Король Теней

Ночью ему приснился сон о том, как он приближается к Немезиде в его стойле, предлагает коню яблоко, тот принимает его и хрустит им с аппетитом. Когда Мак во сне обернулся, перед ним стоял Рубен, говорил что-то неразборчивое и указывал куда-то наверх. Посмотрев в указанном направлении Мак увидел, как все чернеет от огня, и на этом призрачная экскурсия была завершена.

В ту ночь он сильно напился. Собственная идея отмщения показалась ему невозможной.

Придя в себя, Мак принял решение составить детальный план, потому что он знал: его отец и погибший Немезида хотели бы этого. И лишь руками Маккавея ДеКея это могло осуществиться.

Мак начал регулярно выезжать на свой наблюдательный пункт в лесу, откуда открывался вид на особняк Бакнера. Частенько он проводил ночь на спальнике и усердно наблюдал, делая множество важных наблюдений. Три раза в неделю на дилижансе приезжал мужчина с сумкой, а иногда со стопкой книг, и тогда Дженнифер выходила ему навстречу, а позже провожала до дилижанса после нескольких часов визита. Мак догадался, что это был учитель — ведь Бакнер не позволял девочке посещать частную школу (возможно, опасаясь возмездия со стороны своих врагов).

Более важным было другое наблюдение, сделанное спустя два месяца: каждую вторую субботу утром около восьми часов Дженнифер и ее мать садились в карету, которую привозили из каретного амбара слева от особняка. К ним присоединялся мужчина, в котором Мак узнал одного из телохранителей, посетивших особняк ДеКеев. Карета трогалась с места, за ней на расстоянии примерно тридцати ярдов следовал еще один телохранитель верхом на лошади.

Мак отрастил бороду и усы, которые изменили его лицо до неузнаваемости, и однажды в субботу последовал за процессией, вскоре обнаружив, что целью был поход по магазинам в Лондоне. Бакнер явно согласился на это после давления со стороны жены. В любом случае, кроме прогулок в саду и редких выходов на пастбище верхом на одной из рабочих лошадей, Дженнифер — дорогая милая Дженни — почти не появлялась на людях.

Но походы по магазинам... На этом стоило остановиться, не так ли?

Мак мало ел и почти не спал, все его мысли занимали детали плана. Какая-то часть его души умоляла прекратить все это, свернуть с грешного пути, но это был лишь слабый шепот, заглушаемый голосом ярости. Мак знал свою цель: отомстить за злодеяния Джайлса Бакнера и с удовлетворением наблюдать, как этого дьявола повесят. Только так Мак мог обрести покой в этом мире.

Его борода стала густой и неопрятной, а волосы он стриг только на макушке. Его лицо было изборождено морщинами голода, глаза ввалились, бледность делала его похожим на полуночного бродягу. И он действительно бродил, переходя от одной непристойной мрачно-темной таверны в доках к другой, предлагая бармену монету и спрашивая:

— Ты знаешь двух мужчин, которые сделают для меня одну работу?

После того, как его подстерегла пара воришек на Тамблдаун-Стрит, и он пострадал от ограбления и удара по ребрам, из-за которого несколько дней кашлял кровью, Мак стал носить один из своих пистолетов в матерчатой сумке на плече. Дважды ему пришлось использовать его, чтобы спасти свою шкуру.

Но он не уставал вызнавать то, что ему было нужно, и в конце октября на его запрос о двух мужчинах, нужных для одной работенки откликнулись в таверне «Звонарь». Трактирщик ответил приглушенным заинтересованным голосом:

— А зачем они тебе нужны?

— Тебе и впрямь нужно это знать?

Трактирщик хмыкнул и почесал плешивую макушку. Он указал на дверь в задней части таверны.

— Сегодня вечером у нас будут гонки. Спроси Траутов и скажи, что любишь грязь в своем супе.

— Грязь в моем супе?

— Просто скажи им. Они все поймут.

Когда Мак появился в дверях, никто не удостоил его вниманием, так как в прокуренной шумной комнате дюжина мужчин была вовлечена в то, чтобы перекричать друг друга, наблюдая за продвижением шести жирных крыс по деревянным корытам к награде из куска заплесневелого сыра.

Оказалось, что некоторые из этих сомнительных импресарио привезли с собой своих собственных чемпионов в проволочных клетках. Грызуны метались, словно сумасшедшие, будто их доводил до исступления запах сыра или немытой человеческой плоти.

Когда очередной забег был завершен — вызвав у одних возгласы «Ура!», а у других выкрики проклятий, — Мак вышел вперед и громко сказал:

— Я ищу Траутов.

Никто не обратил на его выкрик внимания, поскольку руки в кожаных перчатках направили следующую стаю крыс к победе.

— Я люблю грязь в своем супе, — сказал Мак, и сразу же две морды с длинными клювами, обрамленные грязными прядями волос, повернулись к нему.

— Погодь минутку, — сказал один из них с монетами в руке и оскаленными зубами — Мы должны закончить тут одно дельце.

Говоривший с ним Траут скорчил гримасу и изрыгнул множество проклятий в конце забега. Второй же оставался молчаливым, как могила. Когда забег был завершен, Трауты отошли в сторону и первый махнул ему на один из столиков.

— Ну давай побалакаем, — начал первый, как только они сели. — Че за работенка?

Мак оценил этих двоих, прежде чем начать. Оба были пьяны от горького ликера, лица были рябыми, глаза крапчатыми. Но у того, который вел беседу, в глазах горела искорка интеллекта, в то время как у второго было пустое выражение лица с оттопыренной нижней губой, с которой свисала нить слюны.

Могли ли эти двое справиться с «работенкой»? Это казалось невероятным, но Маку было больше не на что надеяться.

— Я Ник, — сказал говоривший, вероятно, решив, что Мак медлит из-за отсутствия джентльменского приветствия. — Это Донни. А тебя как звать?

— Неме… — Имя почти сорвалось с губ Мака, но он вовремя остановил себя и исправился: — Неммингс.

— Все путем, Неммингс. Давай послушаем, че там у тебя.

— Есть одна девушка, которую я хочу…

— Мы не убиваем ни за какие коврижки. Сколько ты предлагаешь?

— Выслушайте меня, — сказал Мак. — Есть молодая девушка, которую я хочу… — Какое слово будет понятнее этим двоим? — Похитить, — продолжил он. — Забрать из отчего дома и держать в безопасном месте, пока не потребуется ее освободить.

— Зачем?

Мак достал из кармана мешочек с монетами, который захватил с собой. Он развязал кожаный шнурок и высыпал деньги на стол. Глаза Ника заблестели, а выражение лица Донни так и осталось мертвым, хотя он и обратил внимание на рассыпанное перед ним сокровище.

— У меня есть план, — сказал Мак. — Вам интересна работа?

— Что за деваха? Она тебе кто?

— Это имеет значение?

Ник посмотрел на Донни, который беззастенчиво продолжал пялиться на деньги.

— Да, в общем-то, без разницы. Это все, что ты предлагаешь?