Король решает всё
Шрифт:
— Что случилось? — тихо спросил министр, она посмотрела на него и так же тихо, абсолютно серьёзно ответила:
— Мне не нравится говорить о вашей смерти.
— Не нравится — не будем, — он пожал плечами и взял свой листок, сложил и спрятал во внутренний карман, бросил полный сожаления взгляд на чашки с давно остывшим чаем и встал: — Мне нужно принять отчёт у Эйнис.
Вера кивнула и тоже встала, символически проводив его до находящейся в двух шагах рамки портала. Он чуть поклонился на прощание, она улыбнулась:
— Этой ночью никаких «больших планов» нет?
— Вообще-то, есть, — отвёл взгляд он, пренебрежительно
— Всё равно удачи, — пожала плечами она, опуская глаза, на секунду подняла и увидела в его глазах неуютное чувство вины, улыбнулась: — Это правда работает?
— Я думаю, да, — кивнул он. — А даже если и нет, вам же не сложно, верно?
— Не сложно, — она улыбнулась шире, помахала рукой, — счастливо. Приходите на обед.
Он поморщился с шутливым неодобрением, Вера поджала губы, сдерживая хихиканье маленькой вредины, министр попытался сделать голос серьёзным:
— Мне казалось, мы это уже обсудили и шутка больше не актуальна.
— А кто вам сказал, что я шучу? — округлила глаза она и всё-таки захихикала, но тут же сделала серьёзную физиономию: — Я уже не обижаюсь, я вообще не злопамятная. И я не шучу, приходите. Барт точно придёт, может быть, даже Эйнис притащит.
— Посмотрим, — чуть улыбнулся он, кивнул и ушёл.
Вера вернулась за стол, продолжая улыбаться, взяла лист с пророчеством и опять попыталась найти те две фразы, которые он обвёл.
«Овалы были одинаковые, значки в них… вроде бы, тоже. Что же это?»
Она стала сравнивать построчно и ахнула — «очень красивая».
«И смерть, и я. Обе очень красивые.
Так значит поэтому он решил, что я его убью?
Да ну нафиг, мне не нравится это пророчество.»
Вера нервно обвела овалами эти фразы, соединила двойной стрелкой по краю листа и подписала: «Бред!», отбросила лист на угол стола и поёжилась, натирая глаза и пытаясь не думать о навязчивой картине с мрачным залом и двумя ножами.
«Нет, с ним всё будет хорошо.»
Стала бессистемно перебирать чертежи, их скопилось уже немало — электрическую точилку пришлось трижды перечерчивать, плюс сборочный занял несколько листов. После такой тренировки навыки вернулись, она чувствовала в себе силы взяться и за более существенные вещи. Вспомнила журнал и улыбнулась.
«Начертить господину министру калаш в разрезе, с принципиальной схемой работы? Ему бы понравилось. Жаль, что я не так уж хорошо это всё помню, хоть и увлекалась когда-то такими вещами.»
Она попыталась набросать автомат легкими штрихами, но быстро сдалась, без подробных технических данных такой чертёж — не более чем рисунок-фантазия на военную тему, даже пытаться не стоит. Вера вздохнула, смиряясь с собственной дырявой памятью, взяла чистый лист и стала чертить кондитерский мешок для крема — она спрашивала на рынке, никто о таком не знал, так что можно считать его ноу-хау.
Закончив с основным чертежом, она подписала его чертёжным шрифтом, хотела добавить дату, но поняла, что понятия не имеет, какое сегодня число. Решила посчитать дни, проведённые в этом мире, насчитала одиннадцать и сама ужаснулась тому, как быстро они пролетели. Написала вместо даты «день 11й» и поставила подпись, потом посмотрела на слишком белый свободный кусок листа и стала лёгкими штрихами набрасывать там шикарный трёхэтажный торт, чувствуя как вместе со
сложностью украшения растёт её желание такой тортище приготовить в реале. Закончив рисунок, подписала тортик взятым с потолка названием «Изабелла», мелкими каллиграфическими завитушками, полюбовалась, отложила.Спать не хотелось, так что в виде перерыва Вера взялась за иероглифы и просидела над ними до ночи.
Глава 11
— Ура, я пришёл! Всем срочно проснуться и изобразить радость!
Вера потёрла лицо, потягиваясь и пытаясь сдержать зевок. Она спала в кресле за столом, уложив голову на листы с иероглифами. Сейчас один из них надёжно прилип к её щеке, Вера оторвала его с неприятным ощущением отклеивающегося пластыря, положила на стол и посмотрела на радостного Барта, который уже стоял напротив и наблюдал за ней с широкой улыбкой на зеленоватом, но вполне бодром лице.
— Ты над чем так усердно трудилась, свет моего желудка?
— Училась, — отмахнулась Вера, выпрямилась и потянулась: — Сейчас пойду умоюсь и буду изображать подобающую радость от твоего визита. А ты пока можешь пойти поставить чай.
— Хорошо. — Он ускакал на кухню, Вера пошла в ванную, смывать со щеки отпечатки иероглифов. На запястьях расплывались надписи «протяни руку», она смыла старые и сразу же пошла рисовать новые.
— А что ты делаешь? — выглянул из кухни Барт, Вера дернула щекой и вздохнула:
— Пророчество. Министр тебе не рассказывал?
— Нет. Ну, я знаю, что у вас была шаманка, но что она говорила, мне никто не рассказал.
— Она сказала, что я спасу две жизни одним прикосновением, но для этого мне придётся первой протянуть руку. А мне это не свойственно, так что я решила записать себе, для памяти. — Она помахала в воздухе рукой, Барт поднял брови под самую чёлку:
— Ого. Что она ещё говорила?
— Да там куча всего и ничего не понятно. — Вера пощупала подсохшие надписи и встала, направляясь на кухню. — Ты рассказывай, как у тебя дела? Вылечили тебя?
— Да, теперь только восстановление, — он открыл холодильник и стал шуршать по кастрюлям и пакетам, выставляя на стол еду. Вера помыла себе яблок, персиков и прочей сладкой ерунды, выдвинула ящик с приборами, но почему-то не нашла там ножа.
«Господин отвечающий за свои слова министр решил наточить мой ножичек? Боже, какая забота.
Это значит, что он приходил ночью, когда я спала на бумажках. А если бы не уснула, мы могли бы поболтать за чаем. Блин.»
Вера взяла другой нож и стала резать яблоки, рядом раздался немного ехидный голос Барта:
— О чём это ты задумалась, а?
— А что, — с подвохом спросила она, — мои мысли уже не читаются?
— Я не телепат, — широко улыбнулся маг, — просто у тебя было такое лицо, что мне стало интересно.
— Не лезь в чужие мысли, дружище, целее будешь, — она шутливо погрозила ему пальцем и спросила, — ты Эйнис видел? Как она там?
«И как там господин неделю не бывавший дома министр, если уж на то пошло? Как можно неделю не появляться дома?»
— Эйнис? — фыркнул Барт, — да как обычно, строит из себя принцессу в изгнании. Все её используют, никто её не ценит, а она такая вся, такая! — Вера тихо фыркнула, но промолчала, Барт понизил голос: — Что у вас тут вчера случилось?