Король-Провидец

Ты знаешь, сколько их умерло, сколько полегло? Один там, другой здесь, там взвод, тут рота – больше половины моих ребят!

Они ведь не похожи на других солдат. Нужно время, чтобы обучить человека не бросаться вперед очертя голову, но знать меру и отступать стиснув зубы, если прикажут. Пожалуй, это будет потруднее, чем обучить кавалериста.

Он выпил.

– Не могу понять, почему этот ублюдок сделал со мной такое.

– Тенедос?

– Это единственный ублюдок, который мне приходит на ум. Он сказал мне, что делать, и я делал. Не возражая, понимая, что из этого выйдет. К дьяволу ублюдка!

– Что ты делал? – поинтересовался я, стараясь вести себя дипломатично. Йонг в таком состоянии искал ссоры, а я знал, что хиллмены редко пользуются кулаками для улаживания своих разногласий, и сомневался, что даже трезвым я смогу выстоять против его кинжала.

– Он сказал, что использовал вас для отвлечения, чтобы прикрыть драгунов.

– И ты веришь этому?

– Верю.

Йонг очень пристально посмотрел на меня.

– Помнишь, когда-то давно я сказал, что хочу учиться чести у тебя?

– Помню. Но думаю, теперь я мог бы поучиться у тебя.

– Мне наплевать. Но я все-таки думаю, что ты говоришь правду. Тебе не кажется, что имелся лучший способ начать сражение? Тебе не кажется, что мои люди были брошены в мясорубку?

– С какой стати Тенедос мог хотеть этого? – спросил я. – Он знает цену твоим разведчикам. Проклятье, парень, да он же сам создал эти войска!

– Да, – неохотно признал Йонг. – Не знаю, почему он решил пожертвовать нами. Но, по-моему, он это сделал.

– Почему?

– Не знаю, – Йонг глубоко вздохнул. – К черту все. Может, я просто напился и оплакиваю своих ребят. Может, все дело в этом.

Он поднял бутылку и, к моему изумлению, прикончил ее в несколько глотков.

– В голове какой-то туман, – Йонг встал. – Извини, что побеспокоил тебя. Ты человек чести, и я верю тебе.

Глаза хиллмена закрылись, и он завалился набок. Я подхватил его прежде, чем он упал, и положил на пол. Потом я позвал Карьяна, и мы устроили для генерала Йонга импровизированную постель из моего плаща и подушки. Йонг пробормотал что-то насчет чести и крови и захрапел. Мне не хотелось оказаться в его шкуре завтра утром.

Я тоже попытался уснуть, но одна абсурдная мыль не давала мне покоя. Почему Тенедос избрал такой кровавый и жертвенный способ, чтобы начать битву? Это был еще один вопрос, ответ на который я получил лишь спустя долгие годы.

Теперь магия Тенедоса помогала ему ни на минуту не выпускать из виду Чардин Шера, и благодаря этому было спасено много жизней, как каллианцев, так и нумантийцев. Если бы Тенедос не смог следить за его передвижениями, мы могли бы решить, что премьер-министр отступил к своей столице, взять ее штурмом и устроить резню на улицах. Возможно, Чардин Шер рассчитывал на то, что мы именно так и поступим, предоставив ему время для перегруппировки своих оставшихся войск, ибо он не стал останавливаться в Полиситтарии, а нашел убежище гораздо дальше.

Нумантийская армия не клюнула на эту наживку и ускоренным маршем отправилась вслед за противником. Через две недели после битвы под Дабормидой мы подступили к последнему убежищу Чардин Шера.

Это была огромная крепость, сложенная из бурого камня, со стенами многометровой толщины, занимавшая вершину одинокого пика, господствовавшего над плодородной долиной. Крепость выглядела совершенно неприступной, и, мне кажется, все мы, увидев ее, подумали одно и то же: нам суждено умереть здесь, под этими мрачными бастионами.

Глава 28 Демон из глубин

Безымянная крепость пользовалась дурной славой. Она была построена сотни лет назад каким-то религиозным братством; ее грозные укрепления давали приют жрецам и простолюдинам с окрестных ферм, защищая их во времена разбойничьих набегов. Но с течением времени жрецы братства все больше увлекались черной магией, и говорят, что их стали бояться больше, чем любых разбойников. Им приписывались всевозможные злодеяния, включая человеческие жертвоприношения демонам.

Как-то ненастной ночью, говорилось в легенде, окрестные крестьяне услышали крики, доносившиеся из крепости – более громкие и пронзительные, чем способен издать любой человек. Горсточка храбрецов осмелилась выглянуть в ночь. Они увидели, как все огни в цитадели вдруг ярко вспыхнули, а затем погасли, словно свеча, потушенная рукой великана.

На следующий день никто не вышел из крепости, и по ночам она оставалась темной. Так продолжалось более недели, пока один смелый молодой человек не поднялся по защитному валу ко входу в цитадель и не обнаружил, что тяжелые железные ворота распахнуты настежь, как будто та же гигантская рука сорвала их с петель.

Войдя внутрь, он не обнаружил никаких признаков жизни. Не осталось ничего, что могло бы пролить свет на причину трагедии – ни трупов, ни даже пятен крови.

Крепость пустовала почти сто лет, а потом там обосновался какой-то мятежный барон, и обитателям долины снова пришлось платить дань за «защиту». Три поколения семьи барона удерживали крепость, и каждый следующий лорд был более жестоким, чем предыдущий.

Наконец, отец Чардин Шера возглавил карательную экспедицию против последнего барона. С помощью измены ему удалось овладеть воротами крепости и войти внутрь. Барон был схвачен, осужден за многочисленные преступления и четвертован. Его женщины, дети и челядь были низведены до состояния простолюдинов и проданы с молотка, как рабы. Возможно, крепость следовало бы оставить пустой или даже сровнять с землей, но этого не произошло. Отец Чардин Шера, а затем и сам каллианский премьер-министр, сделали ее своей твердыней, построив новые укрепления и отремонтировав старые.

Теперь эта крепость была окружена нумантийской армией. У нас имелось на выбор три варианта: разрушить ее с помощью магии, попытаться штурмовать ее или уморить защитников голодом.

Сначала Тенедос попробовал магию. Объединившись, его чародеи использовали естественные силы природы, посылая на каменные бастионы ураган за ураганом. Но чародеи противника, возглавляемые Микаэлом Янтлусом, не только применяли оборонительные заклинания, уменьшавшие эффективность нумантийского колдовства, но и насылали собственные чары на нашу армию.

Обычные заклинания страха и замешательства сопровождались чарами, призванными обрушить на наши головы различные немощи и болезни. К счастью, чародеи Тенедоса успели вовремя воспрепятствовать этому, и серьезно пострадало не более горстки людей.

Заклинания Погоды применялись снова и снова. В конце концов начало казаться, что они зажили собственной жизнью. Жутко было смотреть на черную громаду цитадели, незыблемо стоявшую под напором стонущих ветров, при свете молний, бивших с небес, и оглушительных раскатах грома.