Король Руси

И вот, как стемнело, а ночи на юге темные, князь повел своих людей в атаку. Тихо и осторожно. Стараясь не спугнуть жертву.

Обозники остались в лагере создавать видимость присутствия войска и мельтешить перед кострами. Как и раненные. Каковых имелось более сотни. А остальные выступили через задние рогатки.

Легкая молдавская конница сразу осторожным шагом двинулась, обходя неприятеля по большой дуге слева. Да так, чтобы их силуэты не просматривались на фоне ночного неба. Из-за чего им пришлось идти пешком, ведя своих лошадей под уздцы. А чтобы хоть как-то ориентироваться в этой мгле, они поглядывали на османский лагерь, который ярко светился от костров.

Остальные же, включая спешившуюся линейную конницу рязанцев, тверчан и молдаван, выдвинулись пешком. Тоже по приличной дуге, но обходя неприятеля уже справа. Андрей Васильевич был уверен, что османы поставили многих наблюдателей вглядываться в тьму со стороны, обращенной к его лагерю. Поэтому обходил их стороной, чтобы не спугнуть.

Маневр удалось реализовать только из-за того, что князь отправил большую часть своих воинов спать сразу, как понял — продолжение битвы не будет. Во всяком случае, сегодня. Поэтому его ребята были относительно отдохнувшие. И за пару часов они относительно тихо сумели обойти лагерь противника, приблизившись к нему с противоположной стороны.

— То, что нужно, — довольно улыбнувшись, произнес Андрей Владимирович, увидев, что пара повозок не была скреплена. С тыльной стороны. Это образовывало своего рода ворота вагенбурга, через которые нестроевые таскали воду и вообще — шныряли с определенной регулярностью. Причем не только пешком, но и с мулами на поводу или лошадьми.

— Пошли, — довольно громко прошипел Холмский и полез вперед. Ему надоело ждать. Тревожно это. Андрей Васильевич при этом ничуть не возражал против того, что Даниил полезет вперед. И ничего ему на это не сказал. Просто молча последовал за ним. Как и остальные бойцы.

Особенно радовалась ольденбургская пехота, предвкушающая грабежи столь сочного и вкусного лагеря османов. И генуэзские арбалетчики да валлийские лучники, которые были также тут. Больше всего же нервничали всадники, каковым крайне неловко и непривычно казалось сражаться в пешем порядке. Даже несмотря на хорошие доспехи.

Сначала это войско двинулось шагом, чтобы шума не производить. Потом же, когда до вагенбурга уже осталось с полсотни шагов, ребята рванули вперед бегом, не выдержав и заорав многоголосицей. А дальше была резня…

Хорошие доспехи и доброе оружие ольденбургской пехоты вкупе со спешенными всадниками сделали свое дело. Азапы почти сразу бросились врассыпную, стараясь как можно скорее покинуть лагерь. Их боевой дух упал еще днем, да так и не поднялся. А янычары оказались не готовы к тому характеру боя.

Ведь, несмотря на индивидуальную выучку, им не давали строевую подготовку. Из-за чего они не могли организовать никакой устойчивой формации. Да и доспехи их были довольно скромны, в лучшем случае ограничиваясь кольчугой. Они ведь являлись по своей сути легкой стрелковой пехотой. И были не готовы вот так вот — лоб в лоб — сталкиваться с тяжелой европейской пехотой…

А легкая молдавская конница, что караулила все это время неподалеку, сразу с началом атаки забрался в седла и отправилась рубить беглецов…

Через час битва закончилась полным и решительным разгромом неприятеля. Сам бы Андрей Васильевич до таких вещей не догадался бы. Он так не привык воевать. А вот племяшка его, уделив дяде целую неделю для импровизированных командно-штабных игр, сумел все продумать. И это сражение, что произошло недалеко от Салачика, было одной из его наработок, которую дядя реализовал практически без внесения поправок…

[1] Салачик был первой столицей Крымского ханства до 1532 года.

[2] Кафа (ныне Феодосия) практически все Средневековье и фактически Новое время был самым значимым городом Крыма. Именно там находился самый большой рынок рабов в регионе. В него стекались рабы со всей Восточной Европы, Кавказа и даже частью из-за Урала.

[3] Швицы — имеется в виду швейцарцы.

[4] Беслы — были легкой конницей, отряды которой формировались с целью совершения набегов на территорию противника. Являлось частью войска сераткулы, то есть, провинциальных, территориальных отрядов.

[5] Янычары поначалу были вооружены луками в качестве стрелкового оружия. Им же были вооружены многие азапы. Поэтому плотность лучного обстрела была весьма на уровне. Переход к ручному огнестрельному оружию сначала у янычар, а потом и у азапов произошел только в начале XVI века.

Глава 4

1474 год — 10 июня, Милан

Галеаццо Мария Сфорца находил в раздраженно-взвинченном состоянии. Новость о том, что королевство Русь не может выполнить брачные обязательства, вызвало в нем негодование, близкое к ярости.

— Брат, — произнес Людовико, — Иоанн ведь не по своей вине был вынужден отказаться от брака с твоей дочерью.

— И что?!

— Его отца сгубил король Польши. И именно его отец должен был взять в жены эту девицу Трастамара. А он — твою дочь. Но условия брачного контракта таковы, что…

— Меня это не волнует! Он нанес мне оскорбление!

— Он нанес поражение швейцарцам, — с едва заметной улыбкой произнес Людовико.

— Какое это имеет значение?! — Продолжал рычать Галеаццо.

— Превосходящим силам швейцарцев. В открытом пехотном бою.

— И?

— Это значит, что у него все получится с его Персидской торговлей. И тебе, брат мой, выгодно с ним дружить. Тем более, что он уже сейчас интересен как торговый партнер. Кроме того, он не отказывается от династического союза с нашим домом. Он просто хочет его скорректировать. И даже предложил для твоей внебрачной дочери сделать отдельное герцогство. В качестве компенсации за причиненные неудобства.

— Не понимаю, что ты его так защищаешь?

— Я? — Наигранно удивился Людовико. — Я его не защищаю. Я защищаю твои интересы брат. Ты знаешь, что генуэзские карраки недавно вернулись с товаром?

— Разумеется.

— Знаешь, сколько его там было?

— Товара? Да сколько его влезет-то на шесть каррак?

— По закупочным ценам один миллион шестьсот сорок тысяч флоринов.

— СКОЛЬКО?!

— Один миллион шестьсот сорок тысяч флоринов. По самым скромным подсчетам это посольство принесет до двухсот тысяч флоринов чистого дохода. И это только тебе, братец. Основная же часть доходов уйдет в Неаполь. Так что я предлагаю организовать следующее посольство уже самостоятельно.