрызалась и продолжала свои развратные похождения. В итоге зимой ей сделали предупреждение, а весной заявили, что она должна покинуть стены Академии после окончания учебного года.
Так после первого года обучения Светлана оказалась вместе с Кэнни в том самом месте, о котором шла речь с самого начала — городке Пиивалаа. Здесь на заветы Заррагаста плевать хотели, и Кэнни в местной Академии почувствовала себя как рыба в воде. Зато Света затосковала, потому как люди в этом учебном заведении ей совершенно не нравились, да и возможность заниматься по ночам у нее пропала — Кэнни нашла себе среди студентов постоянного партнера для секса, вместе с которым и стала жить. Ну и как по ночам заниматься магией, если хозяйка спит в обнимку с вонючим мужиком?! По этому поводу Лана высказала свои претензии хозяйке, на что та только злобно рассмеялась и обложила девушку трехэтажным матом.
В ответ Света решилась на бойкот и целый месяц отказывалась творить магию на практических и контрольных занятиях, из-за чего у Кэнни резко просели показатели по учебе и из лучших студенток Академии она быстро скатилась на позиции аутсайдера. Спохватившись, Кэнни договорилась со Светланой о практических занятиях последней по два часа ежедневно. Благодаря этому зимнюю сессию Кэнни прошла «на ура» и смогла восстановить свои позиции звезды местной Академии.
После этого зимнего кризиса отношение Кэнни к своей пленнице сильно изменилось. Если раньше Света для нее была досадной помехой, от которой она страстно желала избавиться, то теперь хозяйка тела стала рассматривать девушку как ценную рабыню, которая впредь будет работать вместо нее всю оставшуюся жизнь. Сформировав такую позицию, Кэнни практически забросила учебу и стала просто наслаждаться жизнью. Это привело к тому, что Света лишилась доступа к знаниям из-за нежелания хозяйки читать учебники. Попытка надавить на Кэнни ни к чему не привела: «Иди в задницу! Довольствуйся лекциями и практическими занятиями.»
Казалось, что жизнь Кэнни так и покатится год за годом, но все для нее рухнуло в начале лета, когда профессор Бенкот, бывший куратором их курса, собрал их на встречу, завершающую учебный год. Летняя сессия была успешно пройдена и пришла пора разъезжаться на каникулы. Все присутствующие студенты пребывали в расслабленном состоянии, не стала исключением и Кэнни, пока не заговорил Бенкот. Когда он произнес имя «Светлана Никифорова» и сообщил, что за ее розыски основательно взялся могущественный банк Крюйстхар, а также все берки, что славятся своим упорством и настойчивостью, настроение Кэнни резко испортилось. Она вдруг поняла, что эта новость означает для нее серьезные проблемы. В лучшем случае, она просто лишится
своей рабыни, на использовании магического таланта которой девка уже успела построить далеко идущие планы в своей жизни. А в худшем случае ее могут либо убить, пытаясь вытащить из ее тела пленницу, либо сделать пленницей уже ее саму, подавив ее душу в теле, оставшемся в полном распоряжении чужачки.Оцепенев от ужаса перед лицом грозящей опасности и игнорируя бьющуюся в истерике Светлану, требующую сообщить о ней в банк или любому берку, Кэнни пришла к выводу, что ей ничто не угрожает при условии ее строго молчания о своей пленнице. Кэнни рассудила, что если она сама никому ничего о чужачке не расскажет, то и ее никто не тронет. Ну а если пленница начнет артачиться, отказываясь работать, то надо будет просто какое-то время выждать, пока ситуация не изменится в лучшую сторону.
Никогда еще Света не оказывалась в таком состоянии. Мысли лихорадочно сменяли одна другую. Радость от того, что она не одна в этом мире, что сюда попал и ее Серёжа, который знает о ней и активно ее ищет, задействовав такие серьезные силы, сменялась ужасом от осознания — Кэнни ни за что не пойдет на сотрудничество в этом вопросе и будет упорно сохранять всех в неведении о том, что Света находится в ее теле.
Лана попыталась успокоиться и начала продумывать варианты о том, как она могла бы вырваться из-под контроля Кэнни и дать знать беркам о себе, а также предупредить их о планирующейся атаке на Проклятые горы. Проблема была в том, что Кэнни могла призвать себе на помощь других людей, способных проконтролировать тело девушки в те периоды времени, когда Кэнни спит. Всегда можно нанять служанку, которой всего лишь надо соврать что-нибудь о своей одержимости и строго-настрого наказать препятствовать любым попыткам Кэнни встать с кровати без серьезной проверки на вменяемость. Служанке достаточно сильно потормошить хозяйку и та обязательно проснется, как бы глубоко она до этого не спала. «Но ничего!» — думала Светлана, прогоняя отчаяние из своей души. — «Что-нибудь я обязательно придумаю. Надо просто набраться терпения!»
В середине лета в кабинет Эйнраха в главном здании банка Крюйстхар вошла пожилая женщина. Она была худенькая и с морщинистым лицом, но выглядела старушка очень элегантно и у нее были потрясающе умные глаза.
— Здравствуйте, господин Эйнрах! — поприветствовала банкира гостья с доброжелательной улыбкой. — Мое имя Эртана Руни, и я являюсь ректором местной Академии магии. Мне кажется я смогу вам помочь найти Светлану Никифорову, но вначале я хотела бы услышать от вас правду о вашем новом Короле, а то о нем ходит слишком много совершенно неправдоподобных слухов.
— Как интересно! — улыбнулся Эйнрах. — Буквально вчера на этом самом месте сидел ректор другой Академии, что находится в Мерифил, и расспрашивал меня о том же!
— Хазрет Тэлло! — рассмеялась гостья. — Надо же — этот старый лис не поленился притащиться к нам из своей глуши! И где он сейчас?
— Сказал, что задержится у нас в столице. И, кстати, тоже обещал помощь в поиске Светланы. Мне показалось, что он очень заинтересован в том, чтобы мы все-таки ее нашли.
— Еще бы — такой уникальный случай! Так вы мне расскажете о Сергее? — улыбнулась Эртана.
— Охотно, — ответил банкир и повторил ей все то, что рассказал накануне другому ректору.
Глава 16
Момент истины
Король Проклятых гор
Глава 16. Момент истины.
Гостья, выслушав рассказ, задумалась на какое-то время, прикусывая свои тонкие губы, а затем начала свое собственное повествование:
— Два года назад в нашу Академию поступила очень необычная девушка, Кэнни Флут. На вступительных экзаменах она показала один из лучших результатов, но не это привлекло мое внимание к ней. Она вела себя так, словно в ней жило два разных человека. Когда она на экзаменах или контрольных занятиях творила магию, она буквально преображалась. Если большую часть времени Кэнни была вульгарной, угрюмой и довольно неприятной особой со слабым магическим даром, то в самые ответственные моменты, когда надо было показать результат, определяющий успешность обучения студента, лицо Кэнни вдруг озарял какой-то божественный свет, так мне иногда казалось, и она начинала творить магию в таком стиле, словно руками ткала невесомую ткань из незаметных нитей, сделанных из воздуха и света. Такие изящные движения настолько отличались от обычных топорных действий этой девушки, когда она неумело пыталась что-то коряво слепить на обычных занятиях, что сразу становилось ясно — не может один и тот же человек так по-разному творить магию!